Очарование нежности - Хесс Нора - Страница 9

• Предыдущая
• 9/64
• Следующая

Но дверь тут же захлопнулась прямо перед ее носом, и ей ничего не оставалось, как взобраться в фургон, и следовать туда, куда ей указали. Замерзла она ужасно. В животе урчало от голода. Лэйси начинала верить во все то, что ей рассказывали о Булле Сондерсе.

Дождь не утихал. Фургон затрясся по гряз­ной дороге, которую и дорогой-то нельзя было назвать – так, пара повозок здесь проехала, оставив следы в земле.

Уже смеркалось, когда за выстроившимися в ряд деревьями она разглядела маленький, неказистый домик, сложенный из кое-как об­тесанных бревен. Даже каменной печной трубы на нем не было, а только ржавая металлическая торчала рядом с узким окошком.

«В моем фургоне, наверное, все же уют­нее», – подумала Лэйси, приглядевшись к это­му жилищу повнимательнее.

Гроза, в которую попала Лэйси, приближа­лась к границе штата Вайоминг.

Трэй, сдвинув шляпу на затылок, цветным носовым платком отер грязь и пот с лица и стал разглядывать сгущавшиеся на севере сизые тучи.

Он тихо выругался. Они попали в грозу и, если судить по предшествовавшей духоте, в жуткую грозу, одну из таких, что ввергают ста­до в панику.

Трэй раздумывал: « Сказать Джиггерсу, что надо сделать привал? Рановато, конечно, для привала, но все же лучше, чем управлять ста­дом на ходу во время грозы». Он снова взгля­нул на облака. Они стали больше, почернели и приближались. Трэй кивнул, это означало, что он принял важное решение.

Трэй чуть пришпорил своего небольшого мустанга, на котором всегда объезжал стадо во время перегонов. Этот индейский пони был удивительно вынослив и резв. И хотя он так и оставался не подкованным, на нем можно было скакать хоть по каменьям.

Трэй догнал фургон.

– Джиггерс, мы делаем привал, – объявил он. Когда тот недоуменно взглянул на него, Трэй пояснил: – Кажется мы угодили в грозу.

– Мне тоже так кажется, – кивнул Джиггерс и, натянув поводья, остановил мулов. Соскочив на землю, он стал вытаскивать дрова, чтобы разжечь костер. Если дело касалось костра, этот человек был незаменим. Он обладал способностью разжигать огонь буквально из ни­чего, когда другие на его месте опускали руки. Трэй повернул пони и поскакал назад, в ту сторону, где мальчишка-подросток стерег же­ребцов.

– Тим, проследи, чтобы лошади были стре­ножены, да как следует. Гроза надвигается.

Мальчик кивнул, и Трэй, вернувшись к ста­ду, подъехал к одному из гуртовщиков, Коулу Стринджеру. Обычно Коул отвечал за весь пе­регон. Когда скот продавался, он получал за него деньги и выплачивал причитающееся ков­боям.

– Коул, останавливай стадо. Пусть попа­сутся. Не нравятся мне что-то эти тучи.

– И мне тоже, – Коул озабоченно покачал головой.

– Ты бы сказал людям, чтобы они пересели на лошадей что порезвее – на тот случай, если самые дурные из стада надумают бежать.

Тут же было передано по цепи, что реше­но стать на привал. Трэй видел, как стадо постепенно рассеивается и животные начина­ют щипать траву, ходить кругами, подходить друг к другу. Было заметно, что они нервни­чают, нетерпеливо переступая копытами по грязи и раздраженно мотая головами, пытаясь тем самым отогнать назойливых, изводивших их слепней.

– Черт бы побрал эту грозу, – мрачно пробормотал он, направляясь обратно к фурго­ну Джиггерса.

Все уже сидели на свежих лошадях, а пер­вая половина группы уписывала бифштексы, приготовленные для них стариком-поваром, когда все вокруг осветилось первой вспышкой молнии, за которой последовал оглушительный удар грома. Все так и подскочили.

Стадо бросилось бежать. Животных охвати­ла паника, которой все так боялись.

Спустя несколько минут хляби небесные разверзлись и полило как из ведра. Промокшие, ничего не видящие из-за косо хлеставших струй дождя, ковбои отчаянно пытались отвернуть мчавшееся стадо от фургона, которым правил Джиггерс, мертвой хваткой вцепившись в обезумевших мулов. Запасные лошади испуганно ржали, видя несущихся прямо на них животных.

Выстрелами из винтовок, дикими криками и хлыстами их с превеликим трудом, но все же удалось направить в другую сторону, повернуть буквально в нескольких ярдах от стоявшего фур­гона и стреноженных запасных лошадей. Скот мчался по обширному пастбищу, объятый па­никой. Ужас стоял в глазах животных.

– Да пусть эти дьяволы носятся, пока не вымотаются! – в отчаянии крикнул Трэй.

Но прошло несколько часов, пока стадо не обессилело настолько, что не могло больше двигаться. Люди уже вздохнули с облегчением, как вдруг услышали три выстрела, прозвучавшие через равные промежутки времени.

Это был сигнал бедствия. Три выстрела означали, что кто-то погиб.

Ковбои под предводительством Трэя ныр­нули в серую непроницаемую мглу. Такие вещи нередки, если стадо охватывает паника.

У Трэя упало сердце, когда он увидел одно­го из своих людей, склонившегося над изуродованным, деформированным телом. Сойдя с коня, он тут же поспешил к лежавшему на земле человеку и присел над ним на корточки.

– Это Смитти, – сдавленно произнес один из ковбоев. – Они его раздавили насмерть.

Трэй продолжал смотреть на то, что когда-то было Смитти. Он знал этого трудягу-парня. Ему было лет тридцать или около того, назы­вали его, в основном, по имени. В этих суро­вых местах спрашивать фамилии было не при­нято – дело это считалось сугубо личным. Кто знает, может, человек не в ладах с законом? И если у этого Смитти и были какие-нибудь родственники, то о них наверняка никто ни­чего не знал.

Трэй расспросил стоявших, не знает ли кто-нибудь родителей парня, которым следовало бы сообщить о случившемся, но ни один из них ничего вразумительного ответить не мог.

Он поднялся.

– Сэт, утром, сразу после завтрака, погру­зишь Смитти к себе и давай отправляйся в Джулесберг. Займешься его похоронами, – рас­поряжение было дано ковбою, в чьем ведении находился грузовой фургон.

Джиггерс даже в такую мокроту умудрился развести костер, прикрывшись от ветра бортом повозки. Вскоре все почуяли такой запах, от которого у них слюнки потекли, и молчаливой вереницей, каждый со своей жестяной миской в руках, потянулись к костру. В черных дожде­виках они походили на стаю ворон, слетевшихся к одному месту в поисках еды. Вскоре в огромном кофейнике не осталось ни капли, и пришлось ставить на огонь еще один.

Как Трэй и предполагал, стадо вымоталось и, теперь его не смог бы обратить в бегство даже взрыв динамита. Потянувшись, он встал:

– Думаю, теперь нам уже ничего не грозит, так что пару часиков и подремать не грех.

Не успел он договорить, как люди стали доставать и раскатывать свои одеяла, стараясь к при этом не задеть обернутое в плед неподвижное тело их погибшего товарища.

Трэй расположился на своем одеяле под грузовым фургоном, оставив место и для Джиггерса. Неподалеку затухал костер, а над ним нависла сырая, непроглядная тьма. В изгибах дыма, поднимавшегося от костра, ему вдруг привиделась худенькая, стройная девушка с зелеными глазами и полными, красными губами. Интересно, как же она добралась до ранчо? И как с ней обошелся этот дьявол, его отец?

«Черт возьми, – подумал Трэй уже в полусне. – Не следовало ее посылать одну к этому подонку».

Лэйси, натянув поводья, подъехала к тому месту, которое должно было теперь стать для нее родным. Едва спрыгнув на землю, она тут – же угодила ногой прямо в глубокую лужу. Не обращая внимания на промокшие ноги, она бодро прошлепала к повисшей на кожаных за­весах двери. Когда девушка зашла внутрь, глаза ее широко раскрылись от изумления – здесь кто-то был. Тот самый дружелюбный незнако­мец, недавно объяснявший ей, как сюда про­ехать, сидя на корточках, пытался развести огонь в ржавой железной печке.

Приветливо улыбнувшись ей, он сказал:

– Закрывайте, закрывайте дверь! Вы же не хотите, чтобы этот «особняк» залило до потолка.

После того как Лэйси с большим трудом затворила дверь, он объяснил:

• Предыдущая
• 9/64
• Следующая