Волшебная мормышка - Смирнов В. Ю. - Страница 13

Только на сей раз всё произошло наоборот. В роли старательных учеников выступали городские рыболовы. Действия местного рыболова, казалось бы, не поддаются никакой логике — и снасть у него грубая, и лунка гигантских размеров, а техника ловли… О технике нужно сказать особо. Не мотыль, а большой червь был насажен на мормышку, опущенную почти на самое дно. Рыбак только слегка пошевеливал приманку, практически не придавая ей колебаний. Результат его действий был поистине удивительным: буквально за минут двадцать он поймал трех окуней по 700–800 граммов. Николай, из Николаевки, объяснил нам, что в этом месте крупного окуня можно ловить только таким способом. И главное — с утра здесь горбачи практически не берут, несмотря на железное правило: чем ниже солнце — тем лучше клев. Так что нам ещё раз пришлось убедиться, что местные условия порой преподносят такие сюрпризы, что любой абсурд может показаться стройной логической системой.

О счастливых случаях можно выслушать не один пуд рыбацких историй. Некоторые из них могли бы показаться неправдоподобными, но чего только не бывает в нашей жизни? И всё-таки в большинстве случаев пресловутая случайность служит своеобразной наградой рыбаку, использовавшему все шансы для поимки рыбы, продолжающему действовать в такой обстановке, при которой у менее настойчивого человека просто опустились бы руки. Аналогичный случай был и в моей практике.

За несколько часов ловли вблизи огромных коряг не осталось ни одной блесны. Но именно в этом месте неплохо клевал судак, так что уезжать не хотелось. Каким образом продолжать ловлю, если последняя запасная блесна так надежно зацепилась за топляк, что пришлось рвать месину? Откровенно говоря, только от отчаяния я приспособил для блеснения в отвес брелок от ключей — небольшую, чуть изогнутую медную пластину с выпуклым изображением древнего автомобиля. Пришлось, правда, повозиться, пока удалось провертеть шилом вторую дырку в брелоке. Это подобие блесны было оснащено обломившимся тройником, превратившимся в двойник. В конце-концов и такая наскоро изготовленная снасть нашла своё вечное пристанище на дне реки. Наверное, до сих пор мирно ржавеет зацепившийся за корягу превращенный в блесну брелок, принесший мне в тот день пару очень неплохих рыбин.

Если речь зашла о ловле судака, то многие, наверное, согласятся, что поймать его «в толпе» — дело случая. Вряд ли кто-нибудь сможет объяснить, почему среди десятков блесен, порой очень похожих друг на друга, судаки хватают только одну из них. Однако опытный рыболов всегда сумеет запрограммировать подобную случайность, даже если он окружен многочисленными коллегами. Наглядный урок продемонстрировал Симоненко во время ловли на Днестровском лимане. Тогда на небольшом пятачке, где удалось обнаружить судака, собралось никак не меньше пятидесяти рыболовов. Большинство из них так и не почувствовали поклевки, некоторым удалось поднять несколько чопиков. Удачливее всех оказался Женя — он поймал пять мерных судаков. Я постоянно находился рядом с ним, но был вынужден довольствоваться одной рыбиной. Случайно ли мой товарищ оказался тогда самым удачливым? Нет, конечно. Он просто подумал о том, что хищник нередко с особым удовольствием берет невиданную доселе приманку, и накануне выхода на лед сконструировал необычную блесну с полурифленой поверхностью. На следующую рыбалку мы ехали с точно такими же блеснами, и Днестровский лиман щедро поделился своими богатствами со всей нашей большой компанией, вооруженной совершенно одинаковыми приманками. К слову сказать, они оказались настолько удачными, что Жене завидовать не приходилось: его буквально день и ночь терроризировали целые рыболовные делегации, требуя новый вид блесны десятками. Так что, если Симоненко захочет в очередной раз отличиться — ему придется сконструировать абсолютно новую приманку, а в том, что это произойдет, сомнений нет. Например, несколько дней назад он удивил нас новой мормышкой. От обычной судаковой она отличалась лишь тем, что её свинцовая оболочка находилась не в нижней, а в верхней части приманки. Словом, сделал её наперекор всем правилам. На такую летнюю мормышку Женя поддевал хвостик тюльки и уверенно засекал судаков в «толпе» при почти полном бесклевье. Само собой разумеется, что последствия этой рыбалки сказались традиционным образом: началось паломничество за этой мормышкой.

Ловля хищников иногда требует значительного запаса живцов, но раздобыть их бывает очень трудно. Да и Привоз не всегда может выручить. Помню, как отчаянно дежурила огромная толпа рыболовов у Привоза в ожидании ферины: на море пошел глось, на Тилигуле вовсю разбойничает судак, а тут, как назло, хоть бы кто-нибудь принес эту серебристую рыбку. Так и не дождались. Разочаровавшись, отправляюсь ловить бычков, на клев жаловаться не приходится, а море… Море буквально кишит фериной, ходящей у самой поверхности. Но как её поймать? Малявочница вряд ли поможет, да и нет её. И тут случайно вспомнил, как давным-давно, в детстве, мы, ещё не умевшие читать-писать, ловили ферину. Премудрость невелика: маленькая удочка, подчас сделанная из ветки дерева, небольшое грузильце, крохотный пластмассовый поплавочек. Надеваешь на крючок кусочек чищеного рачка, забрасываешь приманку в полводы и тут же вытаскиваешь крохотную рыбку. Словом, детская забава. Чтоб банку ферины наловить, день убить нужно, а сегодня — это роскошь непозволительная, так что приходится от такой идеи отказаться. Пойдём дальше. При ловле на самодур нередко приходится очищать крючки от ферины, которая не просто случайно цепляется, когда поднимаешь снасть, а атакует блестящее оперение. Стоп. Выход найден.

Может быть, кто-то и посмеется над этим, но вечером я изготовил невиданный самодур, на котором были установлены крючки № 2,5 с длинным цевьем через каждые десять сантиметров. Самодур специально для ферины, что может быть смехотворнее, однако с тех пор на морской рыбалке я перестал зависеть от торговых капризов Привоза. Максимум полчаса требуется поработать этим крохотным самодуром, чтобы обеспечить себя наживкой на целый день. При интенсивном клеве самодур для ферины можно смело использовать и днем, наживка для бычка и глося будет ловиться не хуже, чем с утра.

И все-таки воспоминания о рыбалке в детстве напрасными не были. Они пригодились во время ловли окуня. В тот день я напрасно тащил драгу по мелководью, бычки буквально разлетались из-под ног, прятались под громадными камнями. Три бычка послужили весьма сомнительной наградой за убитое утро. Очищаю драгу от водорослей, думая, как же раздобыть наживку; может, как в детстве, удочку попробовать. Изготовил я её довольно быстро, залез на огромный валун, лежащий в воде, нацепил на крючок подлистника — и все без толку. Вода прозрачная, значит рыбешки клевать не будут. Чуть позже поднялся ветерок, пошла небольшая волна, и бычки начали клевать, да так часто, что запастись наживкой удалось за каких-то четверть часа. Оставаться без улова после таких титанических усилий по добыче наживки было бы верхом фатального невезения, и добрых десятка два окуней, пойманных на мормышку при помощи крохотных бычков, стали закономерным итогом неудачно начавшейся рыбалки.

С тех пор среди снастей занял постоянное место небольшой поплавочек, с помощью которого добыть наживку не составляло труда, куда бы я ни попал и даже в том случае, если драга или малявочница не приносили желаемого результата. В частности, во время рыбалки на Десне использование этого небольшого сверхчувствительного поплавка помогло в конце концов разжиться наживкой. Наловив перед заходом солнца на дождевого червя вьюнов, оставил их на ночь в канне в реке. Ранним утром этой великолепной наживке отдали должное и окуни, и щуки. О том, что вьюн в тех местах лучшая наживка и о способе его ловли, я совершенно случайно узнал у одного местного парня, пасшего коров неподалеку от моей стоянки.