Духовные ландшафты Земли (этюды и парафразы) - Сысоин Андрей - Страница 11

Теперь мы вплотную подходим к проблеме мифического восприятия времени и архетипического поведения.

Миф — абсолютная реальность. Для древнего человека мир существовал только в мифе. Вся обыденная жизнь: рождение, инициация, создание семьи, труд, отдых, смерть — ритуал, повторяющий какое-либо деяние бога или героя. Мифическое время постоянно повторяется: боги рождаются, гибнут и возрождаются снова. Замкнутость мифа порождает цикличность, стабильность жизни. Ее суть — в повторяемости абсолютно всех действий, поступков, слов. Очень точно заметил Шекспир: весь мир — божественный театр с актерами-людьми. Любой поступок имел свой прообраз в мифе. В противном случае — нетрадиционный поступок всегда пресекался[8]

Гностики преодолели царствовавшее в их эпоху мифическое время. Они сломали сексуальный поведенческий архетип. И замкнутое время развернулось в линейное. Каким образом? История Софии подразумевает восстановление\ апокатастасис Плеромы. Когда каждый человек — носитель Софии через чертог брачный вступит в Плерому, кинома навсегда прекратит свое существование.

Уже более десятка лет я пытаюсь найти определение понятия «историософия». Его нигде нет. Речь идет, обычно, о философии истории. История подразумевает линейность времени и данная философия находится внутри исторического времени, изучает его законы. Но, давайте определимся.

Человечество живет в двух временных форматах:

мифическое (циклическое) время — мифология;

историческое (линейное) время — философия.

Мифология стремится к абсолютному и неизменному гомеостазу человечества и вселенной. Философия ищет смысл бытия человеческой цивилизации. Так где же место историософии?

Чтобы разобраться в этом вопросе, я предлагаю разъять общество на социум и человечество.

Социум — организация людей, обусловленная агрессией внешней среды; человеческая единица обладает статутом, включающим обязанности и права, через них люди связаны и зависят друг от друга.

Человечество — свободные от каких либо прав и обязанностей люди, объединенные в духовный союз; в обычной жизни: дружба, любовь.

Гностики противоставляли социум (творение Сатаны\ Демиурга) и человечество (братство). Социум обречен. Человечество ждет воссоединение с Плеромой, оно станет эоном Антропосом. Но эта метаморфоза не произойдет сама собой (со вторым пришествием Христа и Страшным судом, — как учат с амвонов). Чтобы апокатастасис (апокалипсис — в профаном христианстве) произошел необходимы целенаправленные поступки людей на земле.

Историософия, возможно, не только раскрывает духовное будущее человечества, но и объясняет как достигнуть его в личном бытии. К апокатастасису через любовь. История Софии учит нас как выйти из плена циклического и линейного времени. В Плероме Времени () нет — это больше чем вечность.

Итак, историософия — учение о времени и освобождении от его власти.

Принято считать гностиков первыми философами истории. Это не совсем верно. Философия истории — опошленный христианской ортодоксией продукт гностической историософии.[9]

В завершение — гамма гностицизма — оригинальные идеи, внесенные гностическими мыслителями в менталитет средиземноморской ойкумены.

Мир и духовный и материальный порожден пустотой, идея, в начале эры свойственная буддизму, но отторгаемая Западом.

Человек — носитель Духа\ Софии\ Мысли — осколок Плеромы, — оригинальность не в этом. А в признании каждого человека активным участником духовной истории, имеющим возможность ее изменить. (Василид: «Сыны же есть мы, «духовные», оставленные здесь, что бы благоустроить, сформировать, исправить и сделать совершенными души, имеющие дольнюю природу…»)  .

Каждый человек может приобщиться к любви. Гностики впервые сплавили духовное и сексуальное в единое целое, сделали любовь активной категорией реальности.[10] Христианство и это умудрилось извратить, противопоставив любовь «небесную» и «земную». 

Таким образом, человек стал активным и равноправным творцом бытия Вселенной.

Можно вспомнить шумерский миф об Ан-Ки или Тексты пирамид, но большинство ткнет меня в первую же строку Библии: «В начале сотворил Бог небо и землю»   (Бытие 1.1). Но Библию предваряет иудейская мифология, в которой Яхве, чтобы стать главным богом пришлось выдержать битву с Левиафаном (Книга Иова 40.20–41.26), а уже потом, после победы, Яхве творит из хаоса миропорядок.

При изложении содержания плеромы, я столкнулся с трудностями, обусловленными русским переводом Тертуллиана. Во-первых, имена эонов напечатаны русским шрифтом. Во-вторых, ряд имен переведен на русский язык, но большинство просто скалькированы с древнегреческого. При калькировании, обычно, возникает инвариантность звучания, написания, значения, чаще всего — довольно значительная. Для придания изложению стройности и доступности я использовал два приема. Реконструировал древнегреческие имена всех эонов. Предложил только один вариант написания и перевода (возможно и ошибочный). В отдельных случаях, об которые «обломал зубы»,  оставляю написание перевода: «Ацигенос, Ноногенес»,   — вот такую череду ничего не значащих для нас имен и предлагает переводчик Тертуллиана г-н Карнеев; прошу извинить нас обоих за научную некорректность.

Я склонен считать, что гностики не разводили в пространстве Плерому и киному (см. Н.-Х.II,2). Разделение мира на небеса (сферы) больше свойственно языческим мифам. Некоторые гностики использовали пространственные категории для профанирования своих космогоний.

В среде психологов общепринято мнение: мужчины обладают женской душой (anima), женщины — мужской (animus).

По, созданным в древнем Египте, законам обратной перспективы писаны православные иконы (особенно — XVII века). Рассматривая икону с одной позиции можно одновременно увидеть лицо, темя и спину изображённого святого. Где в быту так узришь человека?

Как учит Эм. Сведенборг (и идейно близкий к нему Вл. Соловьев), любящие мужчина и женщина на Небесах становятся одним Ангелом.

Современный человек продолжает жить в двух временных измерениях. В линейном, под воздействием социальной среды. В цикличном, обусловленном внутренними биологическими и внешними природными ритмами (смена суток, фаз луны, времен года, etc). Первое, историческое время для человека искусственно, целеполагается навязываемой идеологией («с  вет в конце туннеля»)  . Второе продолжает оставаться мифическим, ибо каждое свое действие человек неосознанно мотивирует под влиянием воспитания, абсолютных ценностей, примера «героев» нашего времени. Примеров поведенческих стереотипов масса.

Христианская философия истории тоже размыкает мифическое время (см. В.Гигерич. Производство времени), но она больше размышляет о начале и конце истории, определяя их в общецивилизационном формате. А как же смерть каждого человека — его личный Апокалипсис?

Но сакральные половые акты в мифических культах разве не духовная реальность? Я думаю, они архетипичны — жестко обусловлены стандартной нормой; любовь же гностиков свободна от каких-либо поведенческих стереотипов.

Этюд (в строго научном смысле) грешит многими недостатками. Прежде всего: отсутствуют источниковедение и историография; тезисы не обоснованы и не доказаны (радею о времени и терпении читателя); нет научного аппарата (лениво делать).

Библия, книги ВЗ и НЗ. М.,1992.

Трофимова М.К. Историко-философские вопросы гностицизма

(Н.-Х.II,2;3;6;7). М.,1979.

3. Хосроев А.Л. Александрийское христианство (Н.-Х.II,7; VI,3; VII,4; IX,3). М.,1991.

4. Творения Тертуллиана: в 4 частях / Пер. Е.Карнеева. СПб.,1850. Часть 4. С. 30–66.