Три дня в Венеции - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 18

• Предыдущая
• 18/24
• Следующая

Они лежали в кровати, Ванесса свернулась клубочком в его объятиях. Она приподняла голову:

– Почему?

– Как только я закончу спецрепортаж по терроризму, я снова уеду. Буду теперь корреспондентом Си-эн-эс на Ближнем Востоке. Я могу обосноваться в Израиле или Ливане, как пожелаю. Но и оттуда и оттуда есть прямые рейсы в Венецию. Здорово? Когда ты будешь приезжать сюда работать в стеклодувной мастерской на Мурано, я постараюсь прилетать на пару дней или на выходные.

Ее лицо просияло.

– О, Билл, как это было бы чудесно, видеться каждый месяц! Ну, почти каждый месяц… Погоди, а почему именно Ближний Восток?

– Я не хочу возвращаться в Боснию, ты знаешь. Там снова начались беспорядки, и если ты хочешь знать мое мнение, там никогда ничего не изменится. Мирные соглашения – пустой звук. Стоит только войскам ООН уйти – такое начнется! Так что меня туда уже не заманишь, я давно об этом твердил Джеку Клейтону. А тут он меня спрашивает: как насчет возвращения на Ближний Восток? Я этот регион отлично знаю, и к тому же Фрэнки сейчас находится в Ливане. Мы с ним словно вернемся на несколько лет назад. – Билл хмыкнул. – Обоснуюсь вместе с Фрэнки в Бейруте, в гостинице «Коммодор».

– И когда это произойдет, дорогой?

– Где-нибудь в марте. Спецрепортаж я окончательно смонтирую в Нью-Йорке к концу февраля и сразу уеду.

– Сейчас на Ближнем Востоке, кажется, стало поспокойнее?

– Да, насколько вообще спокойно может быть в этом регионе. Там все время случается что-нибудь. Сама посуди: Иран, Ливия, Саудовская Аравия, Сирия, Израиль, Ирак. Какую страну ни возьми – мина замедленного действия.

– Если твоя работа начинается в марте, то когда же мы снова увидимся?

Билл подвинулся поближе, улыбнулся, в уголках синих глаз собрались морщинки.

– В марте, разумеется. В конце марта.

Венеция, март 1996 года

– Для меня что-нибудь есть? – спросила Ванесса, с надеждой взглянув на портье, стоящего за стойкой «Палаццо Гритти».

– Нет, синьора Стюарт, никаких сообщений. – Он слегка улыбнулся и, словно извиняясь, добавил: – К сожалению, ничего. Ни факсов, ни писем, синьора.

– Спасибо.

Не в силах скрыть своего разочарования, Ванесса резко повернулась и быстрым шагом направилась к лифту.

В номере она без сил опустилась в кресло у окна. Мысли разбегались, тревога проникала в сердце. Ванесса рассеянным взглядом смотрела на Большой Канал.

В конце марта в Венеции холодно и ветрено, но эта суббота выдалась ясной и солнечной. Но Ванессе не было никакого дела до погоды, все ее мысли сосредоточились на Билле. Она открыла свой ежедневник и проверила запись. Сегодня тридцатое марта, она в Венеции уже четвертый день, работает в мастерской на Мурано. Билл собирался прилететь днем в четверг, двадцать восьмого, и провести с ней выходные.

Но ни в четверг, ни в пятницу Билл так и не появился; Ванесса терялась в догадках. В конце концов, он не в зоне военных действий, в Бейруте сейчас достаточно спокойно, Билл сам так говорил. Она всячески пыталась отогнать тревожные мысли. Но страх опять и опять холодил ее душу.

Но он ведь мог отправиться куда-нибудь на Ближний Восток снимать репортаж. Билл упоминал про Египет и Сирию, когда в феврале приезжал в Нью-Йорк. Они с Ванессой тогда смогли встретиться всего лишь один раз; Билл с головой ушел в подготовку репортажа по терроризму, у него и минуты свободной не было. А потом он срочно вылетел в Бейрут.

Да, вот, скорее всего, истинная причина его опоздания – очередной горящий репортаж. А сейчас, наверное, Билл уже сидит в самолете, направляющемся в Венецию. Ванесса попыталась представить себе Билла, нервничающего из-за опоздания, но тут же беспокойство охватило ее с новой силой. Если бы он задерживался из-за съемки репортажа, неужели бы он ей не позвонил?

Не выдержав, Ванесса достала записную книжку и нашла номер телефона бейрутского отеля «Коммодор». Сверяясь с лежащей на столике памяткой, она набрала код Бейрута, потом номер самой гостиницы.

Через секунду она услышала голос телефониста:

– Отель «Коммодор».

– Мистера Фицджеральда, пожалуйста.

– Одну минуту, пожалуйста.

Она услышала гудки. Ванессе казалось, что они длятся целую вечность. Никто не брал трубку. Билла в номере не было.

– Никто не отвечает, – сообщил гостиничный телефонист. – Хотите оставить сообщение?

– Да. Пожалуйста, передайте, что звонила Ванесса Стюарт. Пусть мистер Фицджеральд позвонит мне в гостиницу «Палаццо Гритти» в Венеции.

Ванесса продиктовала телефонисту свой номер и повесила трубку.

Потом она встала и подошла к прикроватному столику. Взяла пульт дистанционного управления и включила телевизор. Комментатор Си-эн-эс рассказывал о погоде на завтра. Ванесса уселась на кровать и следующие два часа смотрела по телевизору передачи канала Си-эн-эс.

Новости. Положение в стране. Новости бизнеса. Спорт. Но ничего от Билла Фицджеральда, специального корреспондента Си-эн-эс по Ближнему Востоку.

Позже, вечером, она в который раз проверила свой автоответчик в Нью-Йорке и в коттедже в Саутгемптоне. От Билла никаких сообщений.

Ванесса заказала себе в номер сандвичи, фрукты и чай. Она целый день ничего не ела и вдруг ощутила острый голод. После легкого ужина она допоздна смотрела телевизор, Си-эн-эс, хотя глаза у нее уже слипались. В «Новостях» повторили все то же, что и прежде, и после этого Ванесса провалилась в тяжелый, беспокойный сон.

В воскресенье утром она выпила чашку кофе, снова набрала номер бейрутской гостиницы «Коммодор» и попросила к телефону Билла Фицджеральда.

И опять в номере никого не оказалось.

На этот раз Ванесса попросила соединить ее с Фрэнком Петерсоном. Вцепившись в трубку, она слушала длинные гудки, надеясь, что Фрэнк подойдет к телефону. Напрасно. Его тоже не было.

К линии вновь подключился гостиничный телефонист.

– Извините, но их обоих нет в гостинице, мисс. Вы желаете оставить сообщение?

– Да, для мистера Фицджеральда. Пожалуйста, попросите его перезвонить Ванессе Стюарт в «Палаццо Гритти», Венеция.

Ванесса провела кошмарное воскресенье, ожидая звонка. Она смотрела и Си-эн-эс, и Си-эн-эн, поминутно переключая каналы. Снова проверяла автоответчики в Штатах, но безрезультатно. Ничего. Она даже дозвонилась в отдел международных новостей Си-эн-эс в Нью-Йорке. Но у них не имелось никаких сведений о Билле Фицджеральде.

Во второй половине дня она перестала надеяться на появление Билла. В любом случае завтра утром ей надо улетать обратно в Нью-Йорк. Ванесса достала чемодан и начала упаковывать свои вещи. Ею владели смешанные чувства – отчаяние, злость, разочарование, недоумение, тревога. И страх.

Ночью, лежа в кровати, Ванесса пустым взглядом смотрела в потолок. Она не могла сомкнуть глаз. Она проворочалась несколько часов без сна, молясь, чтобы поскорее наступило утро.

К рассвету она, очевидно, задремала, но скоро проснулась. Лежа в тусклом сером свете занимающегося дня, Ванесса наконец поняла то, во что отказывалась верить все эти дни: на самом деле Билл не приехал потому, что потерял к ней всякий интерес. Для него их роман окончен. Ему она больше не нужна. Все.

Нет, тут же одернула она себя, он казался таким влюбленным. Он был искренен, я верю ему.

Но в глубине души она понимала, что права. Другой причины просто не существовало.

Ванесса закрыла глаза, вспоминая слова, которые он ей говорил… что он ее любит… что хочет никогда с ней не расставаться… что относится к ней очень серьезно… что для него их отношения не игрушки. Он даже убеждал ее развестись с Питером. Но зачем он так говорил, если знал, что все это ложь?

Да нет, он тебе не лгал, проговорил какой-то противный голосок внутри ее самой, он просто морочил тебе голову. Ловко и хитро заманивал в сети. Говорил красивые слова, которые с легкостью соскакивают у мужчин с языка. Ведь это же его главный талант. Разве он сам не рассказывал, что бабушка в детстве называла его Цицероном: он еще ребенком мог уговорить кого угодно, у него же настоящий дар убеждения, талант.

• Предыдущая
• 18/24
• Следующая