Битва за лес - Хантер Эрин - Страница 9

• Предыдущая
• 9/61
• Следующая

Пепелица устроилась рядом с Огнегривом и пристально уставилась на дорогу, ожидая, когда расстояние между чудовищами увеличится настолько, что они смогут перейти на другую сторону. Огнегрив прекрасно чувствовал ее тревогу. Когда-то давно, когда Пепелица была ученицей Огнегрива, рычащее чудовище напало на нее на самом краю Гремящей Тропы, и с тех пор задняя лапка кошки навсегда осталась изувеченной.

– Пойдем вместе, – решил Огнегрив. Он до сих пор не мог простить себе того давнего несчастья. – Когда будешь готова, тогда и пойдем. Не торопись.

Пепелица едва заметно кивнула, не отрывая глаз от дороги. Огнегрив видел, что она не на шутку напугана, но не хочет показывать своего страха. Когда мимо них пронеслось очередное ярко размалеванное чудовище, Пепелица решительно крикнула:

– Вперед! – и быстро захромала по твердой черной дороге. Огнегрив пошел рядом. Ему потребовалось немалое мужество, чтобы заставить себя не ускорить шаг. Сердце его колотилось, как бешеное, каждая клеточка тела требовала бежать без оглядки к спасительному краю Гремящей Тропы. Вдалеке послышался приближающийся рев, но, прежде чем чудовище успело напасть на котов, они благополучно скатились с дороги под живую изгородь.

Пепелица прерывисто вздохнула и опустилась на землю.

– Слава Звездному племени, это уже позади! Огнегрив кивнул, хотя оба прекрасно знали, что им предстоит и обратный путь. Солнце тем временем начало едва заметно опускаться. Огнегрив плохо знал земли, лежащие за Гремящей Тропой, поэтому с опаской двинулся в сторону Высоких Скал. Вокруг царила безмятежная тишина, нарушаемая лишь шорохом мелкой дичи, копошащейся в траве. Сглотнув голодную слюну, Огнегрив в который раз горько пожалел о том, что обычай не позволяет ему остановиться и всласть поохотиться.

Когда они с Пепелицей наконец добрались до последней вершины, солнце опустилось еще ниже. Тени стали длиннее, холодок потянулся по земле. Запрокинув голову, Огнегрив увидел над выступом скалы большое отверстие, похожее на распахнутую пасть.

– Мы достигли Материнского Истока, – пояснила Пепелица. – Давай немного передохнем. Растянувшись на гладкой скале, они молча смотрели, как гаснет вечернее небо и как, одна за другой, вспыхивают в синеве звезды Серебряного Пояса. Яркая луна озарила скалы своим холодным, призрачным сиянием.

– Пора, – сказала Пепелица. Вихрь сомнений вновь поднялся в душе Огнегрива, и он испугался, что лапы откажутся повиноваться ему. Кое-как он поднялся и побрел вперед, почти не чувствуя уколов острых камней, впивающихся в нежные подушечки на его лапах. Он остановился под высоким сводом, который все лесные племена называли Материнским Истоком.

За черным входом ждала тьма. Огнегрив еще с прошлого раза помнил, что зрение напрягать бесполезно – во всей пещере царила непроглядная ночь. Он невольно замешкался у входа, и Пепелица решительно шагнула вперед.

– Следуй за моим запахом, – велела она. – Я приведу тебя к Лунному Камню. И помни – вступив под свод пещеры, мы должны хранить молчание до самого окончания ритуала.

– Но я ведь не знаю, что делать! – взмолился Огнегрив.

– Когда увидишь Лунный Камень, просто ляг и прижмись к нему носом. – Голубые глаза Пепелицы холодно блеснули в лунном сиянии. – Звездное племя пошлет тебе сон, чтобы ты мог увидеть предков-воителей.

Целый лес вопросов шумел в душе Огнегрива, но он уже понимал, что никакой ответ не поможет ему справиться с нарастающей паникой. Молча опустив голову, он нырнул во тьму следом за Пепелицей.

Каменный проход неуклонно понижался, и вскоре Огнегрив потерял всякое чувство направления и лишь тупо поворачивал из стороны в сторону, следуя за запахом Пепелицы. Порой проход был так узок, что, протискиваясь, Огнегрив усами и боками касался противоположных стен. Сердце его бешено билось о ребра, он широко разинул рот, жадно ловя милый запах Пепелицы. Больше всего на свете он боялся потерять ее и заблудиться в непроглядной тьме.

Внезапно он понял, что видит перед собой очертания Пепелициных ушей, освещенных непонятным светом, льющимся откуда-то из глубины. Новые запахи обступили Огнегрива, усы его задрожали от дуновения свежего, холодного воздуха. Он свернул за угол – и свет стал еще ярче. Огнегрив, зажмурившись, шагнул вперед и понял, что проход ведет в какую-то пещеру.

Высоко над его головой, сквозь трещину в толще скалы, виднелось ночное небо. Лунный свет, просачиваясь через отверстие, падал на огромный камень, лежащий в самом центре пещеры. Огнегрив затаил дыхание. Однажды он уже видел Лунный Камень, но успел позабыть ошеломляющее впечатление, которое производила святыня. Дивный камень высотой в три кошачьих хвоста чуть сужался к вершине и весь сверкал отраженным лунным светом. Он был почти прозрачным и больше всего напоминал звезду, упавшую с небес на землю. Белое сияние озаряло пещеру, и даже серая Пепелицина шерсть казалась серебряной в этом волшебном свечении.

Пепелица обернулась к Огнегриву и взмахом хвоста велела ему занять место возле Лунного Камня.

Огнегрив был так потрясен, что и без всякого запрета не нашелся бы, что сказать. Он молча опустился перед камнем, положил голову на лапы и уткнулся носом в гладкую светящуюся поверхность. В следующий миг он едва не отпрянул, таким ледяным холодом обжег его священный камень. Внезапно в мерцающей глубине кристалла Огнегрив увидел отражения далеких звезд.

Он закрыл глаза, терпеливо ожидая, когда Звездное племя пошлет ему вещий сон.

Он ждал, но вокруг было по-прежнему темно и холодно. Никогда в жизни ему не было так холодно! Зажмурившись, Огнегрив чувствовал, как священный камень, каплю за каплей, высасывает тепло и жизнь из его тела. Болезненная дрожь пробегала по его лапам. Огнегриву казалось, будто он весь сделан изо льда и расколется на тысячи сверкающих осколков, если попробует шевельнуться.

Никакого сна не было. И Звездного племени тоже не было. Вокруг царили только холод и тьма. «Что-то тут не так!» – с нарастающей паникой подумал Огнегрив.

Он так перепугался, что слегка приподнял веки – и тут же в ужасе широко распахнул глаза. Вместо сверкающей твердыни Лунного Камня он увидел перед собой короткую, основательно утоптанную траву. Ароматы вечернего леса окружили Огнегрива – он чувствовал резковатый, свежий запах молодой зелени, щедро смоченной росой. Теплый ветерок пробежал по его шерсти.

Огнегрив с трудом подтянул лапы и сел. Оглядевшись, он понял, что находится в лощине Четырех Деревьев, у подножия скалы Совета. Исполинские дубы негромко шелестели листвой, в ночном небе ярко сиял Серебряный Пояс.

«Как же я здесь очутился? – с изумлением спросил себя Огнегрив. – Или это и есть сон, обещанный Пепелицей?» Он поднял голову и посмотрел в небо. Никогда еще оно не было таким ясным, и Серебряный Пояс впервые оказался так близко – чуть выше верхушек дубов. Огнегрив смотрел и смотрел, пока не увидел то, отчего кровь в его жилах превратилась в жидкое пламя.

Звезды двигались! Вот они хороводом пронеслись перед изумленным взором Огнегрива и вдруг, не переставая кружиться, начали опускаться – прямо в лес, к Четырем Деревьям, к Огнегриву! Слыша биение своего сердца, он смотрел на них и ждал.

Коты Звездного племени начали спускаться с небес. Ледяные искры рассыпались под их лапами и сверкали во взорах. Шерсть их была подобна белому пламени. От них пахло огнем и льдом, небом и первобытной дикостью ночи.

Огнегрив припал к земле. Он едва мог вынести это зрелище, и в то же время не мог отвести взгляда. Он хотел, чтобы это мгновение длилось вечно, чтобы оно проникло в каждый волосок его шерсти и осталось с ним до самой смерти.

Он не знал, сколько прошло времени – может, сотни сезонов, а может, одно мгновение. Наконец, все коты Звездного племени спустились с небес на землю. И лощина Четырех Деревьев превратилась в море светящихся тел и сверкающих глаз. Огнегрив очутился в самом центре, со всех сторон окруженный звездными воинами. Тут он начал понимать, что некоторые звездные коты сидят ближе к нему и кажутся до боли знакомыми.

• Предыдущая
• 9/61
• Следующая