Во цвете самых пылких лет - Соколовский Владимир Григорьевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/33
• Следующая

Дома в поселке были красные, двухэтажные. Напротив каждого дома — сарайчик с секциями: на родине у Славки такие называют дровяниками. А улиц почти не было, поэтому Славка так и двигался без дороги: петлял между домами и сараями. В одном месте ему пришлось перелезть через огромную кучу угля, на вершине уголь под ним осыпался, он кувырком скатился вниз, ободрал ногу, порвал штаны и вывозился, как черт. Осознавая теперь свою неприглядность для людского взора, Славка крался по поселку, выбирая укромные дороги. Но все равно на сердце не было тяжело: ведь он был сыт.

Так он пробирался между двумя сарайчиками, когда что-то мягкое и крупное упало ему на плечо. Славка взвыл, обрушился на колени, а кот, спрыгнув с его плеча, выгнул спину, зашипел и стал бить по воздуху лапой. Кот был огромный, с толстой бандитской мордой и очень пушистый. Славка нагнулся, чтобы погладить его и восстановить мир, — колбаса выпала из кармана, и кот, выкатив ее из газетки, мигом сожрал, давясь и кашляя. У Славки потемнело в глазах: наглое животное лишило еды его лучшего друга! Он схватил кота и хотел его ударить, и в это время из-за сарая послышался голос:

— Кыс! Кы-ысс!.. Эй, Джанмурчи! Проклятый котяра!

Кот прижался к Славке и хитро посмотрел ему в глаза: без сомнения, ему не хотелось домой. Славка выглянул из-за сарая. Кота звала девушка восточного типа, очень красивая, Славкиных примерно лет. Но показываться ей в таком грязном непотребном виде, понятно, не стоило. Тем более что у Славки созрел план мести коварному и жадному Джанмурчи: он решил его продать, а на вырученные деньги накормить Ваську. Славка зашипел, прижал ко рту палец и подморгнул коту. Тот мявкнул и расплылся в его руках.

Девушка покричала и ушла, и Славка выбрался из-за сарайчика. Крепко держа обретенное нечестным путем сокровище, он опрометью бросился на место условленной встречи.

Васька очень удивился:

— Где ты, Славка, нашел кота? И зачем он тебе нужен? Ведь его тоже кормить надо!

Славка терпеливо объяснил, что замысел его заключается совсем не в том, чтобы кормить кота, а в том, чтобы кот сам помог им прокормиться.

— Надо его продать!

Васька пыхтел. Его озадачила выдумка друга. Кот блаженно ворчал и цапал Славку за нос.

— Ну, хорошо! — заключил Васька. — Но только вот что: кот — это на крайний случай. Нам нужна работа. Работа, понял? Чтобы были стабильные деньги. Сейчас пойдем по конторам, а вечером продадим кота. И не больно на него рассчитывай, больших денег все равно не получишь.

— Кто его знает! Может быть, у него какая-нибудь особая порода!

Но, осмотрев еще раз кота, оба усомнились в этом предположении. Джанмурчи, совсем разомлев от внимания двух человеческих существ, кусал Славкины руки.

Теперь оба чемодана нес Тарабукин, а Канаев тащил кота. Эта идиллическая картина в соединении с рассказываемыми страстями потрясала кадровиков. В одном учреждении сидела девушка-машинистка и печатала. Волосы ее сзади были перетянуты красным бантиком. Бантик при печатании трепыхался, и кот, наблюдая за ним, сжимался в Славкиных руках все больше и больше. Вдруг, вылетев, словно тугая пружина, вскочил девушке на спину и бешено забарабал по бантику когтями. Она завизжала, зачем-то полезла в распахнутое окно и там застыла, дрожа и всхлипывая: до земли было неблизко — шесть этажей. Две тетки со страшными воплями сдирали кота с ее спины, а суровый и представительный дядечка-начальник стоял посередине кабинета, точно полководец, и отрывисто выкрикивал команды: «Нина Кузьминична, обеспечивайте левый фланг — уйдет! Люда, нам не нужна паника! Сильней откиньте корпус назад!» Кутерьма стояла такая, что можно было предположить, будто это не мирное домашнее животное вздумало поиграть с цветной бабочкой, а стая лютых бенгальских тигров-людоедов ворвалась в тихое, изъеденное скукой учреждение.

Конечно, ребят с позором изгнали. Когда они шли по двору, то еще видели всхлипывающую в окне Люду, а две женщины и суровый начальник кричали им проклятия.

Этот случай доконал Ваську, и без того с подозрением относящегося к коту. Он сказал, что Джанмурчи надо немедленно продать. И друзья отправились на рынок.

— Тут должно быть специальное место, где продают котов и собак, — сказал Васька.

Это место они, с помощью редких уже посетителей и продавцов всякой всячины, все-таки нашли. Здесь было пусто. То ли сегодня продали уже всех котов, то ли в этот день вообще их не продавали, то ли в этих местах продажа указанных животных не была особенно популярной. Но Васька со Славкой тем не менее решили торговать. Прошло полчаса, и Тарабукин рассердился: по его наблюдению, друг хитрил и симулировал. Только появлялся человек и направлялся в их сторону, как Канаев сразу начинал напевать себе под нос и делал вид, что он здесь просто так, прогуливается с собственным котом. Чтобы пресечь это поведение, Васька стал выкрикивать:

— А вот кот! Прекрасный кот! Очень, между прочим, пушистый экземпляр! Специальная порода! Этот… йоркшир! Незаменим в домашнем хозяйстве! Способствует комфорту современного жилья, охраняет теплые отношения между супругами!

На эти крики стали подходить. Ваську слушали с интересом, а он заливался как соловей. Наконец одна уже очень старая дама в брюках подошла к Славке и, тронув Джанмурчи за шерсть, чопорно спросила:

— Сколько просите за киску?

Кот злобно ургнул и не замедлил впиться зубами в ее палец. Дама отдернула руку и нехорошо выругалась, а Славка так глянул на нее и мстительно захохотал, что она сразу убралась.

Следующим был моряк торгового флота, весь в рыжих бакенбардах и лицом немножко похожий на мопсика. Не слушая тарабукинских восхвалений, он сразу двинулся к Славке, подошел и небольно ткнул в бок кулаком:

— Продаешь зверя, дружба?

— Он и крыс жрет! — бросился к нему Васька. — Так что если использовать в судовых условиях…

— Сколько просишь? — На Ваську моряк никак не отреагировал и обратился снова к Славке.

Тот выпучил страшно глаза:

— Тысячу!

Васька отшатнулся, словно испугавшись, что моряк его вот-вот ударит. Однако тот был невозмутим:

— Долларов, марок, иен?

— Драхм.

— Юноша, считайте, что я оценил ваш юмор! — моряк улыбнулся, окончательно став похожим на веселого песика, вынул из кармана два пакетика жвачки, — один распечатал себе, другой отдал Славке. Ваське ничего не досталось, и он озлился:

— Покупаете кота, гражданин?

— Заверните! — парень извлек из бумажника потертую рыжую бумажку и сунул Славке.

— Он… не продается! — с неподдельным испугом воскликнул тот, а Васька проорал моряку в ухо:

— Надо бы надбавить! Животное породистое, нежное!

Однако моряк ловко выхватил кота из Славкиных рук, отошел недалеко, спустив на землю, топнул ногой, хлопнул в ладоши и, теперь уже совсем по-собачьи, хамкнул:

— Ррыы-хх… ав-ав!..

Только кота и видели.

Ушел и моряк, крикнув на прощанье:

— Чао, синьоры! Не пробовали отдавать в женихи своего кота? Можете иметь капитал!

Васька и Славка поудивлялись происшедшему, но недолго. Зато теперь у них был рубль. Деньги, хоть и небольшие.

• Предыдущая
• 7/33
• Следующая