Любовная история виконта - Хантер Джиллиан - Страница 7

Хлоя успела увидеть, как в высоком зеркале в дальнем углу отразились две смутные борющиеся тени, и еще больше испугалась. К счастью, в комнате было темно и она не видела, что с ней делает появившийся из гардеробной мужчина. Уверенная, что в гардеробной прячется брат, Хлоя оказалась не готовой к подобному повороту событий.

Одной рукой незнакомец сдавил ей грудь так, что она едва не задохнулась, второй – зажал ей рот. Однако он старался не причинить ей боли, хотя мог сломать пополам. Мужчине ничего не стоит взять верх над женщиной. Хотелось бы знать, что ему от нее нужно. В голову лезли всякие неприятные мысли.

Неожиданно обнаженной спины коснулся пистолет, заткнутый у мужчины за поясом. Хлоя запаниковала и стала вырываться с удвоенной силой.

– Прекрати, – прорычал он ей в ухо. – Мне больно.

Ему больно? Какая наглость! Возмущенная Хлоя еще раз изо всех сил ударила мужчину затылком в плечо. Это было ошибкой. Он сжал ее так, что она обмякла в его руках. Он опустил ее на постель, склонился над ней – лицо суровое, напряженное. Хлоя закрыла глаза и приготовилась к худшему. Но ничего не произошло, и Хлоя, осмелев, подняла на него глаза.

Их взгляды встретились, и они узнали друг друга.

Так это Стрэтфилдский Призрак, подумала Хлоя, охваченная волнением. Призрак, который наводит ужас на всю деревню. Утеха одиноких леди в округе. Его обжигающий поцелуй до сих пор снится ей по ночам. Покойный виконт, которого барышни и дамы, в том числе и она, потихоньку оплакивали. Ее рыцарь Галахад с сентиментальными серыми глазами. Но как же он изменился!

Его била лихорадка, он тяжело, прерывисто дышал. Надменный повеса выглядел как выходец с того света, до неузнаваемости похудел с того дня, как она впервые встретилась с ним. Заросшее щетиной лицо покрывала нездоровая бледность. У Доминика Брекленда, вернувшегося с того света, был вид человека, доведенного до отчаяния. Способного на что угодно.

– Ты меня помнишь? – спросил он сердито.

Она кивнула, дрожа как осиновый лист:

– Помню. Вы спасли меня от ливня.

– Я спас тебя. От ливня.

Он умолк, обвел взглядом комнату, и, когда заговорил снова, в тоне его появились ироничные нотки:

– Теперь твоя очередь. Она закусила губу.

– Моя очередь?

– Спасать меня.

– Спа… – Она не успела договорить, как Доминик потерял сознание и рухнул на нее.

Хлоя лежала под ним, оцепенев от ужаса. Что будет с ее и без того подмоченной репутацией, если ее застанут в постели со Стрэтфилдским Призраком?

Довольно долго она лежала, не в силах шелохнуться. Наконец, когда испуг прошел, нервы успокоились и способность мыслить здраво вернулась к ней, Хлоя услышала, что мужчина дышит. Она попыталась вытащить руку из-под его бедра. Он издал звук, похожий на ворчание.

Хлоя почувствовала слабое биение его сердца как раз там, где его грудь примяла одну из ее грудей, и ее кровь быстрее побежала по жилам. Его пальцы все еще цеплялись за ее волосы, ее тело было вжато в перину. Хлоя не могла выбраться из-под него.

– Ну пожалуйста, слезьте с меня, – прошептала она, судорожно сглотнув.

Хлоя легонько толкнула его в плечо, он взвился с придушенным воплем боли. При виде столь бурной реакции на легкий толчок она почувствовала, что в душе ее зарождается жалость, которая пересилила страх. Он не свалился на нее, а упал рядом, на бок, придерживая левую руку.

Хлоя изумленно уставилась на свою руку, перевела взгляд на его мятую полотняную сорочку, а затем на постель, туда, куда он свалился и где расплывалось яркое красное пятно.

– О Боже всемогущий! – воскликнула Хлоя. – Вы ранены. Я позову кого-нибудь на помощь…

Прекрасная идея. Она убежит из спальни, поможет ему и спасется сама. И если все сложится удачно, он успеет выскочить из окна прежде, чем она вернется.

– И думать об этом не смей. – Он схватил ее за рукав халата, привлек к себе, зажал ногами и прорычал: – Не смей никому говорить, что я здесь. Даже о том, что ты меня видела.

В голосе его была неприкрытая угроза, и Хлое стало не по себе от того, что его жаркое дыхание обжигает ей шею, а жесткое, неподатливое тело вновь держит ее в плену. Неужели это тот самый мужчина, который целовал ее под дождем? Нежно дразнил и ласкал? С того дня Хлоя не переставала мечтать о встрече с ним.

– Но почему я должна молчать о том, что видела вас?

– Потому что я мертв, дорогая, и пока в мои планы не входит возвращаться в мир живых.

Хлоя глубоко вздохнула. Он говорил спокойно, с непоколебимой решимостью, так не вязавшейся с его поведением.

– Я бы не хотела, чтобы вы остались здесь, в моей спальне, живой или мертвый, – вырвалось у нее.

Он помолчал. А затем его глубокий голос произнес во тьме:

– Меня загнал сюда мой преследователь. Из леса.

– То есть как – загнал? – Хлоя ничего не могла понять.

Все считали, что он мертв. Он даже намекнул, что никому не известно, что он выжил после нападения на него кровожадного убийцы. И тут до нее наконец дошло, что с этим убийством вообще все сложнее, чем представляется жителям Чизлбери. И теперь она оказалась впутанной в эту жуткую тайну.

Доминик пристально посмотрел на ее изумленное лицо. Во что он впутался, черт возьми? Почему именно эта барышня?

Он снова подтолкнул ее к изогнутому изголовью кровати из розового дерева. Боже, какая заварилась каша! Теперь, когда она знает, что он жив, ему волей-неволей придется довериться ей, и это может нарушить все его планы. Будь она мужчиной, он любым способом заставил бы ее молчать, и не очень-то разбираясь в средствах.

Но леди Хлоя Боскасл, своенравная младшая сестра Хита! Красивая и умная барышня. Кстати, она, видимо, унаследовала склонность попадать в истории и скандалы, как и остальные члены этой семейки. Да и Хит, его друг, порвет его в клочья, если он хоть пальцем тронет его сестру. С тех самых пор, как их младшие братья, Брэндон и Сэмюел, погибли в Непале, Доминик и вступил в оживленную переписку с Хитом, поскольку обоих терзали подозрения в связи с этой роковой засадой. Да, Хиту можно довериться, но его лучше не злить.

Однако сейчас важно другое: может ли он довериться сестре Хита? Способна ли светская барышня хранить тайны? Способна ли стать его союзником? Он молча вглядывался в ее лицо, не зная, на что решиться, и тут вдруг заметил на кровати французский корсет.

С чего бы это порядочной барышне носить такой корсет, размышлял он, радуясь возможности отвлечься от мрачных мыслей.

– Это твой?

Она не сразу ответила. Уж не покраснела ли барышня от смущения? Сам он и без того был в лихорадочном жару, ему не нужно представлять себе, как она будет выглядеть в корсете.

– Я спросил – это твой?

– Что? Ах, корсет? Да, его выписали для меня..

– И ты его надевала?

– Мм. Кажется, да. Один раз. А может, и не надевала.

Он снова вгляделся в ее лицо. Неужели сестренка Хита закрутила роман? Конечно, сейчас ему безразлично, крутит она роман или нет. Но еще совсем недавно охотно поборолся бы с ее избранником за ее благосклонность.

Последнее время Доминик не думал ни об амурных приключениях, ни о плотских утехах. Жил только мыслями о мести.

Но сейчас воспоминания о столь приятных предметах вдруг живо напомнили о себе. Да, ведь он и впрямь жив и даже способен радоваться тому, что свободен от любовных связей, чреватых опасностями и разочарованиями. При иных обстоятельствах он бы с удовольствием завлек барышню в постель.

Но не сейчас. Сейчас она белее бумаги, до смерти напугана, поскольку не знает, что он намерен с ней делать. И немудрено. Однако ему нечем было ее успокоить. В последние несколько недель он узнал о себе много нового. Оказалось, что он способен на поступки, которые прежде показались бы ему отвратительными. Можно лишь надеяться, что он не причинит вреда этой барышне. Одно несомненно: его появление в ее жизни не принесет ей ничего хорошего теперь, когда он перестал быть джентльменом.