И девять ждут тебя карет - Стюарт Мэри - Страница 59

• Предыдущая
• 59/80
• Следующая

Он засмеялся.

— А почему ты думаешь, что они должны быть здесь?

— Так вообразил хозяин. Кажется, девчонку видели в Тононе с этим англичанином. Все это одна дурость, говорю тебе. Если хорошенько подумать, может быть одно из двух: или они сбежали вместе с этим глупым мальчишкой, чтобы напугать нас, или парень удрал один, за приключениями, а девчонка, увидев, что его нет, побежала за ним, чтобы его поймать.

— Не очень-то похоже на это, — с сомнением произнес Жюль.

Бернар снова зевнул:

— Да, не очень-то похоже, но понимаешь, Жюль, мальчишки бывают страшно капризные, почти как женщины. И он очень подружился с этой Мартин. Они устроили вместе прошлой ночью целый пир у него в комнате, так мне говорили. Они не могли уйти далеко, к тому же у мальчика нет с собой документов. Можешь мне поверить, это одно баловство, что еще?

— Ну, если мсье де Вальми не беспокоится... — с сомнением в голосе сказал Жюль.

Наступило короткое молчание. Слышно было только, как шипят в печи сырые дрова и как Жюль переминается с ноги на ногу. Потом Бернар резко сказал:

— Ну, думаю, нам лучше смываться. Пошли?

Жюль, не ответив ему прямо, вкрадчиво спросил:

— А эта девчонка, Мартин... Ходили разговоры. Разные разговоры.

— Да ну? — казалось, без всякого интереса спросил Бернар.

«Как будто тебе неизвестно об этом!» — подумала я, лежа в своей норе, под кучей одеял, на расстоянии примерно четырех футов от него.

— Люди говорили, — нерешительно продолжал Жюль, — что они с мсье Раулем помолвлены.

— А, это... — ответил Бернар. Короткое молчание. — Ну да, это правда.

— Черт возьми! Не может быть! Значит, она все-таки поймала его?

— Так говорят.

— А ты так не думаешь?

— Что же, — заметил Бернар, как будто слышал об этом впервые. — Не худо бы спросить об этом и мсье Рауля. Только не говори мне, что какая-нибудь женщина, пусть самая красивая, сможет заставить этого молодца поступить так, как ей хочется, если он сам этого не захочет.

— Да, есть разные способы, — тоном опытного человека заметил Жюль. — Конечно, мсье Рауль знает, что делает, но, черт возьми, бывают такие моменты... — Он засмеялся. — И она не похожа на других. Это на нас всегда действует. Ну и дурни же мы!

— Он никогда не был дураком, — возразил Бернар, — и если он хочет на ней жениться, что же, это его дело.

— Я ни за что не поверю, что он так влюбился в нее, а ты? В простую английскую девчонку? Не будь ребенком, Бернар. Он хочет с ней переспать, а она ему отказывает.

— Возможно... Вообще-то от этого до женитьбы очень далеко... для такого, как он.

— Это ты мне говоришь? Может, дело еще более срочное. Может, она с ним переспала и теперь у нее на руках один козырь, так что она может его заставить... Такое уже не раз бывало, — заключил Жюль, — я-то уж знаю.

— Правда? Поздравляю. — Голос Бернара звучал как-то рассеянно. — Но я не думаю, что дело в этом.

«Очень великодушно с твоей стороны», — с горечью подумала я, чувствуя, как слова Жюля, как вши, ползают у меня по коже. Крышка печки звякнула, когда кто-то из них поднял ее, чтобы бросить окурок на горящие дрова. Потом Бернар снова сказал:

— Послушай, мне надо идти. Пошли?

— Бернар...

Жюль понизил голос до шепота, будто знал, что я его подслушиваю. Казалось, он торопится что-то сообщить и вместе с тем стыдится того, что должен сказать. Это было так странно, что у меня по коже пробежал холодок.

— Ну что? — нетерпеливо спросил Бернар.

— Девушка...

— Что? — снова спросил Бернар.

— Ты уверен, что она... — Жюль замолчал, и я услышала, как он проглотил слюну, — что она ничего не сделает с мальчиком?

— Какого черта ты там болтаешь?

— Ну... я сказал тебе, что слышал разные разговоры. Люди говорили, что она... ну, многого хочет.

— Хочет многого? А кто не хочет? Вполне понятно, но почему она должна «что-то сделать с мальчиком»? Что ты... — Голос Бернара внезапно замер, и он, с шумом втянув в себя воздух, сказал потом очень странным тоном: — Не может быть, чтобы ты действительно думал такое, парень...

— А почему? — с жаром возразил Жюль. — Почему она должна удовлетвориться тем, что выйдет замуж за мсье Рауля? К слову сказать, что мы о ней знаем? Кто она такая?

— Англичанка, сирота, кажется из хорошей семьи. Это все, что я знаю. — Короткая пауза. — Она любит мальчика.

— Мальчик не сделает ее графиней де Вальми, — сказал Жюль.

Снова пауза, на этот раз намного дольше. Прервавший ее смех Бернара звучал немного принужденно.

— Ну, друг, чем раньше ты попадешь в свою любимую постельку, тем лучше. От ночного воздуха у тебя начинается бред. Да и мне пора возвращаться. Я уверен на все сто, что это дело кончено и они уже спят в своих кроватках. Надеюсь, мсье Леон утром хорошенько задаст им за тот переполох, который поднялся из-за них. Пошли!

— Можешь смеяться, — упрямо повторил Жюль. — Но я тебе говорю, что мсье Гарсен сказал...

— Эта старая баба, аптекарь? Ты бы лучше занялся делом и не слушал деревенские сплетни!

— И все равно...

— Ради бога, Жюль, — с раздражением прервал его Бернар. — Нельзя считать преступницей каждую красивую женщину только потому, что она хочет пожить в свое удовольствие. Слушай, мне надо идти. Тебе в какую сторону?

— Вниз на Субиру, — недовольно ответил Жюль. — Уже светает.

— И ты свободен? Ладно, дойдем вместе. Я оставил машину у начала подъема, могу тебя подвезти. Ты иди, а я потушу лампу и запру дверь.

— Ладно.

Крышка печки снова звякнула, когда вторая сигарета последовала за первой. Я услышала тяжелые шаги Жюля, направляющегося к двери. Вдруг он остановился.

— Что это было? — резко спросил он.

— Что?

— Я слышал какой-то шум. Здесь или, может быть...

— Открой дверь, — тихо сказал Бернар. — Быстро.

Жюль повиновался. Свежий запах серенького весеннего утра проник в комнату, полную синего дыма и смолистого аромата поленьев.

— Там ничего нет, — донесся издалека голос Жюля.

Я поняла, что он вышел на веранду и зашел за угол дома.

Бернар, стоя прямо под нами, коротко и резко засмеялся:

— Просто мышка, дорогуша. Сегодня ночью тебе мерещатся чудовища в каждом дереве, правда? — Он шумно потянулся, зевнув. — Ладно, мне тоже хочется в постельку, боюсь только, что моя будет не такая теплая, как у тебя. В какое время этот англичанин обычно сюда приходит?

— Довольно рано, если он вообще сегодня явится. Откуда мне знать?

— А, ладно, пошли. Надеюсь, в Вальми уже все спокойно. Никак не пойму, зачем хозяину понадобилось посылать меня в эту чертову дыру. Пошли, дорогуша, я потушу лампу, запру дверь и догоню тебя.

— Я подожду.

— Да? Ну ладно... вот и все. Думаю, печку можно оставить так? Да, ну ладно. А я-то думал, что ты уж очень спешишь попасть в свою постельку.

Он уходил, голос его доносился с порога. Рядом со мной Филипп пошевелился во сне, и его дыхание мягко коснулось моей щеки.

— Ох уж эта моя постелька, — весело сказал Жюль. К нему вернулось хорошее настроение. — Я тебе расскажу, приятель...

Дверь тихо затворилась, не дав мне дослушать рассказ Жюля на любимую им тему. Его затихающий голос смутно слышался среди предрассветной лесной тишины. Раньше я не знала, как тихо в лесу по утрам. Ни одна ветка не двигалась, ни одна сосновая иголка не упала на деревянную кровлю. Филипп ровно дышал у меня над ухом. Где-то лесной голубь завел свою гортанную песню.

Скоро взойдет солнце. Будет прекрасный день. Я снова прилегла, придвинувшись ближе к мальчику и дрожа как в лихорадке.

Спасение было таким неожиданным, что совсем выбило меня из колеи. В течение всего этого разговора я полулежала, сжавшись в комочек, напрягая слух, чтобы расслышать их слова, собравшись с мыслями, чтобы проникнуть в их намерения, но не могла сосредоточиться, обуреваемая бесполезными и смутными эмоциями. Одно мгновение мне даже казалось, что я должна сойти вниз и обратиться к Жюлю, не состоявшему на службе у Вальми, который при любых обстоятельствах не позволил бы Бернару сделать то, что он, вероятно, задумал. Но в следующий момент я услышала, как Жюль обвиняет меня, а Бернар защищает. Это было очень странно: Леон де Вальми нисколько не обеспокоен; всем известно, как я люблю мальчика; мсье Рауля следует оставить в покое... Фактически Бернар приложил все усилия, чтобы опровергнуть сплетни, которые, по моему убеждению, распускали прежде всего он и Альбертина. Я не знала, что думать. Неужели я ошибаюсь? Конечно, если Леон де Вальми виновен, то сейчас, после моего бегства вместе с Филиппом, он понял, что я его подозреваю. Если он виновен, то не может не волноваться. Но почему Бернар защищал меня в разговоре с Жюлем? Рауль ни при чем. Господи, неужели я ошиблась?

• Предыдущая
• 59/80
• Следующая