Пять лимонов на мороженое - Волынская Илона - Страница 33
- Предыдущая
- 33/40
- Следующая
– Попался, гад! – с радостным восторгом заорал он.
Его судорожно сжимающиеся и разжимающиеся пальцы не столько душили, сколько царапали Севе шею.
Обалделый Сева отчаянно забарахтался под навалившейся на него тушей:
– Козел! Ты что, ногти никогда не стрижешь? – гневно заорал он. – А ну убрал руки, быстро!
Сева резко дернул коленом вверх. С судорожным стоном гопник скорчился.
– Да что ж ваша компания… Ногами-то вечно дерется… – провыл он, сворачиваясь в клубок.
Сева спихнул его с себя и с некоторым трудом поднялся на ноги:
– Сам-то – чего на людей кидаешься? Мог бы спасибо сказать…
– Ни фига себе! – постанывая сквозь зубы, прохрипел гопник. – Похитил живого человека, а еще спасибо ему!
– А ты бы предпочел, чтоб тебя мертвого похищали? – автоматически огрызнулся Сева. И только потом до него дошло. – Погоди, при чем тут я? Я-то тебя не похищал! Я тебя, наоборот, спасаю!
– Ничего себе – не похищал! – Разъяренный гопник снова сделал попытку добраться до Севы, но мальчишка был настороже – и отскочил в сторону. Рывок натянувшейся веревки швырнул бритоголового обратно об стенку. – А кто меня в переулок затащил? Ты и девки твои ненормальные, без скальпов!
– Да на фига нам было тебя похищать, если мы тебя и так уже прихватили? – возмутился Сева. – Ты бы нам прямо там, в переулке, все, что знал, выложил! Если бы тебя тот скутерист не похитил! У нас, – сказал он.
Его слова, видно, потихоньку дошли до гопника – тот перестал судорожно рваться к Севе, дергая веревку и грохоча трубой. Остановился, отдышался и вроде как даже подумал. Во всяком случае, брови у него задумчиво сошлись у переносицы.
– А я решил, ты мне пожрать принес! – наконец пробормотал он. – Тефтельки-то я уже съел.
Тефтельки… Сева уставился на прыгающий на ветру пластиковый судок и бутылку с водой. Распихивая остальные, какая-то мысль торопливо пробивалась на поверхность. Тефтельки, тефтельки…
– Ну так освобождай – раз пришел! – потребовал гопник, протягивая Севе связанные руки. – А то тут узлы такие – я всю ночь возился, развязать не смог!
– Ага, чтоб ты еще раз на меня кинулся, – проворчал Сева, но сам все-таки вытащил из кармана перочинный нож и подцепил лезвием стягивающую запястья бритого веревку.
Мысль продолжала упорно сверлить черепную коробку изнутри – но теперь она была не одна. Теперь они трудились целой компанией. «Раз гопник кинулся на него, получается, он не видел, кто его похищал?» – думал Сева. Человека, подбившего его на поддельное ограбление банка, гопник тоже не видел – он еще тогда, в переулке сказал.
– Так зачем же тебя вообще похищать? – пробормотал Сева. Веревка оказалась толстой и прочной. Перерезать ее не удалось и приходилось медленно пилить одно волоконце за другим.
– Ты режь, не отвлекайся, – напряженно следя за движениями ножика, пробормотал гопник. Но через мгновение не выдержал и выпалил: – Жлоб потому что! Обломался меня в банк устраивать! Я для него бегал, понимаешь, пистолетом размахивал, тяжести таскал… – В голосе гопника зазвучала обида: – А он меня лохануть решил! Аж похитить не поленился!
Нож Севы замер, прорезав веревку только до половины. И сам Сева тоже замер – лишь ветер трепал волосы.
– Чего застыл? – прикрикнул на него гопник.
– Тихо! – напряженно скомандовал Сева. – Я думаю!
Начальная посылка его плана была неправильной – гопник ничего не знал о своем нанимателе! А значит, его похищали не для этого!
– Знаешь, а ты прав! – сказал Сева, значительно глядя на гопника. – Кто-то и правда не хотел, чтоб ты работал в банке.
Сева мгновенно поставил себя на место Юрки. Привести в отдел вот такое – бритое трепло, каждую минуту напоминающее, что у него «есть опыт работы в банке» и заходящееся при этом идиотским хохотом? А если кто-нибудь опознает в нем неудачливого грабителя? И станет задавать вопросы? Как раз перед началом сложной финансовой операции по захвату контроля над банком? Да ни за что! Уж кем-кем, а идиотом генеральный менеджер детского банка точно не был! Он и не думал выполнять свое обещание, а собирался просто нейтрализовать гопника – вот и устроил похищение и запер его здесь, оставил эту – голубую черепаху, канистру с водой и…
– Стоп! А сколько тефтелек тут было? – кивая на пластиковый судок, спросил Сева.
– Ну-у… – гопник вдруг неловко заерзал, – штук двадцать… Может, тридцать… – едва слышно пробормотал он.
– И ты их все за один день сожрал? – воскликнул Сева.
– Тебе б здесь посидеть! Я нервничал очень! – ушел в глухую оборону бритый. – Вот и навернул – для успокоения! С хлебом…
Значит, еще и хлеб. Еды и воды дня на три. То есть гопник должен сидеть здесь, пока план Юры не придет к полному завершению! Сева медленно выпрямился. Генеральный менеджер все продумал. Но что, если его идеальный план даст… небольшой сбой? Придется как-то реагировать – чтобы не дать сорваться всей операции. Сева медленно улыбнулся. Все-таки работа в «Белом гусе» сделала из него настоящего сыщика – решительного, сообразительного, никогда не теряющегося, способного даже неудачу обратить в победу! План «А» не сработал – значит, срочно придумываем план «Б»! Сева решительно защелкнул перочинный нож.
– Эй, ты чего? – возмутился гопник. – А резать чем будешь?
– Ничем, – рассеянно обронил Сева. – Извини, но резать мы пока совсем не будем. Придется тебе еще немножко посидеть тут… Ничего страшного…
И тут же Сева понял, что это довольно-таки страшно. Гопник снова рванулся к Севе, растопырив пальцы связанных впереди рук. Наполовину перепиленная веревка лопнула с едва слышным в завываниях ветра хлопком. Зато торжествующий рев гопника перекрыл даже ветер. Затянутая у него на запястьях петля соскользнула – освободившийся бритый прыгнул на Севу. И вцепился ему в горло уже по-настоящему. Противники упали. Зажатая под мышкой у Севы банка вывалилась – визжащий, словно в полном восторге, местный ветер радостно погнал ее по полу. Сева попытался повторить удар ногой – но его колени оказались предусмотрительно прижаты навалившимся сверху гопником. Сева саданул противника кулаком в бок – раз… другой… Бритый охнул. Сева усилил натиск, пытаясь выбраться из-под врага. Вслед за банкой они тоже покатились по полу – ветер толкал их в спины… Гопник снова оказался сверху. Его хватка на горле Севы только усилилась. Мальчишке казалось, что воздух со свистом выдавливается из него, как из резинового матраса, вливаясь в комнатный вихрь. В голове мутилось, перед глазами заплясали цветные пятна… Да что он делает, этот придурок, он же сейчас его просто задушит! Сева замолотил руками во все стороны… Рядом перекатывалось круглое… твердое… в целлофане… Судорожно дергая кончиками пальцев, Сева подтянул банку к себе – и со всей силы заехал ею гопнику в лоб!
Обернутое целлофаном стекло только хрупнуло… Но гопник издал такой вопль, будто на него окно упало. Давление на горло сразу исчезло. Гопник продолжал вопить. Хватая ртом воздух, Сева приподнялся… И чуть не заорал сам! Вся физиономия гопника была покрыта здоровенными кубинскими тараканами! Они еще и усиками шевелили!
Не вставая с четверенек, Сева рванул к выходу. Скорее отсюда – и запереть дверь!
– Стой, гад! – заорали сзади. – Не уйдешь!
Сильные пальцы вцепились ему в ботинок. Рванули – Сева распластался по полу. Рядом с ним на грязном линолеуме судорожно извивался червяк. По спине протопотали ботинки – прямо по Севе гопник рванул к выходу. Мальчишка взвыл, хватаясь за отдавленное ухо… Гопник был уже в дверях. Все, это конец! Если бритый вырвется на волю – весь план накроется!
Будто картинка, оправленная в раму дверного проема, на пороге возникла маленькая фигурка в красном жакете и клетчатой юбочке. Взметнулся обтянутый алой перчаткой кулачок…
Гопник замер. И, широко раскинув руки, с гулким грохотом грянулся оземь. Мгновение в комнатке позади компрессорной царила почти тишина – даже гул ветра, казалось, притих – а потом Кисонька завизжала. Она прыгала на пороге, трясла рукой и пронзительно верещала.
- Предыдущая
- 33/40
- Следующая
