Девяносто девять - Хайнс Джеймс - Страница 18

• Предыдущая
• 18/25
• Следующая

– Предоставляя ночлег путникам, – объяснила она.

– Ах да…

– Это давало неплохой доход в течение некоторого времени, – продолжила Джиллиан. – Мне даже приходилось порой отказывать людям из-за нехватки места. А потом по Би-би-си сообщили, что все наши чудеса – фальшивка.

– Дело рук двух молокососов из Суиндона, – сказал Грегори, смакуя словечко «молокососы».

– Да, именно, именно. – Джиллиан опустила подбородок и улыбнулась. Ей явно все больше нравилась их беседа. – Дела, конечно, пошли значительно хуже. Сюда перестали приезжать. За исключением уже совсем конченых придурков. А им не нужен приличный ночлег, они просто раздеваются и ложатся спать посреди чистого поля.

Грегори улыбнулся, а Джиллиан встала и отнесла свою тарелку в раковину.

– Женщина из сувенирной лавки сказала мне то же самое, – произнес Грегори, поднося салфетку к губам. – О застое в делах…

– Вот как? – откликнулась Джиллиан без всякого интереса, принявшись за мытье тарелки.

Грегори сложил руки и задумался над тем, как ему продолжить. Спина Джиллиан напряглась, словно она почувствовала, что он наблюдает за ней. А так как ее дела пошли плохо из-за вмешательства Би-би-си, ему не хотелось прямо говорить ей, что он сам работает на эту студию и готовит для нее серию передач. Возможно, Джиллиан вдоволь навидалась разных киношников и телевизионщиков, которые побывали здесь за время истерии по поводу кругов на полях. Они, наверное, расхаживали по ее дому, грохоча своим громоздким оборудованием, слишком громко болтая за завтраком на кухне, а по вечерам возвращались в стельку пьяными из паба.

Вряд ли на нее произведет благоприятное впечатление факт его сотрудничества с телевидением, даже напротив – он может вызвать откровенную враждебность, а ведь ему нужно все-таки где-то переночевать сегодня. Наверное, не следует также рассказывать Джиллиан и о том, что он антрополог. Ему либо придется всю ночь объяснять ей, что это такое, либо подобное признание просто-напросто вызовет массу неприятных ассоциаций с назойливыми интеллектуалами, коих здесь скорее всего бывало множество.

– А никому из жителей деревни не приходило в голову, – продолжал Грегори, – подыскать или изобрести хорошую приманку для туристов? – Он снова улыбнулся своей знаменитой улыбкой эльфа в надежде, что хозяйка обернется. – Развернуть что-нибудь этакое…

Джиллиан действительно обернулась и взглянула на него.

– Почему бы, – решимость Грегори нарастала, – не устроить ночную вылазку и самим не организовать несколько кругов на полях? Это вернет туристов.

Вначале Джиллиан удивленно и растерянно смотрела на своего гостя, а затем начала смеяться. Смех у нее оказался приятный, мелодичный. Грегори откинулся на спинку кресла, а Джиллиан продолжала смеяться, прижав руку к груди.

– Ну-ну, – обрушился на нее Грегори с шутливым укором, – только не говорите мне, что вам никогда ничего подобного не приходило в голову.

Джиллиан пожала все еще вздрагивающими от смеха плечами и покраснела. Затем поднесла руку ко рту и взглянула на гостя. Грегори улыбнулся. Впервые за все время он дождался от нее совершенно искренней реакции.

– Ну, – проговорила Джиллиан, еще не отдышавшись от приступа смеха. – Вы закончили? Может быть, мы выпьем чаю в гостиной?

Среди каминного тепла и уюта она, как показалось Грегори, снова замкнулась. Джиллиан поставила поднос с чайными чашками на черный сундук и устроилась в кресле. Она предоставила Грегори разливать чай, так, словно он прислуживал ей. Приняла у него из рук чашку и снова откинулась на спинку кресла. Наступила долгая пауза, в течение которой они просто молча пили чай. Грегори не терпелось начать разговор, однако он решил выдержать эту неловкую паузу и дождаться, пока молчание покажется невыносимым самой Джиллиан и она заговорит – старый учительский трюк.

Впрочем, заговорив, она задала ему простой и естественный вопрос – о его семье в Штатах. Потом вновь в молчании сосредоточилась на созерцании своей чашки. Мгновение спустя Джиллиан задала вопрос о его профессии; тот факт, что он работает университетским преподавателем, заинтересовал ее несколько больше.

– И что же вы преподаете? – спросила она, на мгновение оторвав глаза от чашки и взглянув на Грегори.

– Антропологию.

– Ах вот как?

– По сути, в этом-то и состоит интересное совпадение, – заметил Грегори, решив, что ему представился единственный шанс хоть что-то нз нее вытянуть. – Примерно год назад я организовал у себя в университете конференцию, посвященную обстоятельствам гибели капитана Кука.

Он остановился, чтобы посмотреть, как она реагирует на его рассказ. В глазах Джиллиан появилось какое-то усталое, сонное выражение.

– Это тот знаменитый моряк?

– Да-да, путешественник и исследователь. – Грегори снова сделал паузу. – Видите ли, существует теория, что обитатели Гавайских островов убили его потому, что визит Кука на их остров совпал с местным празднеством Макахики.

– Очень интересно, – заметила Джиллиан, с трудом подавляя зевоту.

– Начало празднования Макахики, – продолжал Грегори, внимательно наблюдая за хозяйкой, – было приурочено к появлению на горизонте примерно в это же время года звездного скопления, известного под названием «Плеяды». – Грегори сделал многозначительную паузу. – Которых также иногда называют «Семь сестер».

Джиллиан изумленно воззрилась на него и заморгала.

– Вот у меня и возник вопрос, не существует ли какого-либо соответствия между гавайским празднеством и «Семью сестрами» здесь, в Силбери.

Он сделал глоток чая и взглянул на нее поверх чашки. Джиллиан вздохнула и отвернулась с таким видом, словно размышляет над его словами.

– О нет, вряд ли, – произнесла она наконец, рассеянно подергивая выбившуюся нитку на подлокотнике кресла. – Думаю, никто из местных никогда на Гавайях не бывал.

– Я вовсе не это имел в виду, – ответил Грегори, улыбнувшись. – Я не хотел сказать, что между названными двумя явлениями существует причинно-следственная связь, я подразумевал наличие некоего метафорического параллелизма… – Он вновь замолчал. В выражении лица Джиллиан появилось легкое раздражение. – Вы читали «Золотую ветвь»?

– Кажется, нет, – ответила она. – Интересная книга?

Взгляд Джиллиан стал туповато-коровьим, и Грегори понял, что, будь в комнате часы, она уже стала бы бросать на них многозначительные взгляды. Он не ответил на ее вопрос, так как понял: ответ будет ей абсолютно неинтересен. И тогда Грегори решил пойти напролом.

– Когда я сегодня был в вашем пабе, я видел на стене несколько фотографий…

– А-а, – протянула Джиллиан, и он почувствовал, что она немного напряглась. – Старинное барахло.

– Примерно то же самое мне сказал и бармен.

– Вот как?

– Да-да, что-то примерно в том же роде.

– Ну что ж, парень он нахальный. – Она уставилась на свою чашку. – Его счастье, что ему самому не приходилось позировать для таких фотографий.

Грегори пристально взглянул на свою хозяйку, но та старательно избегала его взгляда. Тогда он решил сделать еще один рискованный шаг.

– А мужа вашего на этих фотографиях, случайно, нет?

Джиллиан, широко открыв глаза, бросила на него быстрый испуганный взгляд.

– Ну, скажем, в качестве почетного гостя?

Грегори попытался, как мог, смягчить смысл своего высказывания и при этом намекнуть на то, не был ли ее супруг в числе обнаженных разрисованных людей на фотографиях со стены паба «Семь сестер».

К его глубочайшему разочарованию, глаза Джиллиан наполнились слезами, а в губах появилось то характерное напряжение, которое свидетельствует о большом усилии не выдать свои чувства. Грегори выругался про себя. Больше он явно ничего от нее не добьется.

– Извините. – Он поставил чашку, передвинулся на самый край дивана, протянул руку и положил ее на запястье Джиллиан. – Я не хотел…

– Самая последняя фотография моего Дэвида, – дрожащим голосом произнесла она. – И она висит на стене чертова паба.

• Предыдущая
• 18/25
• Следующая