Строптивая герцогиня - Хантер Мэдлин - Страница 4

• Предыдущая
• 4/66
• Следующая

— Может быть, пришло время перемен, я не знаю. И предоставлю решать подобные вопросы другим.

— Существует немало людей, которые скорее предпочли бы революцию, нежели реформы. Герцогиня Эвердон не может оставаться во Франции. — Он поймал ее взгляд. — Я приехал, чтобы привезти вас домой, и если потребуется, то взвалю вас на спину и перенесу через пролив. Я не шучу.

Пока звучала угроза, он сохранял полное спокойствие. Никакой напыщенности, которая могла бы вызвать смех. Никакого желания уколоть. Он изложил факты ровным, твердым тоном, не повышая голоса. «Все так, как есть», — сказал он. Все так, как должно быть.

— Как женщина, я не могу заседать в парламенте. Я не унаследовала политическую власть вместе с титулом и состоянием.

Он задумчиво разглядывал ее.

— Не могу решить, или вы настолько искренни, насколько несведущи в своих правах, или упрямитесь в тщетной надежде, что может быть по-другому.

— Вы очень близки к обвинениям, мистер Берчард.

— Простите меня. Позвольте мне объяснить ситуацию в более широком смысле. Как герцогиня Эвердон, вы контролируете двенадцать членов палаты общин, которых предстоит избрать жителям Девона и Корнуолла.

— «Гнилые местечки»…

— Согласен… Ваше право на выдвижение кандидатов вернет их в палату общин на предстоящих выборах. Ваше влияние на голоса избирателей трудно переоценить. Каждый голос имеет значение. Поэтому, пока вы не можете участвовать непосредственно, вы все-таки обладаете значительной силой.

Традиция, о которой он говорил, существовала с давних времен. Пэры, заседающие в палате лордов, распоряжались сотнями мест в палате общин. София не представляла, что ее отец имел такую власть.

Внезапно она протрезвела. Все, оказывается, намного хуже, чем она думала.

— Вас послал король. Кто еще? — спросила София. Искра одобрения промелькнула в его глазах.

— Герцог Веллингтон и другие, имеющие влияние в партии тори.

— Мы оба знаем, что такие люди не позволят оставить в моих руках власть, которую вы так красноречиво описали. Им нужно найти способ управлять мною, и самый простой путь справиться с женщиной — действовать через ее мужа. Поэтому скажите мне: кто тот мужчина, которого прочат мне в мужья?

Услышав ее слова, Эйдриан изумился. Уголок его рта едва заметно дернулся вверх. Он выглядел сейчас особенно обольстительным.

— Что ж, если вы настаиваете, то им является мистер Джеральд Стидолф.

О Боже! Джеральд! Кто угодно, только не он.

Гнев и страх подобно молнии вспыхнули в ее больной голове и искали выхода, а Эйдриан Берчард — единственный, кто был рядом.

— Почему именно вас послали за мной? — с жаром воскликнула она. — Почему они выбрали вас, а не кого-то еще?

— Я знал вашего отца. Я член парламента из Стоктона в Девоне, который входил в один из ваших избирательных округов.

— А вы не боитесь отпугнуть меня своим вмешательством в мою жизнь? Скажите, что случится, если я не выставлю вас кандидатом на предстоящих выборах?

Его веки опустились, на губах появилась улыбка, но уже менее привлекательная и дружелюбная.

— Надеюсь, что партия найдет для меня другое место. А если нет, я буду вынужден отстаивать свои интересы.

— Значит, вы важный член партии, а не просто сторонний наблюдатель, из тех, что занимают последние ряды в парламенте?

— Не особенно важный, но полезный.

— Неудивительно, что они послали вас. Вы знаете свое дело. Вы служите мне, но только в той мере, которая удовлетворяет ваших настоящих хозяев. Чтобы встреча с вами носила достоверный характер, не следует ли вам предоставить мне некое доказательство: кольцо или печать?

София просто желала его поддеть. И никак не ожидала, что он засунет руку в карман и вытащит кольцо. Она сразу узнала кольцо отца с гербом Эвердона на драгоценном камне.

Эйдриан держал свою руку на расстоянии от нее. София смотрела на кольцо. Дрожь пробежала по телу, вызывая в памяти картины прошлого. Он наклонился и, взяв ее руку, надел тяжелое золотое кольцо ей на палец. Смешно, пронеслось у нее в голове.

От его рук исходило невероятное тепло, настолько сильное, что она пришла в замешательство, готовая умолять его не отнимать их. Но он отнял руки, и она осталась одна со своим кольцом.

— Так как трудно было предположить, сколько вам понадобится времени, чтобы прийти в себя, я дал Чарлзу инструкции относительно вашего отъезда. — Он исподлобья посмотрел на нее как на проблему, которую требовалось уладить.

— Относительно моего нежелания, мистер Берчард, мне бы хотелось прояснить кое-что.

— Я знал, что вы так скажете, — сухо произнес Эйдриан.

Он ожидал отговорок. София готовилась дать их, но резко изменила тактику.

— Моя горничная говорит, что вы… сопровождали меня в ванную. Если бы я могла, то подняла бы тревогу и запретила бы вам проявление такого внимания ко мне. Надеюсь, в будущем вы выкажете большее уважение к моей скромности.

— Я не сопровождал вас, я нес вас. Вы находились в невменяемом состоянии, и вашим горничным требовалась помощь. Если вы намерены и дальше вести подобный образ жизни, то подыщите горничных посильнее, чтобы им было сподручнее обслуживать вас. — Эйдриан поднялся. — Теперь, я думаю, вам следует поспать. Завтра с утра вам нужно упаковать ваши личные вещи. Отдайте соответствующие распоряжения, а я займусь остальным с помощью Чарлза. София все еще не двигалась с места.

— Может быть, я неясно выразилась? Я никуда не собираюсь.

— Придется, герцогиня. Мы уезжаем завтра утром. Возьмите все, что вам нужно, чтобы чувствовать себя комфортно. Возьмите ваших животных и поклонников. Не забудьте арабские шелка и гашиш. Как же без них ваши оргии? Берите все, но поверьте мне, я говорю вам в последний раз — вы поедете со мной в Англию.

Открыв рот, София следила за его уходом. Гашиш и оргии, надо же! Напомнить ей о таких вещах по меньшей мере неделикатно. Потому что…

И вдруг ужасные видения выплыли из тумана, какие-то разрозненные обрывки мелькали перед глазами, мешая дышать.

Духи, шелка, смех, шепот… Ее сераль имел успех, но некоторые из представителей высшего света уехали слишком рано… фантазии становились все реальнее и в то же время напоминали сладкие мечты… краски сгущались, звуки улетали прочь.

Как много видений, бесконечный поток… Рука на ее теле и жаркий шепот около ее уха… Предметы одежды, летающие в воздухе.

— Дженни.

Горничная выскочила из туалетной комнаты.

— Дженни, передай Чарлзу, что я должна поговорить с ним утром, как только встану.

Скандальные видения выплывали из тумана… обнаженные женщины и мужская плоть… сплетение тел…

— И еще, Дженни, скажи слугам, чтобы они вошли в гостиную и попросили оставшихся гостей уехать. Немедленно.

Рассвет едва занялся, а Эйдриан уже приступил к организации отъезда Софии Роли в Девон.

Задолго до полудня он сумел приготовить необходимый транспорт для перевозки зверинца, возложив заботу о нем на слуг, рекомендованных Чарлзом. Нанял экипажи для герцогини и ее ближайших слуг и приказал паковать самое ценное и грузить на повозки. Когда постоянные поклонники мисс Роли наконец соизволили проснуться и спустились к завтраку, дом, охваченный суетой, обычно сопровождающей любые сборы, очень удивил их.

Смотрелись вставшие мужчины довольно-таки забавно: все спросонья, волосы взъерошенные. Они напоминали мальчиков, только что окончивших университет, и выглядели моложе герцогини, которой шел двадцать девятый год. Эйдриану, имевшему за плечами тридцать четыре года, казалось, что они не приспособлены ни к чему и совершенно не знают жизни.

Он отложил в сторону папку, содержащую письменные инструкции, которые ожидали подписи герцогини (или, если неизбежно, ее подделки), и оставил дела до завтрака.

Чарлз объяснил, что члены кружка миледи постоянно менялись. Стефан — самое свежее ее приобретение, сменивший грека, уехавшего несколько месяцев назад. Герцогиня оказывала поддержку своим постояльцам в течение последних пяти лет. Она питала слабость к представителям искусства из стран, раздираемых революциями и свободолюбивыми движениями.

• Предыдущая
• 4/66
• Следующая