Д'Артаньян в Бастилии - Харин Николай - Страница 59

• Предыдущая
• 59/103
• Следующая

Нетрудно прийти к выводу, что дворянин, появившийся со стороны улицы Рени, и был конюший его высокопреосвященства кавалер де Рошфор.

— Который? — спросил он.

— Третий направо.

— Там есть другие выходы?

— Нет, сударь.

— На всякий случай, пусть Жюль войдет во двор и убедится.

— Так точно, сударь. — И говоривший отбежал к кладбищенской стене, чтобы позвать своего напарника.

Рошфор между тем отдавал распоряжения двум своим спутникам. Он намеревался окружить дом, в который вошел Арамис.

Вся эта деятельность, хоть она и происходила в густом тумане, не могла не сопровождаться шумом и суетой, а следовательно, и не могла остаться незамеченной для иезуитов, также скрывавшихся в темноте.

Рошфор и его люди хотели вмешаться в ход событий и изменить его в нужную для себя сторону. Иезуиты покуда ни во что не вмешивались, а лишь наблюдали за ходом событий. Такая тактика, как свидетельствует история, часто приносит свои плоды и оказывается более правильной. Или, во всяком случае, более безопасной.

Проделав долгий путь впотьмах за открывшим ему дверь Бежаром, Арамис наконец очутился в тускло освещенной комнате. Здесь алхимик поставил свечу на стол, закапанный воском, чернилами и еще чем-то едким, оставляющим следы на деревянной поверхности, сел на стул сам и предложил сесть своему гостю.

— Вы пришли сказать мне… — запинаясь, начал Бежар, не подумав приветствовать ночного посетителя.

— Что время настало, — закончил Арамис спокойным тоном, хотя под маской спокойствия скрывались крайняя тревога и озабоченность. Арамис все время неотступно размышлял об услышанных им словах Сюффрена.

— Когда? — еле слышно спросил Бежар.

— Еще не так скоро. — Арамис постарался придать своему голосу успокаивающую интонацию. — Сначала вам надо будет покинуть свое место в Люксембургском дворце.

— Потом?

— Потом вас примет к себе на службу кардинал.

— А если он не сделает этого?

— Он захочет получить в свое распоряжение такого знаменитого лекаря, как вы. Вы уже популярны в Париже, любезный Бежар.

— Я не искал популярности.

— Вы правы. Об этом позаботились другие.

— Пусть так. Но вы сказали, что настало время. Однако теперь я вижу, что мне еще предстоит отказаться от места у королевы-матери, а затем…

— Не совсем так. Не вы откажетесь от места у Марии Медичи, а вам откажут от места. Вы должны покинуть дворец не по собственной воле, и это должно стать известно кардиналу, — пояснил Арамис.

— И тогда Ришелье не упустит случая насолить ей и возьмет меня к себе на службу… — задумчиво продолжал Бежар. — Да еще, наверное, найдутся люди из числа тех, которым он доверяет, что посоветуют пригласить не кого-либо еще, а именно меня!

Вместо ответа Арамис только согласно кивнул.

— Страшная сеть — ваш Орден! Поистине страшная! — воскликнул Бежар.

— Страшная для врагов истинной веры! Вы, верно, это хотели сказать.

— Не лукавьте, д'Эрбле, вы не похожи на фанатика и прекрасно поняли, что я имею в виду!

— А вы думаете, что те, кто сейчас создает христианское государство в верховьях Параны,[14] не смущаясь желтой лихорадкой и сотней других смертельных для европейца болезней, — все поголовно фанатики?! Вы думаете, это из фанатизма святой Ксавье[15] за десять лет прошел по земле пятидесяти двух государств и собственноручно крестил около миллиона язычников, произнося «Ampliusl Amplius»[16] и, верный своему девизу, устремлялся в следующую неведомую страну?! Вы знаете число наших миссионеров, принявших мученическую смерть?! Вы знаете о преподобном Риччи, основавшем первый христианский храм в Китае? Вы знаете, чего стоило отцам Бузоми и Карвальо обращение двух тысяч человек в таких землях, о существовании которых даже не подозревают «добрые парижане»?!

Арамис замолчал так же неожиданно, как и заговорил.

Бежар молчал, изумленный этой вспышкой, которой он никак не ожидал от тихого, скрытного и всегда спокойного Арамиса.

Минуты не прошло, как перед алхимиком снова предстал тот же изящный молодой человек, окруженный таинственным ореолом.

— Оставим это! Мы теряем время, — произнес он. — Вы правы, я пришел к вам по одному очень важному делу, от которого многое зависит в дальнейшем. Многое, если не все. Слушайте меня внимательно и постарайтесь не перебивать.

Бежар понял, что Арамис сейчас скажет главное. Его пробил озноб.

— В таком случае говорите поскорее! — отрывисто бросил он.

— Я получил инструкции передать их вам. Необходимо сделать следующее. В спальне королевы-матери есть тайник.

В нем она хранит тот самый ларец, который достался ей от покойного короля Генриха Четвертого.

— Ларец короля Генриха… — словно сомнамбула, повторил алхимик. Пароль, а я думал, он исчез бесследно…

— Сведения о местонахождении тайника и ключ, которым можно его открыть, я вам сообщу.

— Давайте! — быстро произнес Бежар.

— Это произойдет лишь в том случае, если вы дадите мне расписку, что добровольно соглашаетесь передать ларец.

— Скажите лучше — «выкрасть»!

-..передать ларец настоятелю одного из монастырей в Лотарингии, невозмутимо продолжал Арамис. — Но это еще не все.

— Как — «не все»?! Вы предлагаете мне подписать себе смертный приговор, а потом сообщаете, что это еще не все!!

— Успокойтесь, мессир Бежар, прошу вас, и выслушайте меня до конца. Вам придется также временно расстаться со своей дочерью, которая носит фамилию своей матери — Перье.

Несчастный Бежар охнул и всплеснул руками.

— Итак, — продолжал Арамис, не давая ему времени разразиться жалобами на судьбу и стенаниями, к чему мессир Бежар был готов приступить немедля. Итак, вы напишете прошение о помещении на некоторое время вашей дочери Анны Перье в тот же самый лотарингский монастырь.

Там она будет в полной безопасности и о ней будут заботиться. Затем вы получите ключ. Вы откроете тайник и передадите ларец тому лицу, которое вам будет указано.

Быть может, мне. После этого королеве-матери укажут на вас как на возможного похитителя.

— В ларце содержится… рецепт? — спросил Бежар шепотом.

— В ларце — рецепты… омоложения. Маленькие женские секреты Марии Медичи. Она, как и все остальные, будет полагать, что вас побудили к этому поступку профессиональный интерес и корысть. Вы хотели продать рецепт парижским львицам, старающимся скрыть свой возраст.

— Королева-мать понимает, что у нее в ларце? — опять не удержался бледный Бежар.

— Вы не должны интересоваться этим. Впрочем, думаю, она подозревает, что располагает чем-то важным, какой-то тайной. Но не может догадаться какой. Она слишком мало знает, чтобы овладеть ключом к разгадке. Если только разгадка есть вообще.

— И вы пришли сюда, чтобы получить расписку и погубить меня?!

— Я пришел, чтобы получить расписку и спасти вас.

— А если я откажусь?

— Тогда вы действительно пропали.

Во взгляде Бежара появилась решимость обреченного.

— А вы не подумали о том, что я могу убить вас, взять ключ, завтра утром открыть тайник и исчезнуть из города вместе с моей несчастной девочкой?!

— Подумал, — невозмутимо отвечал Арамис. — И пришел к выводу, что вы не сделаете этого.

— Почему?!

— Потому что вам не удастся отыскать тайник без моих подробных пояснений. Кроме того, вряд ли вам скоро представится случай остаться одному на сколько-нибудь достаточное время в королевской спальне. Для того чтобы похитить ларец, вам нужна помощь еще одного человека. Того, кто может занять флорентийку долгой беседой и дать вам возможность осуществить план без помех.

— А, дьявол! Верно. Ну, в таком случае я просто убью вас, господин иезуит. И к утру меня не будет в Париже. По крайней мере — это выход!

• Предыдущая
• 59/103
• Следующая