Пифия (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/22

Руки Главной взметнулись — я пугаюсь, что она сейчас набросится на Елизавету, оба оракула подаются вперед, — но директриса просто крепко обнимает нашу наставницу за плечи и ведет к выходу.

— Ладно, Лиза, пошли домой. Пока он у нас еще есть.

Наставница шмыгает носом и оправдывается:

— Я же не знала, что так получится… что Цыпилма все испортит… я думала, что если она…

— Да, знаю, — утешает ее Мадам. — Ты хотела, как лучше.

Мы с Матвеем переглядываемся: глаза оракула печальны. Он приглаживает свою взбесившуюся шевелюру.

— Можно было догадаться…

Да. Можно было. Кто у нас лучший составитель смесей для трансов? Кто назубок знает, какое средство способно навредить каждой конкретной пифии? Для кого Школа — единственный дом, а Мадам — единственный оплот и опора в жизни? Директриса наверняка делилась проблемами со старыми соратниками и ровесниками, жаловалась на несговорчивость и неблагодарность своих бывших учениц. И вот Елизавета решила ей помочь.

Своеобразно.

— Ну что ж, — говорит Сергей со слабой усмешкой. — Теперь меня никто не подозревает?

— Знаешь… прости конечно… но лучше б все-таки это был ты, — Матвей нерешительно поглядывает на распахнутые двери. — Пойду я… За девчонками надо бы присмотреть.

"Девчонки" — это две ушедшие престарелые пифии, понимаю я.

— Цыпилма, идешь?

Я вопросительно гляжу на своего — не своего? — оракула. Так как он молчит, начинаю сползать с постамента.

Тут Брель говорит:

— Нет. (Я поспешно влезаю обратно) Нам обоим надо к врачу… и позавтракать, наконец.

— Ага, — глубокомысленно кивает Матвей. — На что мы годны… без завтраков. Сорока!

— А?

Матвей берет мою руку в свои широкие ладони.

— Не бойся возвращаться в Школу, Мадам перебесится и еще будет гордиться тобой. Ладно, до вечера. И без эксцессов уже давайте.

— Да кому мы теперь нужны! — как-то даже весело машет рукой Сергей. Мы глядим вслед уходящему наставнику. Потом дружно глазеем по сторонам. Кроме того, что я побаиваюсь смотреть на бывшего Главного Оракула, я пытаюсь запомнить эту комнату — ведь вряд ли здесь еще когда побываю. Разве что с какой-нибудь экскурсией.

Наконец мы встречаемся глазами.

— Вы на меня сердитесь? — выпаливаю я, прежде чем он успевает что-то сказать.

Брель медлит. Потом кивает.

— Конечно, но это нормально. Пройдет.

— Вот и Мадам… она ведь даже не взглянула на меня! — неожиданно жалуюсь я.

— Просто ей стыдно.

Я пытаюсь представить, чтобы Мадам испытывала чувство стыда или… нерешительности. Не получается.

Настоящая улыбка Сергея так хороша, я даже засматриваюсь на него. Может быть, он и не улыбался раньше только потому что тогда становилось ясно — какой он на самом деле молодой.

И даже симпатичный.

— Не беспокойся, чувство стыда тоже проходит! И очень быстро.

— А вы… что вы будете делать дальше?

Он обводит комнату последним долгим взглядом (тоже прощается?), отталкивается от постамента и протягивает мне руку, за которую я охотно цепляюсь.

— Как думаешь, заслужили завтрак оракул и пифия, только что предотвратившие войну?

Сентябрь 2008 — май 2009

• Предыдущая
• 22/22