Автобус до Чатаноги - Крэйг (Крейг) Джонатан - Страница 1

Очень трудно шить платье при свет керосиновой лампы в два часа ночи. К тому же у Джейн Хиббинс до сих пор болела спина от очередной порки, которую задал ей дядя Елмор вчера вечером.

Джейн ни в чем не провинилась. Впрочем, как всегда. Просто в сутках всего двадцать четыре часа, из них невозможно управиться с той работой, что взвалил на нее дядя Елмор. Джейн отчаялась. С тех пор как умерли ее родители и дядя Елмор занял их дом, жизнь Джейн превратилась в сущую пытку.

Стоило Джейн не так взглянуть – и дядя тут же хватался за ремень. А то и за старые вожжи.

Сегодня он хоть уехал в Чатаногу. «По делам»! У него уже давно не было никаких дел. Перед тем как выйти из дома, дядя вдруг вспомнил про ее день рождения.

– Надо будет купить тебе подарок, – сказал он. – Но ты должна хорошо работать.

– Да, сэр, – послушно ответила Джейн.

– Без шалостей тут! Сколько тебе лет-то исполнится?

– Восемнадцать.

– Ну что ж, это все равно не избавит тебя от порки. Ты, конечно, самая красивая девушка в горах. Но ремень по тебе плачет. Ты должна научиться работать быстрее, Джейн Хиббинс.

– Я обязательно научусь, дядя Елмор.

– Принеси-ка мне стаканчик «лунного света» на дорожку. Джейн торопливо схватила большую флягу и плеснула в стакан кукурузного виски. Дядя выпил, сел в свой ржавый драндулет и сказал напоследок, погрозив пальцем:

– Учти, ремень на стенке не просто так висит. Ты меня знаешь.

И уехал. Стоя в дверях, Джейн проводила машину взглядом. Узкая дорога петляла в Скалистых горах, спускаясь постепенно к шоссе, ведущему в Чатаногу.

Теперь была ночь. Джейн сделала последний стежок и повесила платье в шкаф. Часы в соседней комнате пробили три. Джейн вскочила, задула лампу и подбежала к окну.

Автобус в Чатаногу проезжал через Пини-Ридж как раз в это время. Джейн любила смотреть из окна на автобус. Она мечтала о том, как было бы чудесно иметь столько денег, чтобы сбежать на этом автобусе в Чатаногу и забыть обо всех дядях елморах на свете. Наверное, в Чатаноге ее не будет преследовать повсюду запах виски, и уж точно там не будет тяжелого ремня.

Луна сегодня светила полная, яркая, и весь Пини-Ридж был виден как на ладони – словно днем.

Но то, что Джейн увидела в лунном свете, заставило ее забыть об автобусе. По горной дороге ехал автомобиль с выключенными фарами. Он остановился прямо у входа в пещеру, которая называлась Пещера Китайской реки. Джейн знала эту пещеру как свои пять пальцев, потому что часто играла там, когда была еще ребенком. Из машины вышли двое. Их силуэты сливались с силуэтом автомобиля, но когда они двинулись к пещере, стало видно, что они тащат, подхватив под мышки, еще одного человека. Люди исчезли в темной пасти пещеры. Вскоре двое появились, взяли из машины какой-то мешок и понесли его к пещере. На этот раз они оставались там довольно долго, а затем вышли с пустыми руками. Потом эти двое сели в машину и уехали.

Джейн смотрела широко открытыми глазами. Вход в пещеру выделялся черной заплатой на фоне серебристо-серых скал.

«Надо быть ненормальной, чтобы сейчас туда пойти, – говорила она себе. – Даже думать об этом и то чистое безумие!»

Рассуждая так, Джейн взяла керосиновую лампу, коробку спичек и пошла к пещере.

За свою жизнь она пробежала эту дорогу, наверное, тысячу раз, перепрыгивая то через колючую проволоку, то через ямы-ловушки. И зачем они понадобились дяде Елмору? Может быть, он хотел спастись от налоговой инспекции и местного шерифа Орви Лунси?

Пещера Китайской реки называлась так странно потому, что внутри протекал стремительный поток, уходящий глубоко под землю. Возможно, и в самом деле до самого Китая.

Небольшая, впрочем, пещера. Размером со среднее бунгало. Джейн зажгла фонарь, поставила его на камень и оглянулась.

Она не увидела ничего особенного. Джейн помнила тут каждый выступ – не хуже, чем свою каморку. Надо было умудриться спрятать здесь мешок, не говоря уже о человеческом теле. Она взяла фонарь и прошла в тот конец пещеры, где бурлила река. Поток несся и клокотал. Казалось, что вода кипит. Джейн вздрогнула, когда представила, что случилось с тем человеком. Страшный поток мгновенно засосал тело в черную дыру, и теперь оно летит по бесконечным подземным лабиринтам.

Когда Джейн повернулась, чтобы уйти, в пыли, под ногами у нее что-то блеснуло. Она нагнулась и подняла узкий золотой зажим для галстука, на котором было выгравировано имя: «Дюк». В задумчивости Джейн посмотрела на зажим и швырнула его в реку. Зачем кому-то знать, что Джейн видела этот зажим? Люди могут сделать вывод, что она видела и все остальное. Джейн погасила фонарь и покинула пещеру.

Лучи фар ударили из-за поворота дороги. Машина была еще далеко, но быстро приближалась.

Джейн знала, что это возвращается дядя Елмор, и, если она не хочет неприятностей, то ей нужно поторопиться, чтобы оказаться в доме прежде него.

«И хорошо, что на мне короткая юбка», – думала Джейн, стремглав пробегая Лягушачий распадок и карабкаясь вверх по склону. Дальше лежал участок дяди Елмора. С такой скоростью она не бегала здесь даже днем. Она отчаянно прыгала через проволоку и ямы-ловушки. Огибать их не было времени. Джейн успела шмыгнуть за угол дома за секунду до того, как фары автомобиля осветили крыльцо. Машина затормозила во дворе. Но Джейн уже влезла в окно своей спальни. Скрипнули половицы, и дядя Елмор забарабанил в ее дверь, крича и ругаясь.

– Эй, просыпайся! – орал он пьяным голосом.

– Это ты, дядя Елмор? – спросила она, притворившись сонной.

– Ты отлично знаешь, кто это, – рявкнул дядя. – Ну-ка, иди сюда, цыпочка! У нас гости.

Джейн подождала немного, чтобы создать впечатление, что она одевается, и осторожно выглянула из спальни.

– Давай жратву! – потребовал дядя Елмор. – И поторопись!

Он был лысый и беззубый, но с широченными плечами и мощным торсом. Стоило ему слегка повести руками – под задубевшей кожей перекатывались, словно змеи, стальные мускулы. Действительно, на кухне он был не один. Вместе с ним за столом сидел какой-то парень.

– Шевелись, Джейн Хиббинс! – захохотал дядя. – Тащи ветчину, яйца и какие-нибудь консервы, черт их побери.

– Да, сэр, – смиренно ответила Джейн и метнулась исполнять приказ.

Юноша был черноволос, темноглаз – настолько же красив, насколько дядя Елмор ужасен. Увидев Джейн, парень сделал движение, чтобы подняться. Но дядя остановил его.

– Сиди! Это всего лишь моя племянница Джейн Джун.

– Боже мой! – воскликнул тот.

– Что с тобой, Барт? – спросил дядя.

– Ты никогда не говорил, что твоя племянница так хороша, – сказал Барт, глядя на Джейн, которая хлопотала у плиты.

– Что толку, если у нее все из рук валится, – проворчал дядя Елмор и обратился к Джейн: – Включи приемник. Может, там музыка… Или что поинтересней, а, Барт?

– Возможно, – сказал Барт, не отводя глаз от короткой юбки. И добавил: – Меня зовут Барт Коннор.

– Очень приятно с вами познакомиться, мистер Коннор, – ответила Джейн.

Бренчание гитары заполнило комнату, и дядя Елмор потянулся к приемнику, чтобы убавить громкость.

– Принеси-ка ты нам «лунного света», дочка, – попросил дядя.

Джейн поставила на стол графин виски и два толстых стакана.

– У тебя есть жених, Джейн Джун? – спросил Барт.

– Нет, сэр.

Дядя Елмор прыснул со смеху.

– Ты что, никогда девок не видел, Барт?

– У меня их было миллион, но такую…

– Тихо! – зашипел на него дядя. – Слушай…

Он поднял свой стакан, но не выпил – так и замер, уставившись на радиоприемник.

«…полиция Чатаноги пока не может напасть на след преступников, ограбивших казино и похитивших хозяина, Дюка Махэнна, – говорил диктор. – В сейфе находилось тридцать тысяч долларов… А теперь о погоде…»