Золотая муха - Хмелевская Иоанна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/73
• Следующая

— Ну и что? — холодно спросила я. — Тебе удалось смыться?

— Смыться? — удивился Пупсик. — Откуда?

— Оттуда, где ты был. Интересно, которую из красоток сегодня обхаживал — сухопутную или морскую?

— Кончай трепаться, не красотками я интересовался, наоборот, занимал меня мужик. Тот, что ловил рядом с нами, не обратила внимания? Должна бы обратить. Мужику не меньше сорока, да что я говорю, сорок пять наверняка, а хотел бы я так выглядеть в его возрасте! Стройный, как юноша, и сильный, как бык, тяжеленной сеткой размахивал, словно это сачок для бабочек. Он всю дорогу молчал, но я-то с него глаз не спускал. Два таких куска янтаря выловил — спятить можно! И скорей, пока никто не заметил, в сумку спрятал. Уж такой, думаю, точно на своём янтаре спать не будет, продаст, как пить дать. И не за гроши, ручаюсь головой.

— А! — вспомнила я. — Ещё какой-то парнишка рядом с ним крутился, совсем сопляк.

— Сын, младший. Старшие рядом сетками орудовали, отдельно от отца.

Непривычные для Пупсика восторги по поводу мужской красоты несколько озадачили меня и сбили с толку. Теперь я уже и не знала, в чем его подозревать. Мужик и в самом деле был красавцем, таким можно залюбоваться просто из чисто эстетических соображений. Высокий, отлично сложенный, так что даже уродливый комбинезон не мог скрыть атлетическую фигуру; мужественное лицо, правильные черты. И мой Пупсик, обычно просто патологически ревнивый, расхваливает мне постороннего красавца! Что же этот пёсик умудрился отмочить, если так страшно пытается переключить моё внимание?

— Ну, допустим, ты охмурял мужика. Поскольку по морде не получил, может, и правду говоришь. И что же мужик?

— В том-то и дело — ничего! А ведь не дурак, это сразу видно. Два подозрительных типа приходили к нему, да ушли ни с чем, судя по их виду. Возможно, ждёт третьего, возможно, нашёл нечто потрясающее…

— Это все ты на пляже заметил, когда следил за ним?

— Да там, на пляже, я немного заметил, мелькнуло что-то крупное, но он быстро спрятал. Вот и пришлось проследить… Я ведь в янтаре не разбираюсь, но из чего-то же делают все эти потрясающие вещи, что мы с тобой в Сопоте видели? Ну, кубки и другое прочее. Из цельного куска сделаны, порядочная должна быть глыба. У него точно такие попадались. Нам с тобой не по карману, уж это точно, а американцы и немцы раскошелятся. Думаю, тот умелец-художник, что у рыбаков скупает янтарь для своих поделок, должен выжидать именно такую оказию, как вчера. Наверное, он хорошо платит… Выпила? Давай сюда крышку.

Налил себе конька, проглотил залпом и снова налил мне.

— И что? — упорно допытывалась я.

— До поздней ночи никто у него не появлялся больше, свет погас. Это твоё или моё?

Я собственным телом закрыла рассыпанный на обёрточной бумаге янтарь.

— Моё! Твоего я пальцем не тронула, как высыпал, вон там и лежит. Так что же тебе дало твоё шпионство?

— Пока ничего. Но я намерен и впредь шпионить.

— А почему уехал, ничего мне не сказав?

— Потому что знаю тебя. Ты бы обязательно увязалась со мной, а пока мне это ни к чему. Мы что, ещё не ложимся? Завтра не встаём чуть свет?

— Почему завтра? Солнце и сегодня взойдёт, — сухо поправила я.

Рассказ Пупсика слишком походил на правду, так что я окончательно убедилась — врёт. По своей натуре сладкий пёсик просто обожал врать и обычно лгал как сивый мерин (такая зоология получается), правда же у него всегда выходила топорной и неубедительной, значит — сейчас заливал со страшной силой. Что же он, черт возьми, такое отколол сегодня вечером?

Ночь прошла нетипично. Каждая жена знает своего мужа в постели, знает, на что он способен. А вот на сей раз я была просто ошеломлена, такого от Пупсика я не ожидала. Понимаю, может, в период нашего пламенного романа, в самом начале, такое ещё возможно, но сейчас… Ну словно бешеный, себя не помнил.

А я не протестовала.

Сенсация разразилась на следующий день около полудня. Была она какой-то приглушённой и мрачной Все вроде бы только о ней и говорили, но никто толком ничего не знал.

С утра мы сунулись было на пляж, но тут же поспешили убраться. За ночь поднялся жуткий ветер, к утру превратившийся в настоящий ураган, и волны подчистую смыли вчерашнее янтарное пиршество. Берег выглядел так, словно янтаря и в природе-то не существует. На пляже не было ни души, одни мы оказались такими дураками. В шторм искать янтарь — нарочно не придумаешь!

Словом, вернулись мы домой и от нечего делать завалились вздремнуть. И где-то около часу упомянутая сенсация добралась и до нас. Моржиха и её благоверный исчезли!

Оказалось, они нездешние. Здешними считались проживающие на косе между Песками и Стегной. А парочка заявилась аж из Гданьска, в Песках сняли у кого-то знакомого пустовавший домик. А может, не сняли, так пустил пожить. Никто их тут раньше не видел, ни с кем они не общались. Пожили дня три и этой ночью каким-то таинственным образом исчезли.

Выяснилось это обстоятельство лишь благодаря скупщикам янтаря. Те с самого утра ошивались в посёлке — весть о грандиозном янтарном выбросе домчалась до них молниеносно Узнали они и о бабе, что голой влезла в море и добыла бесценные сокровища. Узнали, где живут приезжие, и принялись колотить в двери. Стучали, стучали — без толку. Заглянули в окна — пустота.

Наверное, пустота была из разряда тех, что производят нехорошее впечатление. Во всяком случае, вскоре к дому прибыли пограничники, а вслед за ними и милиция. И по посёлку тотчас поползли слухи, от которых волосы становились дыбом. Тем более что вместе с хозяевами исчез весь добытый намедни янтарь.

— Ведь ты же был в Песках! — шипела я на Пупсика. — До поздней ночи там околачивался. И ничего не видел, ничего не слышал?

— Если бы я торчал там до утра, может, что и услышал бы. Или увидел. А ты молчи, не дай бог сболтнёшь, что я там был ночью, — хлопот не оберёшься. Вон какая каша заварилась! А ведь я предупреждал!

— Мне кажется, ты несколько переоцениваешь свою особу, тебе-то какие хлопоты?

— Если начнётся следствие, могут и меня затаскать, а отпуск кончается. И вообще, не хочу впутываться в это дело.

— Раз уж тебя туда занесло, надо было до утра просидеть…

Пупсик даже не пытался скрывать волнение, я его понимала. Опоздай он на работу, головы бы ему не сносить.

День тянулся бесконечно. Выходить из дома в такую погодку не хотелось, я ковырялась в янтаре, а Пупсик то и дело выскакивал на холод, чтобы узнать новости. Меня это устраивало, тоже было интересно. И в самом деле, неожиданное исчезновение внезапно разбогатевшей пары выглядело крайне подозрительно. Вызывал беспокойство главным образом тот факт, что в посёлок они приехали на автобусе, своей машины у них не было, на чем же тогда уехали? По ночам автобусы не ходили, а в первом утреннем их не было. Могли, конечно, и пешком уйти, если так уж приспичило, но в подобное верилось с трудом. Вроде бы одиннадцать километров до Морской Крыницы — не такое уж безумное расстояние, но только если не прёшь на себе пятьдесят килограммов янтаря, а тут ещё ураганный ветер. Если даже и вышли ещё в темноте, если и тащились часа три, куда потом делись? Да нет, ночью на шоссе мой сладкий пёсик наверняка бы их углядел.

А может, и углядел?..

Спросить я его не смогла, утром он опять исчез и опять прихватил машину Это привело меня в такую ярость, что я вихрем понеслась в те самые Пески, где творились непонятные дела. Сама, конечно, виновата, никто не заставлял переться в такую даль, устроила себе марш-бросок в одиннадцать километров по пересечённой местности. Ветер дул по-прежнему со страшной силой, но мне было легче, чем этой паре, я ведь никакого янтаря не тащила, да и ветер дул в спину.

На полпути начал накрапывать дождь, сначала накрапывал, а вскоре перешёл в ливень. Может, вернуться обратно в Крыницу? Я бы вернулась, не подгоняй меня бешенство. Ну, и ветер, пусть лучше дует в спину, а куртка моя непромокаемая. Правда, сразу же налились полные карманы воды, вода хлюпала в сапогах. Потом дождь перестал, а западный ветер постепенно сделался северным.

• Предыдущая
• 8/73
• Следующая