ЯЗЫЧЕСКАЯ СВОБОДА - Де Будион Майкл - Страница 16

В какой роли пришли белые в дельту Нила сказать сложно, но вряд ли они были типичными завоевателями. Легенды и предания достаточно часто повествуют о том, как тот или иной белый путешественник попадал в чужую страну, где достигал высокого положения и давал начало целой культуре. При низкой плотности населения и гигантском интеллектуальном разрыве, это было вполне возможно. Вспомним как встречали белых туземцы еще какие-нибудь триста лет назад. В них видели богов и белые подобный статус легко поддерживали. Но система отношений, общественный и религиозный строй, установившийся в Египте, не позволяет делать заключение о захвате белыми власти и установлении той или иной формы эксплуатации над местным черным населением. Интеллектуальное влияние было, но малая численность белых и реальная сила черных неизбежно вели к смешению обеих рас. Белые наверное и не пытались привить черным свое мировоззрение, вот почему все египетские божества сугубо негритянского, а не арийского происхождения, хотя их культурное содержание, в основном, есть следствие реминисценций о белом интеллектуальном воздействии.

Черно-белая смесь породила в архитектуре уникальный сплав безумной и первобытной величественности, который был своеобразным прогрессом в сравнении с мегалитическими постройками. Прежде всего речь идет о пирамидах строившихся из огромных, практически идеально обтесанных камней, подогнанных один к другому с точностью до долей миллиметра. И поныне люди восхищаются их видом, а тысячи занимательных книг подают нам их как нечто совершенно фантастическое. На самом же деле, пирамиды, — примитивнейший тип архитектуры, — мог возникнуть только в государстве где все были рабами, рабы требуются не только для того чтобы такое построить, но и для того чтобы спроектировать. Пирамида почти тоже самое что и мегалитическая конструкция, но более продвинутая, обличенная в правильную геометрическую форму. Свободный человек никогда не выдаст ничего подобного. Уже сейчас, в конце ХХ века, в государстве поразительно похожем по системе отношений на Древний Египет, конкретнее — в Северной Корее, был выстроен грандиозный мавзолей верховному вождю Ким Ир Сену, а «фундаментом» стройки стало рабское существование целого народа [7]. Подобные «пирамиды» периодически возводятся во всех восточных деспотиях, но я вижу весьма и весьма глубокий смысл в том, что пирамиды сохранились до наших дней, в то время как от других выдающихся сооружений древности не осталось и следа. Пирамиды простояли до очередного исторического витка взаимодействия рас, и как знать, не станут ли новые, на сей раз уже не тысячи, а миллионы рабов, строителями очередных пирамид, не менее примитивных, но более фундаментальных?

Нечто похожее на египетские стройки, причем не в меньших, а в больших масштабах, повторится когда белые столкнуться с черными в Месопотамской долине. В Халдее и Вавилоне будут возведены сооружения существенно превосходящие пирамиды, другое дело что по высоте они будут гораздо ниже, а не имея столь четко выдержанных геометрических форм будут производить впечатление полнейшей безвкусицы.

В Африке белые поднимаясь по Нилу пришли в Эфиопию, — главный форпост черной расы, позже они вышли к экватору, где смешались с черными племенами дав начало народам нило-хамитской группы. Многие наверное еще помнят войны между группами хуту и тутси, населяющими небольшие экваториальные государства Бурунди и Руанда. Для современного белого наверное нет разницы между этими черными племенами и уж тем более ему непонятны причины того ожесточения с которым два маленьких народа уничтожали друг друга. По сути война между хуту и тутси была единственной войной на полное уничтожение за весь ХХ век. Но ларчик открывается просто. Хуту являлись, так сказать, "классическими неграми", со всеми прилагающимися атрибутами, — толстыми губами, коротким толстым\ носом, приземистым телосложением, и, самое главное — очень темным цветом кожи. В\ противоположность им тутси, были куда более светлокожими, имели высокий рост и более утонченные черты лица. Именно они и являлись очень далекими, но все же более-менее сохранившимися потомками белой экспансии.

Тутси напали на хуту с севера примерно в XVI–XVII веке. Европейцы тогда еще не проникли в столь затерянный мир, поэтому точную дату установить невозможно. Пришедших на землю хуту тутси было немного, процентов десять. Но они играючи стали элитой, полностью подчинив себе хуту, которым отводилась всего лишь роль бессловесных рабов. Со временем и внутри тутси возникли разногласия, образовались два независимых королевства Руанда и Бурунди, но в них обоих тутси были правящим слоем, хотя и непрерывно воевали друг с другом. Когда эти земли попали под контроль европейцев (сначала немцев, а потом бельгийцев), то устоявшийся порядок показался им настолько оптимальным что они и не думали его менять. Эпоха деколонизации перемешала все карты, в Руанде власть захватили хуту, в Бурунди — тутси, после чего начался взаимный геноцид обоих народов, временами тлеющий, временами разгорающийся, но непрекращающийся никогда; общее число его жертв за последние 25 лет составило полтора миллиона человек, что выглядит особенно впечатляюще если обратить внимание, что и то, и другое государство, на карте можно разглядеть только через линзу. Впрочем, это отдельная тема.

Ну и наконец на Востоке белые в первый раз подошли к границам Индии, основав в ее долине грандиозную Хараппскую цивилизацию примерно в 2250 году до н. э. О ней речь впереди.

В конце пятнадцатого века нашей эры произошел "белый потоп". Европейцы, более тысячи лет окруженные агрессивными ордами с Востока, наконец нашли единственно возможный для себя выход: стать господами океана, а значит, по меткому выражению американского адмирала Мехена, — господами мира.[17] История великих географических открытий XV века изучена весьма детально, нас же в данном исследовании интересует один вопрос: как встречали белых? Мы знаем, что животные никогда не видевшие человека не испытывают к нему никакого страха, в то же время те из них кто хоть однажды вступал в контакт с опасным существом, либо стремительно убегает, либо наоборот, готовится к атаке. Человеку любой расы безусловно весьма далеко до наследственной памяти животных, но вполне резонно предположить, что народы с более примитивной организацией, находящиеся ближе к животным, нежели к элитным этническим группам, отличаются куда большим качеством передачи наследственной информации. Вечна ли такая память? И если не вечна, то сколько она хранится в коллективной памяти бессознательных масс? Как говорилось в предыдущей главе, все зло и все что исходит ото зла ассоциируется у белых с черным цветом, что есть экстрапроекция вторжений черной расы проходивших 5500–2500 лет до н. э. и длительной полярной ночи, как реминисценции пребывания Ариев на севере. Наверное привязка "черное — зло" навсегда. И никакие американские мультикультурные школы здесь ничего не изменят. Она, пожалуй единственная, хотя память о вторжении черных стерлась с памяти еще во времена троянской войны, где черные выступали в качестве союзников троянцев, и заката ахейских цивилизаций. Вторгнувшиеся на Пелопоннес дорийцы, если и слышали что-то о черных, то во всяком случае вряд ли с ними сталкивались. Второе дыхание ей было придано христианством, где согласно гностическим представлениям, Хам, как человек первый раз нарушивший закон после Потопа, как раз и стал прародителем черной расы. Ну и третье дыхание она получает сейчас. Никакие средства фиксации знаний, никакие проповедники и жрецы, не способны его поддерживать в массах. Оно возникает исключительно под длительным воздействием ощущений которым подвергается вся, вся масса. В современных американских политкорректных комментариях к Библии вы не встретите и намеков на черноту потомков Хама. Белые почему-то считают, что это оскорбляет черных,[18] в то время как черные не проявляют здесь никакого недовольства, а учитывая их поголовный переход в ислам, вуду, растафарианство и традиционные негритянские культы, «политкорректные» Библии, видимо, вскоре будут изучаться только белыми американскими оболтусами, склонными к наглому публичному мазохизму и эксгибиционизму.