Прикольная история - Щеглов Дмитрий - Страница 3

• Предыдущая
• 3/24
• Следующая

– А я что буду делать?

– Ты будешь командовать, в какую сторону мне смотреть.

– Нет, лучше ты, Данила, будешь штурманом. Я буду тебе докладывать, что вижу впереди, а ты – наносить на карту.

Теперь Данилу не устроил такой вариант, и он предложил компромиссное решение:

– По очереди будем смотреть. И разыграем на спичках, кому первому, согласен?

– Ладно, – великодушно согласился я.

Мы вышли на Приозерную улицу, подковой опоясывающую искусственное озеро. Раньше, еще до войны, там протекала небольшая речка-ручеек, весной, говорят, заливала всю пойму, а в особенно снежные годы в весенний разлив талая вода подступала к домам, лепившимся на крутом косогоре. Потом построили плотину и, перегородив речку, наполнили водоем, получилось приличное озеро.

Многие дома, как и раньше в половодье, оказались в нескольких метрах от воды, можно было прямо с веранды ловить рыбу. У деда дом стоял чуть выше, на горке, но огород тоже упирался забором в берег. Мы иногда на спор прыгали с забора в озеро.

На этой же улице жил и Данила. А главное, тут стоял еще один дом, который интересовал меня больше всего. В нем жила Настя. Всю дорогу в автобусе я ехал и мечтал с ней встретиться. Я даже сделал модную прическу, неясно только, что от нее осталось после стычки с Фитилем. Я снял кепку и пригладил чубчик. Так с кепкой в одной руке я и подошел к Настиному дому. Когда мы поравнялись с калиткой, из-за забора раздался насмешливый голос:

– Ой, куда мы так спешим, расскажи-ка нам, Максим?

Нельзя было ударить в грязь лицом перед Данилой, и я тут же, как на КВНе, не раздумывая, ответил:

– Я не к вам, мадам, на все лето поспешам.

Лучше бы я промолчал. Правильно говорят: спешка хороша только при ловле блох. Теперь у Насти есть предлог поиздеваться надо мною, что она тут же и не преминула сделать:

– Тебя, наверно, на лето, по русскому языку оставили на переэкзаменовку?

Настя показалась в проеме калитки. На ней, как на невесте, было праздничное белое платье. Я покраснел и восхищенно смотрел на нее. В прошлом году она такой красивой не была, бегала все лето в ситцевом сарафане. Настя счастливо улыбалась, довольная произведенным впечатлением, и вконец добила меня:

– Что за прическа у тебя? По краям уши, посередине чубчик.

Уши и правда у меня торчали не как у всех, как-то по ослиному, вызывающе длинно, а тут еще эта короткая стрижка.

Испортил всю обедню Насте и выручил меня Данила:

– Ты чего так вырядилась, дура? – напал он на нее. – День рождения у тебя, что ли?

– Не твое дело, дурак!

– Это она для тебя так старается, – засмеялся Данила и попытался схватить Настю за подол. – О… о… Платье-то моль побила.

– В глаз сейчас получишь, жиртрест ненасытный.

Настя покраснела и перестала улыбаться. Данила вконец испортил ей настроение.

– Ладно, пока. Увидимся позже, – помахал я ей рукой. Не мог же при Даниле я ей рассказать, что целый год ждал от нее письма, но так и не дождался.

Мы пошли дальше. Настя оглядывала со всех сторон платье и, ничего не найдя, прокричала нам вслед:

– Врун несчастный!

Бабушка с дедом встречали меня во дворе. Бабушка обняла и поцеловала, а дед гудел:

– Подрос. Подрос. Возмужал!

– Пригожий стал, как ангелочек, – подпевала бабка, – вот только подкормить надо, – и сразу, как только я скинул рюкзак, повела меня в беседку, где был накрыт стол.

– Приглашай приятеля, – сказал дед.

Данила не стал ломаться и занял место за столом.

– А руки мыть?

Мы с Данилой сполоснули руки и принялись за еду.

– А мы начали беспокоиться, автобус должен был давно прийти, еще полчаса назад. Мы с дедом думаем, может, он сломался по дороге или что случилось. А тут и вы подошли. Как доехали, без происшествий? – тараторила бабушка, никому не давая вставить слово.

– Ага, – буркнул я в ответ.

– Борща подлить? – спросил дед.

Я отказался, а Данила протянул за добавкой тарелку. Дед налил ее до краев.

– Сейчас подам второе, а вы пока на салатик налегайте, налегайте. Все свое, без нитратов, на навозе взращенное, – от души потчевала нас бабушка.

– Учись Максим, как надо есть. Молодец, Данила, – похвалил приятеля дед.

Данила действительно за столом выглядел добрым молодцем. Он съел и вторую тарелку борща. Благодаря его богатырским усилиям опустела и большая салатница. Бабушка подала картошку с мясом. Я нехотя ковырялся в ней, а Данила растягивал удовольствие, смакуя каждый кусок.

– Ешьте, ешьте, еще вареники будут, – крутилась осой вокруг стола бабушка.

Когда Данила услышал про вареники, он тут же моментально доел мясо и, как верный пес на хозяина, любовно глядел на бабушку. Бабушка снова убежала на кухню.

– Как школу закончил? – спросил дед. – На второй год не оставили?

– Всего с одной тройкой, – ответил я.

– Мать не болеет?

– Нет.

– Ну, и слава богу, лишь бы войны не было, – подошла с большой миской вареников бабушка.

– Берите сметану, вареники без сметаны – не вареники, – нахваливал поданное блюдо дед.

Данилу не надо было уговаривать. Он, казалось, опаздывал на поезд, вареники у него во рту исчезали с невероятной скоростью. Я думаю, они просто соскальзывали в желудок, как рыба у пеликана. Если бы Данила встал и еще утряс съеденное, интересно, сколько бы в него влезло?

– Есть еще свежий творожок? Будете? – предлагала бабушка.

– Куда ты со своим творогом лезешь, пусть едят, что есть на столе, – остудил ее рвение дед.

– Может, кашки еще с изюмом? – бабка стояла у меня над головой.

– Нет! Все! Больше не лезет, – отвалился я от стола.

Данила с сожалением вздохнул.

– А может, Данила будет?

Данила благодарно посмотрел на бабушку.

– Сидите, сидите, отдыхайте, сейчас принесу.

Наконец Данила доел принесенную пшенную кашу с изюмом и сказал:

– Спасибо.

– А чаек, чайку с медком выпейте, мед свой, натуральный, цветочный. Куда спешите, посидите, поговорим, – частила бабушка.

– Нужна была ты им, старая, со своими разговорами, у них свои дела, – дед принял нашу сторону.

Мы вылезли из-за стола.

– А вот вчера приходила Настя, спрашивала, когда ты приедешь, так пять стаканов чая выпила, – не унималась бабушка.

– И не лопнула? – засмеялся дед.

Я скорей потащил Данилу из-за стола, пока бабка со своим языком не ляпнула еще что-нибудь. Данила выглядел довольным и умиротворенным.

– Мы пойдем погуляем, – сказал я деду с бабушкой, и мы вышли на улицу.

– Только недолго.

– Хорошо.

Мы вышли за калитку.

– Хорошая у тебя бабка, вкусно кормит, так можно все лето жить, – погладил себя по богатырскому животу Данила. – Сильный обед дала.

Издалека помахала нам рукой Настя.

– Давай и ее захватим, – предложил я Даниле.

– Да ну ее, в школе надоела, сроду не даст списать, а теперь в друзья набивается.

Но Настя и без нашего приглашения уже приближалась к нам. Она успела переодеться. На ней была майка и лосины в обтяжку, последний писк моды. Сейчас так пол-Москвы ходило.

– Ты что, на панталоны платье сверху забыла одеть? – ехидно спросил ее Данила.

– Дурак, много ты в моде понимаешь?

– Не меньше тебя. Так девицы в Париже на Пиккадилли одеваются.

– А ты что, был в Париже? – не унималась Настя.

– Был – не был, но знаю. На панталоны надо надевать платье. Учителя так ведь не ходят?

– Во-первых, Пиккадилли не в Париже, а в Риме.

– Скажи еще, что Бродвей в Стамбуле, – перебил ее Данила.

– Пиккадилли не в Риме, а в Лондоне, – наконец и я показал свои знания по географии и тем положил конец никчемному спору.

Проулком мы вышли на берег озера. Дворы заборами нависали над водой. Между заборами и озером, по обрыву, вилась неприметная тропинка, протоптанная рыбаками да нами, мальчишками. Почти за каждым двором у берега были устроены мостки. Кое у кого к ним были примкнуты лодки-плоскодонки. Но рыбаки здесь, на мостках, не сидели. Сидели дальше, справа, на плотине. Выше и левее был пляж. Какое-то время мы шли молча, Настя впереди, мы сзади. Тропинка вилась по берегу, повторяя изгибы озера.

• Предыдущая
• 3/24
• Следующая