Час охотника (Исповедальня) - Хиггинс Джек - Страница 17

• Предыдущая
• 17/54
• Следующая

Девлин сел.

– Ты не спишь, Дэни?

– А, это вы, святой отец. – Малоун приподнял веки, слабо повел глазами и напряг лоб. – Лайам?

– Не кто иной, как я.

– А я подумал, что это отец Кассен. Мы с ним только что говорили.

– Вчера вечером, Дэни. А потом ты заснул. Ты же знаешь, что днем он работает в дублинском церковном секретариате.

Малоун облизал пересохшие губы.

– Господи, как я хочу чая...

– Пойду посмотрю. Может быть, найду для тебя чашечку.

В это время с первого этажа послышался какой-то шум, голоса долетали даже наверх. Девлин в недоумении сдвинул брови и поспешил вниз.

С главной дороги Билли Уайт свернул на узкую боковую, ведущую через сосновый заказник на Килри.

– Уже недалеко.

Он обернулся к Левину и через заднее стекло увидел мотоциклиста из «Гардай», свернувшего за ними с главной дороги.

– Это «Гардай», – объяснил он спутнику, – наша дорожная полиция. Превысишь скорость на какую-нибудь милю, и уже штрафуют.

Мотоциклист обогнал их и указал на обочину дороги. На голове у него был шлем и темные защитные очки, так что Уайт не мог его опознать. Ругаясь, он остановил машину.

– Чего ему от нас надо? Я же по спидометру вижу – шел все время ниже шестидесяти миль!

Инстинкт самосохранения, обострившийся за много лет террора, заставил его положить руку на рукоятку револьвера в левом кармане плаща. Он вышел из машины. Мотоциклист остановился рядом, снял перчатки и повернулся. Его плащ блестел от дождя.

– Ну, что плохое может случиться в столь милое утро? – с нажимом в голосе спросил Билли.

В руке полицейского, которую он вынул из правого кармана плаща, оказался «вальтер» с укрепленным на нем карсвелловским глушителем. Только это и успел заметить в последнее мгновение своей жизни Уайт, судорожно пытавшийся выдернуть из кармана револьвер. Пуля пробила сердце. Билли отшатнулся к машине и упал лицом на асфальт.

Оцепеневший от ужаса Левин так и сидел на своем месте, не ощущая, впрочем, страха, ибо вся сцена казалась ему какой-то роковой и потому неизбежной. Полицейский открыл дверцу и заглянул внутрь. Помедлив, он сдвинул очки на лоб.

Пораженный Левин взглянул на него.

– Господи Боже, – воскликнул он по-русски, – это вы!

– Да, – ответил Качулейн на том же языке. – Мне искренне жаль, – произнес он и выстрелил второй жертве в голову. «Вальтер» только приглушенно гавкнул.

Он спрятал оружие, возвратился к мотоциклу, убрал подножку и уехал. Меньше чем через пять минут труп Уайта обнаружил шофер хлебовоза, ехавший в деревню. Он и его спутник со страхом приблизились к автомобилю. Шофер нагнулся к Уайту и услышал вдруг тихий стон, доносившийся из машины. Он тут же заглянул, внутрь.

– Боже мой, он еще жив! – крикнул он. – Жми в деревню, пусть пришлют «скорую» из хосписа!

Девлин вошел в приемный покой как раз в тот момент, когда туда привезли Левина.

– Сестра Анна-Мария в третьем отделении. Она сейчас спустится вниз, – сказал врач санитарной машины, обращаясь к молодой сестре в приемной.

Рядом с совершенно отрешенным видом стоял водитель хлебовоза, рукав у него был весь измазан кровью. Он все еще дрожал. Девлин прикурил сигарету и протянул ему.

– Что случилось?

– Понятия не имею. В двух милях отсюда на дороге мы нашли автомобиль. Мертвец лежал рядом, а этот был внутри на заднем сиденье. Убитого сейчас привезут.

Когда Девлин, исполненный ужасного предчувствия, повернулся лицом ко входу, в приемную внесли труп Билли Уайта, которого Девлин сразу же узнал. Из своей комнаты выбежала молодая дежурная сестра и стала осматривать Уайта. Девлин быстро подошел к носилкам, на которых лежал тихо стонавший Левин. Из ужасающей раны на голове текла кровь.

Девлин склонился над ним.

– Профессор Левин, вы меня понимаете?

Левин открыл глаза.

– Я – Лайам Девлин. Что произошло?

Левин разомкнул губы, пытаясь что-то сказать, потянулся и ухватился за воротник куртки Девлина.

– Я узнал его. Это Качулейн...

Глаза Левина закатились, он захрипел, и когда его рука уже ослабла, в зал влетела сестра Анна-Мария. Она оттолкнула Девлина в сторону, склонилась над раненым и нащупала пульс.

– Вы его знаете?

– Нет, – почти искренне ответил Девлин.

– Впрочем, это уже неважно, – сказала она. – Он мертв. При такой ране удивительно, что он не умер на месте, – резюмировала монахиня и пошла в комнату, куда отнесли Уайта.

Девлин же остался стоять рядом с Левиным, вспоминая то, что рассказал ему Фокс об этом старике, всю жизнь ждавшем побега на Запад. И вот как все кончилось. А затем в нем закипела злость из-за жгуче несправедливого черного юмора жизни, в которой возможно такое.

Не успел Гарри Фокс приехать на Кавендиш-сквер и снять плащ, как раздался телефонный звонок. Фергюсон поднял трубку, послушал, а потом прикрыл ее рукой.

– Это Лайам Девлин. Он говорит, что неподалеку от Килри совершено нападение на машину с их человеком и Левиным. Уайт скончался на месте. Левин – несколько позже, в хосписе Килри.

– Лайам успел с ним поговорить? – спросил Фокс.

– Да. Левин сказал, что это был Качулейн. Он узнал его.

Фокс бросил плащ на стоявший рядом стул.

– Вот этого я просто не понимаю, сэр.

– Я тоже, Гарри. – Фергюсон отнял ладонь от трубки. – Девлин, я перезвоню.

Он повернулся к камину и протянул руки к огню.

– Все это совершенно необъяснимо. Как он мог узнать? – спросил Фокс.

– Через источник в ИРА. Ведь у этих людей словесное недержание.

– Пусть так, сэр. Но что нам делать теперь?

– А еще важнее ответить на вопрос, как отловить Качулейна, – ответил Фергюсон. – Этот господин понемногу начинает меня раздражать.

– А что мы можем предпринять без Левина? Ведь он был единственным, кто навел бы на след.

– Вот тут вы ошибаетесь, Гарри. Вы забыли о Татьяне Ворониной, которая в данный момент на гастролях в Париже. Десять дней, четыре концерта. Так что могут возникнуть очень интересные варианты.

Примерно в это же самое время Гарри Кассен за своим рабочим столом в отделе печати дублинского Католического секретариата беседовал с монсеньером Халлораном, ответственным за работу с общественностью. Сидя в своем удобном кресле, Халлоран цедил:

– Ужасно, что столь значительное историческое событие, как визит папы в Англию, под угрозой срыва. Он был бы первым папой, посетившим Англию. Но теперь...

– Вы думаете, что все-таки последует отказ?

– В Риме продолжаются переговоры, но таково мое предчувствие. А что, у вас есть какая-то информация?

– Увы, – Кассен взял отпечатанный на машинке лист бумаги. – Это я получил из Лондона. Программа визита. Там ведут себя так, будто папа все-таки приедет. – Он пробежал глазами страницу. – Прибытие утром 28 мая в аэропорт Гатвик. Служба в Вестминстерском соборе в Лондоне. После обеда встреча с королевой в Букингемском дворце.

– А Кентерберийский собор?

– Перенесен на следующий день, на субботу. Рано утром встреча с представителями орденов в одном из лондонских колледжей. Присутствуют в основном монахи из закрытых орденов. Затем на вертолете в Кентербери с остановкой в Стокли Холл. Последняя поездка запланирована неофициально.

– В связи с чем?

– Стокли представляют собой один из наиболее значительных католических родов. Усадьба, на территории которой находится семейная часовня, перешла теперь под охрану государства. Там Его Святейшество и желает помолиться. Заключительным пунктом программы будет посещение Кентербери.

– Ну пока что все это только на бумаге, – заметил Халлоран.

Задребезжал телефон.

– Отдел печати, Кассен слушает. – Его лицо приняло серьезное выражение. – Могу ли я чем-то помочь? Хорошо, тогда увидимся позже.

– Что, проблемы? – спросил Халлоран.

• Предыдущая
• 17/54
• Следующая