Змееныш - Жаков Лев Захарович - Страница 21

• Предыдущая
• 21/69
• Следующая

— Бармен!

— Ну? — недовольно откликнулся тот, выглядывая поверх газеты.

— Две коробки патронов и консервы за пять артефактов? Да ты неплохо наварил ся, я погляжу.

— Твое какое дело? — огрызнулся хозяин. — У меня с этим парнем свои расчеты.

Пятка, все это молчавший, обратился к бывшему врачу:

— Иван Васильич, а все-таки он мутант или человек? Раз с генами Зона что-то напортачила, значит, всякие изменения… ну, эти, вы говорили, — мутации. То есть все-таки мутант?

Сталкер с бородкой укоризненно взглянул на своего друга:

— Пятка, Пятка, чему я тебя учил все это время? Если так смотреть, то мы все без исключения мутанты, ведь случайных мутаций в генах каждого из нас огромное количество. Да к тому же ты только что видел этого юношу — он совершенно такой же человек, как и мы, нормальный. Ну, может быть, более чувствительный, чем простые сталкеры, все-таки родился здесь…

— Звериное отродье! — Кипяток, уже забывший, что недавно получил по морде, стукнул кулаком по столу. — Вот как ты объяснишь, док, что он с мутантами дружит? Они его не трогают! Вот придумай что-нибудь на это!

Иван Васильевич не успел ответить: Круча поднялся и всем своим могучим телом навис над молодым сталкером.

— Чего ты такой глупый, Кипяток, не пойму? — прогудел он. — Ведь Змееныш от Стопки слепого пса отогнал? Отогнал. И Кирзу, твоего дружка, тоже спас. И других тоже спасал не один раз, если б ты кипятком всю жизнь не писал и поменьше других слушал, то зная бы об этом. Не трогают его мутанты — зато и других сталкеров не трогают, когда Змееныш рядом. Иногда он очень вовремя появляется, ровно чтоб успеть спасти шкуру какого-нить оболтуса вроде тебя от зубов слепой собаки. Ясно? Он вроде этого, как его… спасателя, понятно? Оберегает, короче, хороших людей. Талисман!

И тебе бы об том не забывать, когда в Зоне окажешься один на один с псевдоплотью.

Он постоял еще немного, будто собираясь добавить что-то, но ничего больше не сказал, лишь рубанул воздух ребром ладони — и сел обратно. Мировой с удивлением смотрел на подчиненного: не ожидал от человека-скалы подобной риторики.

Иван Васильевич поднялся и протянул Круче руку:

— Поздравляю, — торжественно произнес он. — Вы только что поняли суть этого странного явления. Змееныш — талисман Зоны!

Кирза на это лишь хмыкнул. Одно он знал точно: водку больше пить не станет ни за что.

В Лесном Доме царил переполох: ждали Оксану, дочку Слона. Часовой на крыше водокачки высматривал, не едет ли джип, во дворе перед кирпичным бараком накрыли стол, принаряженная Варвара носила и носила блюда с едой. Сталкеров причепурить, понятно, гиблое дело, они расселись на лавках вокруг стола кто в чем был и подшучивали друг над другом, смущенные общей суматохой… но вот Слон надел пиджак. Это стало событием, и когда хозяин в тесноватом черном смокинге спустился на крыльцо, по всей вершине холма раздались смешки.

Слон кинул хмурый взгляд в сторону стола и остался на крыльце, нетерпеливо поглядывая из-под ладони на дорогу. Двое часовых, пряча автоматы, караулили на подъезде за распахнутыми воротами. Лесной Дом бурлил и волновался.

Заточка, выйдя из машины, неловко подал девушке руку, но гостья, легко хлопнув его по пальцам, выскочила сама и взбежала на крыльцо. Слон шагнул к ней.

— Ну, привет, — несколько смущенно произнес он. Слон не видел дочь около десяти лет. Она выросла красавицей, и это не стандартная красота с обложки журнала. Мать ее была с Востока, Оксана унаследовала смуглую кожу, широкие скулы, узкий подбородок и миндалевидные глаза, но не темные, а сине-зеленые, как у отца.

— Привет, папа! — Оксана обняла его за шею — Слону пришлось нагнуться — и поцеловала в щеку. У стола кто-то захлопал, но хозяин зыркнул туда над плечом дочки, и аплодисменты мгновенно смолкли.

Следом за девушкой на крыльцо поднялся телохранитель Колобок — подручный Слона, которого тот год назад отправил в город, чтобы охранял дочку. Дюжий, хотя и немного оплывший сталкер лет двадцати пяти, румяный, пышуший здоровьем, с маленькими глазками. Челюсти его медленно двигались: Колобок не жевал жвачку, только когда спал или ел.

— Чего скакать? Я так однажды могу и не успеть, — просипел он в спину Оксане. У Колобка были повреждены связки, и говорил он сиплым низким голосом.

Девушка не обратила внимания на его слова, так как давным-давно поняла, что Колобок в целом безобиден и покладист. Стоя на крыльце, Оксана повернулась и широко раскинула руки.

— Всем привет! — радостно воскликнула она. Стах-керы зашумели, замахали ей, что-то выкрикивая. Девушка кивнула и через плечо посмотрела на Слона: — А где аномалии?

Заточка поднялся на крыльцо, волоча два чемодана и рюкзачок с нарисованным на боковине улыбающимся Чеширским Котом. Услышав слова Оксаны, он ухмыльнулся и, цыкнув сквозь зубы, сплюнул на ступени.

— Это же Лесной Дом. Самое безопасное место в Зоне… ну, для тех, кто здесь живет, ясное дело.

Оксана вздернула бровь.

— Безопасное? Вот спасибо! Этого мне и в интернате хватало. Туда не ходи, сюда не ходи… Папа, я надеюсь, здесь вы не будете меня за решеткой держать? А то я обижусь!

У Слона редко случалось, чтобы он не знал, что говорить. И не терялся он никогда — а вот теперь пребывал в растерянности и легком смущении. Зона — территория мужчин. Женщины здесь, конечно, тоже попадаются, но редко, и по большей части толстые глупые клуши, как Варвара, либо разбитные девицы, вроде работающих в «Сундуке». Хозяин Лесного Дома не привык разговаривать с красивыми молодыми девчонками. К тому же он плохо помнил дочь…

— Ничего, все решим, — невнятно проворчал он.

— Я думала, ты мне все покажешь, — настаивала дочь.

— Тут любое твое желание закон. — Слон брякнул первое, что пришло в голову, и неловко обнял ее за плечи. — Пошли, расскажу, что здесь и как.

— Вот, правильно! — Оксана даже хлопнула в ладоши, радуясь, как ребенок. Да она и была ребенком — в свои семнадцать лет девушка не видела ничего, кроме закрытой частной школы, и хотя выглядела красивой зрелой девушкой, повзрослеть не успела. Она громко смеялась, когда ей было весело, и обижалась, если что-то ее не устраивало, плакала, а могла и поколотить обидчика в случае чего — ее не смущали такие мелочи, как уместность проявления чувств.

— Вещи наверх давай, — велел Слон порученцу, кренившемуся под весом чемоданов. Оксана уже сбежала с крыльца, и отец поспешил за ней. Заточка кивнул, пожирая девушку взглядом.

— Помогай давай, тефтеля, — сказал он. Колобок, флегматично покосившись на Заточку, отодвинул его плечом и затопал следом за девушкой. Заточка недовольно ощерился ему в спину, но Колобок, став телохранителем дочки хозяина, вышел из-под командования порученца, и тому пришлось самому волочь чемоданы с рюкзаком по винтовой лестнице.

Отбежав от крыльца на несколько шагов, Оксана обернулась, задрала голову.

— Ух ты! — воскликнула она, из-под ладони разглядывая бывшую водонапорную башню. — Большая она у тебя!

— Ну да. — Слон пожал плечами. — Не в маленькой же жить, не поместишься.

— А наверху пулемет! Настоящий? — обрадовалась девушка и замахала часовому на крыше: — Эй, привет! У вас пулемет стреляет?

Часовой неуверенно помахал в ответ и ничего не ответил — то ли не знал, как отвечать на столь странный вопрос, то ли не расслышал. Вместо него вразнобой загомонили сталкеры за столом:

— Еще как стреляет! Бабахнет — всем кранты. Хочешь стрельнуть? Иди сюда, мы тебе дадим пистолет подержать!

Раскрасневшаяся от удовольствия Оксана подошла к сталкерам, протянула руку к сидящему ближе всех Игнату.

— Я Оксана, а вы? Сталкеры засмеялись.

— Игнат я, завхоз, — насупился Игнат, будто даже обидевшись.

— Ну так будем знакомы! — воскликнула Оксана, встряхнув заскорузлую ладонь старого сталкера. Вокруг опять засмеялись, даже недовольный всей этой суетой Слон улыбнулся.

• Предыдущая
• 21/69
• Следующая