Маленькая женская хитрость - Хмельницкая Ольга - Страница 1

• 1/37
• Следующая

Молодой человек стоял перед Алей в просительной позе, из его кармана робко торчал уголок шоколадки.

«Так и диабет недолго заработать. Цветы бы лучше принес… Но нет, такие они все неизобретательные — шоколадки носят. Оно и понятно, шоколадка гораздо дешевле, чем один цветочек, даже чахлый».

Аля равнодушно положила бумаги, принесенные молодым человеком, на угол стола, на пачку старых «Вестников географических наук» и вслух сказала:

— Рецензия на вашу статью будет выслана по почте, ждите ее месяцев через пять-шесть.

Она отвернулась, показывая, что разговор закончен. Молодой человек тихонько просеменил вперед и пристроил свою шоколадку на край Алиного стола.

— А побыстрее нельзя? Мне скоро диссертацию защищать, мне публикации нужны…

— Можно и побыстрее, — смягчилась Аля, но, увидев, что шоколадка маленькая, снова нахмурилась. — Ждите месяца через три.

Молодой человек тяжело вздохнул. Аля подняла на него глаза и подумала, что он очень даже ничего, но заискивающая поза и сюсюкающая, испуганная речь его определенно портят, убивая весь шарм.

— Алиса Андреевна, — возопил аспирантик, мучительно покраснев, — я не могу ждать так долго, у меня предзащита через полтора месяца, а я в общежитии живу!

Але стало его жаль. Она являлась ответственным редактором «Вестника» и могла разместить там любую статью, даже самую бредовую, хоть завтра, так как во всем огромном НИИ географии журналом, кроме нее, на самом деле никто не занимался — всем было или некогда, или лень.

Аля протянула руку и взяла его статью.

— Ну что там у вас? — спросила она стоящего навытяжку аспиранта. — О чем статья-то? Если хорошая, то через две недели выйдет, у нас ближайший номер будет сдаваться в типографию через пять дней, а место еще есть.

Мимо открытой двери в коридоре важно проследовала полная дама, носящая смешную фамилию Полканавт и гордое звание кандидата географических наук. Полканавт никогда не ходила быстро, она неторопливо переваливалась, с достоинством перемещая свои пышные телеса по коридору. Впрочем, у дамы уже было пятеро обожаемых внуков, а в таком возрасте стройность перестает быть столь желанным качеством, как в молодости. Аля проследила за ней глазами. Молодой человек, со щек которого уже сошел позорный румянец цвета фуксии, примостился на краешек стула.

— Статья о затопленном городе на дне Азовского моря, — начал он довольно резво.

— Вы что, издеваетесь? — оборвала его Аля. — У нас географические науки, а не археология.

Начиная злиться, она нажала на кнопку электрического чайника. Вода немедленно зашипела.

— Я не издеваюсь! — взвизгнул аспирант. — Вы что, не понимаете, что город как-то должен был попасть на дно моря, и именно этот вопрос и рассматривается у меня в статье!

Его голос захрипел от обиды: сидящая напротив темноволосая пигалица в сереньких джинсах, сером свитере и коричневых ботинках едва доставала ему до груди и была похожа на воробья, но занимала важную должность и требовала особо бережного обращения.

Сама обладательница «важной должности» налила в черную блестящую чашку кипяток и утопила в жидкости пакетик с чаем. Хвостик пакетика торчал из чашки и навевал неуместные ассоциации с тампаксом. Аля протянула руку, пальцы которой были унизаны десятком узких серебряных колечек, взяла принесенную шоколадку, с шелестом развернула ее и вонзила зубы в плотную коричневую поверхность. Аспирант молчал. Ему захотелось есть. Он держался и не подавал виду, но в животе предательски заурчало.

— Ну так как город попал на дно? — наконец спросила Аля, аккуратно отправив в рот, накрашенный нежно-розовой помадой, последний сладкий кусочек. — В результате землетрясения?

В ее голосе послышались глумливые нотки.

— Нет, его затопило, — пискнул аспирант.

Аля опять начала сердиться.

— Милый мой, — рявкнула она, стукнув чашкой об стол, — вы не на защите, не мямлите, пожалуйста. Скажите, о чем статья, и проваливайте!

Теперь робкий молодой человек выглядел так, как будто его сейчас хватит апоплексический удар, его лицо покраснело до самых ушей, а светлые волосы стали дыбом. Аля снова почувствовала прилив жалости.

— С-с-ст-т-тааа… статья… — попытался выдавить аспирант из себя и замолчал.

Але надоело издеваться над человеком. Она взяла в руки статью и махнула рукой:

— Идите, отдыхайте, молодой человек, — сказала она. — Приходите послезавтра, я изучу ваши материалы и подумаю, что можно сделать. Кстати, вы текст статьи на дискете принесли?

Аспирант торопливо вытащил из кармана потертую дискету и положил ее на стопку «Вестников». На дискете было крупными буквами написано: «Станислав Тигринский».

«Фамилия от слова „тигр“? Ну-ну», — подумала Аля, улыбнувшись. Молодой человек был уже в дверях.

— У вас кто научный руководитель? — закричала девушка вслед аспиранту.

— Стручков, — ответил он с готовностью, выскакивая в коридор.

«Ах, Стручков у него руководитель», — подумала Аля, скривилась так, будто увидела клопа-вонючку, и тут же решительным движением отправила статью с дискетой в мусорную корзину. Никогда и ни при каких обстоятельствах работы профессора Стручкова, его родственников, друзей, аспирантов, докторантов и дипломников в «Вестнике географических наук» не печатались: Стручков был Алин личный враг.

Одновременно с громким шлепком дискеты и пачки листов на дно корзины дверь распахнулась и в комнату ворвался аспирант Тигринский. Он бестолково заметался по комнате, полностью игнорируя изумленную Алю, попытался юркнуть под стол, укрыться за шторкой, распахнул и тут же захлопнул шкаф, забитый географическими картами, свернутыми в рулоны, и, наконец, сориентировавшись, втиснулся в узкую нишу между дверью и шкафом, укрылся Алиным пальто и затих. Почти сразу же после этого в коридоре загрохотали каблуки и в комнату вошла Лиля. Аля только моргнула. Тигринский в углу перестал дышать.

Лиля выглядела, как всегда, превосходно. Короткое шелковое платье в ярких красных маках обтягивало ее объемный зад, на ногах были изящные сапожки на шпильках, колготки в мелкую сеточку подчеркивали крепкие красивые икры, рыжие кудрявые волосы блестели, миндалевидные темные глазки сверкали, запах духов четко ощущался на расстоянии в пару десятков метров.

Лилю Стручкову Аля любила еще меньше, чем ее папочку-профессора. Когда-то молоденькая выпускница геофака Алиса Невская поступила к профессору Стручкову в аспирантуру. Тот был мил и обходителен, мягок, задушевен и понятлив. Он улыбался и называл Алю «деточкой», балагурил и старательно демонстрировал распахнутую душу. У профессора всегда был для Али запас срочной работы, которую наивная девушка выполняла со всем возможным усердием. Она готовила чай, мыла кабинет, переводила статьи, бегала с бумажками на ксерокс, перепечатывала бесконечные профессорские труды, которые в глубине души считала бредовыми, но что не сделаешь для хорошего человека…

«Сейчас я ему помогу, а потом он мне поможет», — думала Аля, старательно расставляя книжки в профессорском кабинете. Ее вера в справедливость была непоколебимой. Алю не настораживало даже то, что профессор иногда съедал ее бутерброды. Обнаружив на подоконнике пакетик с едой, Игорь Григорьевич разворачивал его и жадно впивался зубами в колбасу и хлеб, а потом жевал, глядя в окно своего кабинета, Аля же тем временем печатала, согнувшись в три погибели, и старалась не обращать внимания на аппетитный запах. «Что же он, не догадывается, что я тоже есть хочу?» — думала девушка, но гнала лезущие в голову мысли о возможной непорядочности руководителя прочь. Другим настораживающим сигналом для Али должна была стать Лиля, дочь Игоря Григорьевича, вовсю эксплуатировавшая образ легкомысленной глупышки. Лиля была девушкой-цветком, красивой и воздушной, прекрасные черные глаза которой периодически наполнялись слезами, а из груди несся тихий стон. Впрочем, известно, что прелестные дурочки обычно далеко не так глупы, как кажется, и в узком кругу хитрая Лиля вовсю демонстрировала зубки и практическую хватку. Дочь Игоря Григорьевича все старались обходить стороной. Для Али было большим сюрпризом узнать, что Лиля Игоревна Стручкова, оказывается, формально работает в институте, но на работу не ходит: все обязанности за нее выполняет Аля. Факты, как говорится, уже кололи глаза, и заваленная работой и голодная Аля все чаще сомневалась в чистоте души научного руководителя, когда грянул гром и пелена пала, обнажив неприглядную действительность.

• 1/37
• Следующая