Пять лимонов на мороженое - Волынская Илона - Страница 8

• Предыдущая
• 8/40
• Следующая

Среди обломков телефона молча замигала красная лампочка – и тут же из холла донеслась трель второго аппарата. Неподалеку хлопнула дверь, кажется – ванной. Послышались быстрые шаги, и голос домработницы напевно протянул:

– Не беспокойтесь, я подойду-у!

– Наконец-то, – буркнул Петр Маркелович.

Звонок замолчал – видно, женщина взяла трубку. Послышался короткий испуганный вскрик – и шум падающего тела. Петр Маркелович на мгновение замер… выскочил из кабинета и кинулся к лежащей у телефона домработнице. С другого конца огромного холла, разгоняясь по натертому до блеска паркету, несся сын. Крепко приложившись лбами, они столкнулись прямо над телом домработницы:

– Теть Катя! Ты чего? – в ужасе завопил сын, хватая ее за плечи.

Петр Маркелович потянул из ее крепко стиснутых пальцев телефонную трубку. В трубке звучал механический женский голос.

Сын исчез, опять появился – на голову домработницы полилась тонкая струйка воды. Женщина резко распахнула глаза и села.

– Петр Маркелович! – задушенно выдохнула она, вцепляясь в полы его домашней куртки, – мы должны сейчас же… немедленно… Увезти отсюда мальчика! Спрятать! Там… – она принялась судорожно тыкать пальцем в трубку, – такой ужасный голос! Говорит, что вы им должны! Это мафия, Петр Маркелович! Они убьют ребенка! – И она с такой силой дернула за полы его куртки, что он не удержался на ногах и грузно рухнул на домработницу. Женщина сдавленно хрюкнула и, похоже, опять отключилась.

Сын хихикнул:

– Воды! – рявкнул на него Петр Маркелович, безуспешно пытаясь подняться с домработницы – ее могучий живот проседал под ним, как хорошо накачанный надувной матрас.

– Пожалуйста! – кивнул сын, выливая отцу на макушку остатки воды из стакана.

– Да не мне – ей! – прохрипел Петр Маркелович, скатываясь наконец с домработницы и отползая в сторонку. – Болван, раз в неделю появляешься, и то толку с тебя никакого, сидишь, уткнувшись в компьютер, ни поможешь, ни с отцом не пообщаешься…

– Ты предлагаешь мне почитать твою газету с другой стороны? – с той невозмутимой любезностью, которая всегда так выводила отца из себя, поинтересовался сын.

Телефон затрезвонил снова.

– Трубку хоть возьми! – не подумав, рявкнул отец. – Нет, не бери…

Но невозможный мальчишка уже нажал кнопку и с интересом вслушивался в слова, которые произносил механический голос.

– Ого, папаня, на что же это ты так неслабо кредитнулся! Пять лимонов евриков! А евро-то подорожал! Это ж сколько по нынешнему курсу выйдет? – И мальчишка длинно присвистнул.

– Не свисти, денег не будет, – не открывая глаз, слабо откликнулась с пола домработница. – Это мафия…

– Никакая это не мафия! – выдергивая трубку из рук сына, рыкнул Петр Маркелович. – То есть мафия, конечно, но не такая!

– Если вы хотите… связаться с нами… перезвоните по номеру… – вещал в трубке все тот же механический голос.

– Я-то хочу! Вот только захотите ли вы связываться со мной? – Фырча, как мотор старого «запорика», Петр Маркелович набил на трубке номер.

– Вы позвонили в коллекторное агентство… – начал любезный и, слава богу, живой женский голос.

– Я знаю, куда я позвонил! – заорал Петр Маркелович. – А вот вы какого черта названиваете мне поздно вечером, домработницу пугаете…

– Банк передал нам ваши данные в числе неисправных должников, – все также любезно объявила девушка. – У вас есть возможность уладить проблему мирным путем, без передачи дела в суд…

– Какой суд! – Вопль Петра Маркеловича был страшен. – Я не брал кредита в пять миллионов!

– А документы утверждают, что брали, Петр Маркелович, – девушка была тверда.

– Какие документы? Какой банк, черт бы вас драл?

– Меня оскорблять бессмысленно, я всего лишь выполняю свою работу, – парировала девушка. – А банк… – и она сказала название.

Петр Маркелович бессмысленно выпучил глаза и отер мокрый лоб ладонью:

– Но это же… Это же мой банк! Я его учредитель!

– А вот это меня уже не касается, – объявила девушка, и в трубке послышались короткие гудки.

– Ничего не понимаю! Не брал я никакого кредита – да еще в моем собственном банке! – растерянно пробормотал Петр Маркелович. – Но завтра я заеду к этим коллекторам в офис… – в голосе его зазвучала недвусмысленная угроза. – И во всем разберусь! – И он с силой вдавил кнопку отключения. Телефон слабо пискнул – и яростно зазвонил снова. Петр Маркелович со злобным рыком нагнулся – и рванул за провод.

– Не отключай! – крикнул сын. – Мама звонить должна!

– Пусть на мобильник тебе звонит, – уже из гостиной пропыхтел отец, отключая второй телефон и направляясь к третьему. – А если не позвонит вовсе – я лично не расстроюсь! – Дверь кабинета захлопнулась за ним.

Сын остался в холле один – если не считать домработницы, уже позабывшей о недавнем испуге и теперь с любопытством наблюдавшей то за молодым хозяином, то за старым. Потом мальчишка просто пожал плечами и тоже скрылся в своей комнате.

– Да, Мариша, да, просто ужасно! Смотрю на свои руки… – Анна Викторовна и впрямь искоса поглядела на свои руки, лежащие на руле «Ауди». – Маникюр – позорище лютое! У моей домработницы лучше, та вчера в салон ходила. А я в салоне в последний раз была – уж сама не помню когда! И под глазами какие-то тени нехорошие! – Она легко вписала «Ауди» в поворот и быстренько поглядела в зеркальце заднего вида. А тени под глазами и вправду нехорошие. И морщинка наметилась. Конечно, в ее возрасте надо очень следить за собой, а где ей следить за собой – ей за другими бы уследить! За сыном, который живет как во сне – все свое время тратит на дурацкие компьютерные игры или еще более дурацкие тусовки. За банком, в котором без ее пригляда господин первый учредитель… она презрительно скривилась… неизбежно та-акого наделает! И все ведь сама, всегда сама! Раньше сама, а уж сейчас-то тем более!

– Ну ладно, Мариш, я уже приехала, надо идти работать! Да-да, созвонимся, целую!

Ну почему она должна искать сочувствия у чужих людей? Почему никому нет до нее дела? Чувствуя острую жалость к себе, Анна Викторовна припарковала «Ауди» на закрытой стоянке банка. Вот еще неприятность – на стоянке топтался этот… первый учредитель. И ведь точно по ее душу – иначе зачем бы он тут шагал?!

– Ну и с чего вдруг такая щедрость? – как всегда не тратя время на приветствия – она ненавидела эту его привычку! – надменно поинтересовался Петр Маркелович, нависая над выходящей из машины женщиной. – С чего это ты вздумала выдать мне кредит на пять миллионов, о котором я тебя совершенно не просил!

– А даже если бы попросил – все равно ничего бы не получил! – немедленно парировала Анна Викторовна. Навыполнялась она уже его просьб, хватит! – Ты, кажется, не заметил – финансовый кризис нынче! Наш банк не может себе позволить выдавать такие кредиты!

– Так зачем же ты его выдала? – снова рявкнул первый учредитель.

– Кого?

– Кредит в пять миллионов!

– Кому?

– Мне!

– Ой, как я вовремя решила с тобой развестись – как чувствовала, что ты вот-вот с ума сойдешь! – возрадовалась Анна Викторовна. – Какие пять миллионов? – Она вдруг посерьезнела. – Подожди, Петр… Ты что, взял в нашем банке такую сумму? Ого, сколько ж это по нынешнему курсу… – брови ее грозно сдвинулись.

– Да не я взял! А ты мне их дала! – раздражаясь, заорал в ответ Петр Маркелович.

– Нет, точно рехнулся! Что значит, дала? Бегала за тобой по коридорам с криком: «Петенька, возьми пяток лимончиков?» А ты мне: «Ах, нет, зачем же, а впрочем – давай!», так?

– Да не говорил я такого! В смысле, не брал я этих миллионов! – Вопль господина первого учредителя накрыл стоянку. – Я о них вообще до вчерашнего дня ничего не знал! А вот твоя подпись на разрешении на кредит стоит! Я сегодня в коллекторном агентстве был, документы смотрел! Я все-е понял! – зловеще протянул он. – Ты меня подставить решила! Документы подделала, как будто я эти деньги взял! Пять лимонов в карман положишь, и еще с меня долг скачаешь? Или просто из бизнеса выжить хочешь? Или…

• Предыдущая
• 8/40
• Следующая