Проблеск надежды - Хегган Кристина - Страница 42

• Предыдущая
• 42/78
• Следующая

С полным безразличием на физиономии он стал крушить все вокруг.

Впервые с тех пор, как Трэвис, явившись к ней в ресторан, неожиданно предъявил права на ее сына, у Дайаны было хорошее настроение. Два дня назад ей позвонил Джон Маккей и сказал, что судья Парсон отказался вести дело об опекунстве по этическим причинам. «Судья Арнетт – одна из самых беспристрастных судей в районе залива, – сказал Джон в конце разговора, – так что поплюйте через левое плечо. До встречи в суде через неделю».

И теперь, направляясь домой, она тихо напевала какую-то мелодию, чего не делала уже несколько недель. Вокруг нее все напоминало о приближающемся празднике, особенно на Сакраменто-стрит, где многие дома, в том числе и их, украшены гирляндами маленьких разноцветных фонариков, красивыми венками, а иногда даже фигурками Санта-Клаусов с санями. Сегодня ближе к вечеру, когда Зак вернется из школы, они отправятся на ферму Райли и выберут рождественскую елку.

Все еще напевая, она открыла дверь и вошла в дом. Перед ней предстала картина страшного разрушения.

Прихожая и та часть гостиной, которая видна с порога, были разгромлены самым безжалостным образом. Она хотела было шагнуть вперед, но инстинкт самосохранения подсказал ей, что входить не следует, потому что бандит может находиться в доме.

Силы оставили ее, и она, застыв на месте, прислушалась, ожидая услышать звук шагов или скрип половицы. Но в доме стояла зловещая тишина. Вандал, устроивший этот погром, уже ушел.

Медленно, словно робот, она двинулась в направлении гостиной и охнула, когда под ногами захрустели осколки стекла. В комнате не осталось ни одного целого предмета. Книги, вазы, подсвечники была разбросаны по полу. Картины, сорванные со стен, выдраны из рамок.

Диванные подушки и обивка кресел распороты, и белый набивочный материал вылезал из прорех. Шкафчик ручной работы, который она много лет назад привезла из Мехико, валялся, перевернутый вверх дном, ящики из него были вытащены и их содержимое раскидано по всей комнате. Безделушки, лампы и другие памятные вещицы валялись на полу – разбитые и растерзанные.

Убедившись в том, что в доме, кроме нее, никого нет, Дайана с колотящимся сердцем переходила из комнаты в комнату, испытывая при виде разрушений то отчаяние, то ярость. Годы тяжкого труда и любовной заботы превратились в кучу мусора. Если бы произошло землетрясение, то и оно не могло бы оставить более разрушительных последствий.

Нагнувшись, она подобрала осколок вазы, принадлежавшей еще матери, и, прижав его к груди, почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

В комнате Зака, увидев разбитый вдребезги компьютер, она остановилась на пороге, прижав кулаки ко рту. Эдди, думала она, припомнив угрожающую записку, которую ростовщик оставил в ее спальне пять месяцев назад. Должно быть, это дело рук Эдди.

Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Это им не сойдет с рук. На сей раз она это так не оставит.

Стиснув зубы, она направилась к телефону, с облегчением увидев, что аппарат уцелел, и позвонила в полицию.

Полицейские прибыли через несколько минут – двое в синей форме. Они только покачали головами, увидев ужасные разрушения.

Один из них, назвавшийся офицером Кесслером, вынул из нагрудного кармана блокнот и начал что-то писать.

– Что-нибудь взято, мэм? Ценные вещи, ювелирные украшения, меха, произведения искусства?

– Нет, в доме не было ничего ценного. Кроме памятных вещей. – Она взглянула на рамку, которую держала в руках. В нее была вставлена ее любимая фотография Зака, сделанная, когда ему исполнилось три года. Фотография была разорвана в мелкие клочья, которые валялись на полу вперемешку с осколками стекла.

– У вас есть подозрения относительно того, кто мог это сделать?

Она встретилась с ним взглядом.

– Да, я подозреваю человека по имени Эдди.

– А фамилия?

– Я не знаю. Это ростовщик, которого знает мой брат.

Офицер перестал писать.

– Вы сказали «ростовщик»?

– Я его никогда не видела, но слышала о нем. – Усталым голосом она поведала о Нике и предыдущем вторжении в свой дом.

– Где проживает ваш брат?

Если у нее и были какие-то сестринские чувства к брату, то теперь от них не осталось и следа. Ей приходилось защищать себя и Зака, а Ник пусть сам выпутывается как хочет. Она назвала его адрес.

Полицейский закрыл блокнот.

– Хорошо. Мы сообщим об этом детективу из полицейского управления. А вы ничего здесь не трогайте, пока не приедет страховой агент. – Он засунул блокнот в карман. – Вам есть где переночевать, мэм? Родители? Друзья?

Она кивнула, поблагодарила их и проводила до двери. На смену страху, который она до этого испытывала, пришли гнев и отчаяние. Она почувствовала, что сейчас разрыдается, попыталась сдержаться, но не смогла.

Перешагнув через разбитую лампу, она подошла к телефону и позвонила Кэт. Изо всех сил стараясь говорить спокойно, Дайана рассказала о том, что случилось.

– Хочешь, чтобы я приехала? – спросила Кэт.

– Нет. Лучше забери Зака из школы и увези к себе.

– Поняла.

– Ничего ему не рассказывай, – предупредила она. – Я сама расскажу. – Потом, заверив подругу, что с ней все в порядке и что она скоро приедет, Дайана повесила трубку.

Закрыв глаза, она медленно соскользнула по стене на пол. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой и такой беспомощной. Горькие слезы хлынули из глаз, и она подумала о Кейне, о том, как он встревожился, когда на прошлой неделе она рассказала ему о Нике, и как он сразу же овладел ситуацией. Именно это ей было нужно сейчас – чтобы кто-нибудь овладел ситуацией.

Дрожащей рукой она снова взяла телефонную трубку и набрала номер рабочего телефона Кейна.

Джеки сразу же соединила ее с ним.

– Я сейчас дома. Пожалуйста, приезжай. – Вот все, что она успела сказать, пока не разразилась рыданиями.

Казалось, все страхи покинули ее, стоило появиться Кейну. Крепко обняв ее, он посмотрел вокруг недобрым, суровым взглядом.

– Что, черт возьми, здесь произошло?

– Во всем виновата я сама, – сказала Дайана, понимая, что больше нет смысла скрывать от него правду. – Если бы я заявила о предыдущем взломе...

– Предыдущем взломе? – Он слегка разжал руки, взглянув ей в лицо. – Ты хочешь сказать, что в твой дом вторгались и раньше и ты об этом не сообщала?

– В прошлый раз все было по-другому. – Во второй раз за этот день она рассказала о связях Ника с ростовщиком и о том, как брат спрятал пять тысяч долларов у нее в доме.

– Ах, сукин сын, – пробормотал Кейн сквозь зубы. – Он все-таки не воспринял всерьез мое предупреждение.

– Наоборот, я уверена, что он испугался. Ник трусит, когда ему приходится сталкиваться с другими мужчинами. Если он что-нибудь спрятал в моем доме на этот раз, то это наверняка было сделано до вашего разговора.

Кейн окинул взглядом комнату.

– Неужели он настолько глуп, что снова спрятал деньги у тебя в доме, зная, что Эдди будет искать их, прежде всего, здесь?

– Не знаю, Кейн. Я уже давно перестала понимать его поступки.

– Почему ты не рассказала мне о связях Ника с темными личностями вроде Эдди?

Это был не праздный вопрос, и он требовал правдивого ответа.

– Я не была готова раскрыть перед тобой такие подробности своей личной жизни. Есть вещи, о которых слишком трудно говорить.

– Иными словами, ты мне не доверяла.

– Нет. То есть, я хочу сказать, да. Я не могла решиться, я была в замешательстве. Разум говорил мне одно, а сердце подсказывало совсем другое.

Дайана заметила, как потеплел взгляд Кейна, когда он снова привлек ее к себе.

– Ну довольно. Мы поговорим об этом потом, а сейчас у нас есть более неотложные дела. Например, надо связаться с оценщиком из твоей страховой компании и подыскать вам с Заком какое-нибудь безопасное жилье.

– Я уже договорилась с Кэт насчет Зака. – С храброй улыбкой она высвободилась из его рук, и, наклонившись, подняла свою сумочку, брошенную на пол. – Там с ним все время кто-нибудь будет. Кэт или я сможем отвозить его в школу и забирать оттуда. – Она покопалась в бумажнике, отыскивая фамилию и номер телефона представителя страховой компании «Олстейт».

• Предыдущая
• 42/78
• Следующая