Очарование нежности - Хесс Нора - Страница 20

• Предыдущая
• 20/64
• Следующая

Пыхтя от негодования, Булл смотрел, как вода от таявшего снега начинает собираться небольшими грязноватыми лужицами на ков­ре – предмете особой гордости старика. Он с угрожающим видом шагнул к сыну, но тот уже уставился на Руби, которая, развалясь в кресле, зазывно улыбалась ему.

Трэй выразительно показал большим паль­цем куда-то себе за спину и безучастно-будничным тоном скомандовал ей:

– Давай-ка, Руби, одевайся и мотай отсюда.

– Как же, сию минуту, – с издевательской почтительностью вмешался Булл. – Я пригла­сил сюда Руби, и она уйдет тогда, когда поже­лает.

– Нет, не тогда, когда пожелает, – молодой человек очень выразительно посмотрел на ста­рика. – Она отправится сию же минуту.

Подойдя к Руби, он рывком поднял ее с кресла и повел в кухню, где на крючке висела ее верхняя одежда и шляпа. Вслед им неслись протестующие возгласы Булла.

– Ты что, Трэй, не в себе? Куда ты ее выгоняешь? Ты посмотри, что на улице делает­ся! Там же пурга – ни зги не видать. Даже если она не заблудится, то наверняка подцепит воспаление легких.

– Ничего, жива будет. С моей женой, ко­торую вы отправили в проливной дождь в полуразрушенную халупу, ведь ничего не случи­лось. – Холодный взор молодого человека буравил отца.

– Она сама пожелала туда отправиться, – грозно сверкнул глазами Булл Сондерс. – А по мне оно и к лучшему. Шлюхи мне в доме ни к чему.

Трэй коротко и как-то очень невесело усмех­нулся:

– Ни к чему тебе шлюхи, говоришь? С каких это пор? Ах ты, старый лицемер! Да не пере­считать тех шлюх, которых ты таскал в дом на глазах у моей матери. А эта Руби кто, по-тво­ему? Не шлюха? Она всю жизнь была ею, а ты еще хотел, чтобы я на ней женился.

Руби, которая до сих пор молча следила за ожесточенной перепалкой сына с отцом, не выдержала:

– Это неправда! Мы с твоим отцом никогда не…

– Чушь! – Трэй подтолкнул ее по направ­лению к кухне. – Да я собственными глазами видел, что вы вытворяли в сарае, и не один раз, а раз десять. Впервые это было шесть лет назад. Я тогда еще залез на сеновал взять сена для лошадей и увидел, как вы оба тайком туда юркнули. Я тогда по вашей милости битый час там просидел и, конечно, все видел. Может, напомнить вам, чем вы там занимались, а? Освежить вашу память? Руби, девкам из всех публичных домов впору у тебя уроки брать. Когда ты вдоволь наигралась с ним, старик еле плелся.

С красным от злости лицом, Руби, не ска­зав ни слова, натянула на себя пальто и выскочила в пургу. Трэй, усмехнувшись, захлопнул за ней дверь.

– А теперь с тобой поговорим, – объявил он, повернувшись к Буллу. – Я говорил с Лэйси и с Мэттом. И оба в один голос твердят – ты специально отослал девчонку в эту нору, чтобы она там окочурилась. И она окочури­лась бы, если бы не Мэтт. Так что теперь жить под одной крышей с тобой она не желает. И знай – до тех пор, пока она не придет сюда по своей воле, ты не приведешь в этот дом ни единой бабы. Включая и эту шваль, Руби.

При упоминании Руби Трэй хохотнул.

– Впрочем, ее это как раз не очень-то опечалит. Она ведь перед любым из окрестных мужиков ноги раскорячит. А вот для тебя, ста­рый похотливый буйвол, это будет тяжким испытанием. И еще: я завтра же отправлю эту индианку по имени Скай в бардак к Великан­ше Джойси, – она там за себя хоть деньги по­лучать сможет. После пары недель отдыха синяки, которые ты ей наставил, сойдут и, гля­дишь, девка снова будет числиться в красави­цах, она молодая. Когда ты приволок ее сюда и начал учить уму-разуму, ей было тринадцать лет. Клиенты Великанши Джойси в очередь к ней встанут, потому что нет того, чего бы она после близкого общения с тобой не знала и не умела.

К моменту окончания этой гневной тирады старик Сондерс готов был лопнуть от злости.

– Черта с два ты это сделаешь! Она – моя прислуга и повариха. Кто будет прибирать в доме и готовить?

– И согревать твое лежбище, когда вокруг ни одной бабы, – съязвил Трэй.

– Чего?! Вот уж это меня как раз не волну­ет – я в любой день могу отправиться в Марен­го к проституткам.

Сын задержался у дверей своей спальни.

– Вот и прекрасно! С завтрашнего дня Скай на отдыхе, – и он захлопнул двери прямо пе­ред носом почерневшего от злобы Сондерса.

Раздевшись, Трэй с облегчением скользнул под одеяло и вытянул ноги на постели. Ветер продолжал истошно завывать, заставляя дребез­жать стекла в окнах, ломясь в двери дома. Молодой человек вспомнил о Лэйси и мыслен­но пожелал ей всего хорошего. «Небось, дро­жит сейчас от страха, прислушиваясь к завыва­ниям ветра в своем маленьком коттедже», – подумал он.

Засыпая, Трэй вспомнил, каким мягким было ее тело в его объятиях, какие нежные, сладкие губы у нее… и как здорово она заехала ему по физиономии.

Снежная буря испугала Лэйси. Позднее, когда ветер захлопал ставнями и засвистел в дверных щелях, ей стало еще страшнее. А когда откуда-то со стороны пастбища донесся отчетливый волчий вой, девушка громко запела, чтобы отогнать страх.

В конце концов, допевшись чуть ли не до хрипоты, она смолкла. В этот момент раздался стук в дверь. Лэйси вздрогнула, как от удара хлыстом. Сердце ее забилось в радостной на­дежде: «Может, Трэй решил вернуться?» – она даже ему была бы рада.

Вскочив с кровати, девушка побежала от­крывать, но на полпути к двери вспомнила о предостережениях Мэтта – никогда никому не открывать до тех пор, пока не узнаешь точно, кто пришел. Она тут же бросилась назад в комнату и сняла ружье, висевшее над камином. Подбежав к окну, она раздернула занавески.

На крыльце стоял какой-то здоровяк, со­вершенно ей незнакомый. Удивляться тут было нечему, так как ее знакомства ограничивались хозяином магазина в Маренго, где она покупа­ла одежду, да Мэттом. Не считая, разумеется, Трэя и его отца – горячо ненавидимого ею Булла Сондерса.

При свете лампы Лэйси смогла разобрать бородатую физиономию с маленькими, глубоко посаженными глазками и хитроватым прищу­ром.

– Уходите отсюда! – крикнула она, стара­ясь перекричать вой ветра.

– Мисс, да я продрог до костей. Не можете же вы отказать в приюте человеку в такую погоду. Я только посижу у вашего камина и все.

– Да нет, как раз могу, – ответила ему Лэйси, подняв винтовку так, чтобы незнакомец ее видел. – Если вы проедете еще милю вниз по долине, то увидите ранчо. Мэтт Карлтон вас приютит.

Пришелец не уходил, видимо, прикидывая, не продырявит ли его эта молодая особа, если он попытается силой вломиться к ней. Он, конечно, понимал, что в своем коттеджике она одна. Однако, еще раз взглянув на девушку, он понял, что она все-таки пристрелит его, если что. Сойдя с крыльца, бородач забрался на своего жеребца и поехал прочь, в указанном направлении.

Вздохнув с облегчением, Лэйси вернулась в комнату, но, прежде чем лечь, достала из сумки свой маленький дамский револьвер и сунула его под подушку: «Чем черт не шутит – может, он надумает вернуться?» А как обращаться с этой штуковиной, она знала: отец не отставал в свое время от нее до тех пор, пока не убедил­ся в том, что она владеет оружием не хуже ковбоя. Промахивалась она редко. Да и с вин­товкой дело обстояло не хуже.

Когда буря достигла своего пика, Лэйси натянула одеяло на голову и, в конце концов, все же заснула. Ей снился Трэй, будто она целует его твердые и очень нежные губы.

Семь часов спустя девушка проснулась. Было тихо. Завываний ветра не было слышно. Вско­чив с кровати, Лэйси подбежала к окну, раз­двинула занавески и, выглянув наружу, улыбнулась. Снег перестал идти. Наверное, это произошло вскоре после того, как она заснула, так как остались полузанесенные снегом следы у крыльца и отпечатки конских копыт, тянувшиеся в направлении ранчо Мэтта.

– Господи, – невольно прошептала девуш­ка, глядя на белый пейзаж за окном. Снег покрыл землю слоем фута в два, не меньше, а в некоторых местах фута в четыре. Слава Богу, что хоть ворота в сарай не занесло.

Надо одеваться, брать лопату и откапы­вать проход к сараю, – громко произнесла она. – Давно пора доить корову, кормить кур, старого Джоко и лошадь.

• Предыдущая
• 20/64
• Следующая