Купание голышом - Хайасен Карл - Страница 28

• Предыдущая
• 28/86
• Следующая

– У твоего мужа слабый желудок. Это нам может пригодиться, – сказал Странахэн.

Джои просматривала бумаги.

– Вот над такой же он работал в тот день, когда на меня разорался.

– Ты права. Это таблицы водных проб.

Странахэн забрал пустой бланк, сложил его и сунул в карман рубашки.

– Больше ничего не возьмем? – спросила она.

– Пока нет.

Он аккуратно убрал все в рюкзак.

– Маленький приятный бонус. А теперь скажи мне, где сквайр Перроне прячет свою чековую книжку?

– Сейчас вернусь. – Джои исчезла в коридоре и вернулась, держа в вытянутой руке грязный задубелый кед. – Он его ни разу не мыл, – с отвращением доложила она.

Умно, признал Странахэн. Даже самые отчаянные воры обойдут стороной вонючую обувь. Джои перевернула кед вверх дном, и из него выпала чековая книжка. Пролистывая записи, Странахэн никаких необычных транзакций не нашел: на счет Чаза Перроне поступали только регулярные чеки от штата Флорида – раз в два месяца.

– Когда, говоришь, он купил «хаммер»? – спросил Странахэн.

– В середине января.

– Здесь ничего нет, даже рассрочки.

– Может, у него есть другой счет, о котором я не знаю, – предположила она.

«А может, за «хаммер» платил не он», – подумал Странахэн.

– А как же так называемая заначка? – спросил он.

Джои слабо покачала головой:

– Акции и облигации?

– Тогда ему по почте приходили бы отчеты от брокера. Джои согласилась, что ни разу ничего такого не видела.

Странахэн встал и сказал, что пора идти, пока не вернулся Чаз со своей подругой.

– Погоди. Давай оставим ему еще подарочек.

Джои сверлила взглядом один из зонтиков мужа, стоявший в углу.

– Ни в коем случае, – отрезал Странахэн.

– Мик, ну давай, а?

– У него и так уже нервишки шалят, уверяю тебя.

Джои притворно надулась, следуя за ним к двери.

– Можно я хоть поливальную установку не буду выключать?

– Таймер снаружи?

– На стене подсобки, – кивнула она. – Он и не подумает, что мы проникли в дом.

– Тогда черт с тобой, конечно, – разрешил Странахэн. – Если тебе так приятнее.

– Сойдет пока, – сказала Джои и включила сигнализацию.

Рикка отметила, что Чаз ужасно выглядит.

– Я мало спал, – пробормотал он.

– Это потому что меня не было рядом, чтобы вымотать тебя до смерти.

– Ни свет ни заря позвонил какой-то псих.

– Сопун? – спросила Рикка. – Мне они постоянно звонят.

– Нет. Просто псих. – При мысли о загадочном телефонном звонке у Чаза вспотели ладони.

Рикка спросила, подумал ли он насчет отпевания Джои.

– Да что с тобой такое? – разозлился он. – Я же сказал, что ненавижу похороны. Поставь свечку за упокой, если тебе от этого полегчает.

– Необязательно же всю страну созывать, – настаивала Рикка. – Просто арендуй похоронный зал, пригласи священника сказать пару слов. Может, кто-то из ее друзей тоже захочет разделить свое горе.

Чаз пялился в окно.

– Это важно, котик, – сказала она. – Чтобы со всем покончить.

Он презрительно выдохнул, пуская незримые кольца дыма.

– Одна глава твоей жизни закончилась, – продолжала Рикка, – а другая только начинается.

«Господи, – подумал Чаз. – Она деликатна, как грыжа».

– Кроме того, это будет выглядеть нехорошо, если ты ничего не сделаешь в память о Джои. Как будто тебе все равно, что она умерла.

В этом был резон. В конце концов, наверное, для виду придется заказать службу. Странно, что детектив Ролвааг не потребовал еще и этого.

Гнусный сукин сын, шантажист. Наверняка это он звонил.

– Чаз, ты меня слушаешь? – спросила Рикка.

– А что, у меня есть выбор?

Она грустно вздохнула:

– Милый, я здесь только ради тебя.

«Именно, – подумал Чаз. – Здесь, там и везде».

– Может, я закажу службу попозже, – сказал он. – Через пару недель.

«Как только закончится весь этот кошмар», – подумал он.

Пока он ходил в банк, Рикка сидела в машине. Позже, за ланчем, она стала допытываться, что было в бумажном пакете.

– Драгоценности, – ответил Чаз. – Я положил их в сейф.

– Драгоценности твоей жены?

– Нет, Лиз Тейлор. Она попросила меня их придержать.

– Злиться необязательно, – сказала Рикка.

Чаз выдавил извинения:

– У меня миллион дел на уме.

– Хочешь, ко мне поедем? Устроим показ мод. Мне только что прислали новую коробку стрингов из Рио.

– Не сегодня, конфетка. Мне надо отвезти кучу мусора на окружную свалку.

Рикка замерла с полной вилкой лингвини[30] на полпути ко рту.

– Можно уточнить? Ты предпочитаешь отправиться на помойку, а не в постель?

– Расслабься, детка, – сказал Чаз. – Это не так просто.

По крайней мере, он надеялся, что не так.

На обратном пути в Майами Джои подумала о том, как в последний раз занималась с мужем сексом, в их каюте на «Герцогине солнца»: до полета за борт – меньше пяти часов. Она не припоминала никаких странностей в поведении Чаза в постели – он был, как обычно, ненасытен и неутомим. Она пришла в бешенство, поняв, что он мог беззаветно предаваться страсти, зная, что еще до полуночи убьет свою партнершу по наслаждениям.

– Объясни мне кое-что насчет мужчин, – сказала она Мику Странахэну, – потому что я на самом деле не понимаю.

– Вперед.

– Мы с Чазом занимались этим на корабле, когда собирались к ужину. В тот самый вечер, когда он пытался меня убить!

– Как будто все в ажуре.

– Именно, – сказала Джои. – Да как у него вообще встал?

– По-моему, это называется «разделение».

– Ты сам так делал?

– Изредка, – ответил Странахэн.

– С примерами, пожалуйста.

– Ну… – нерешительно начал он, – однажды я занимался любовью с женщиной за сорок пять минут до того, как съехал с ее квартиры.

– И ты знал, что уезжаешь?

– Нуда. Я уже снял свою.

– А она понятия не имела?

– Видимо, нет, – сказал Странахэн, – если судить по ее реакции.

Джои внимательно наблюдала за ним.

– Ну? Рассказывай дальше. Отправиться в постель – это была твоя идея или ее?

– Говорят, это снимает стресс, и, господь свидетель, мне это было необходимо.

– Да ладно тебе, – сказала она, – ты просто хотел ее попробовать в последний раз.

– Может, и так.

– Все мужики – жлобы.

Странахэн следил за дорогой.

– Так или иначе, я бы никогда не выбросил женщину за борт после дикого секса. И даже после домашнего секса.

– Слова истинного джентльмена.

– Если позволишь, твой муж…

– Не называй его больше так. Пожалуйста.

– Хорошо, – сказал Странахэн. – Так вот, если позволишь, Чаз на световые годы хуже обычного мужского жлобства. Он бессердечный кретин, и не надо об этом забывать.

Джои устало вжалась в кресло.

– Как это называется, когда начинаешь сам себя ненавидеть?

– Напрасная трата энергии.

– Нет. Наверное, самоненавистничество. У меня в голове так и гудят все эти вопросы. «О чем ты думала, Джои?» «Почему ты его не раскусила?» «Как ты мирилась со всеми его шашнями?» У меня серьезные проблемы с самоуважением, Мик.

Она ощутила, как его рука легко коснулась ее щеки. Он проверял, не плачет ли она.

– Не волнуйся, – сказала она, – я это уже пережила.

– Я так думаю, у нас с тобой одно здоровое эго на двоих. Должно хватить.

– Почему ты мне помогаешь? – услышала Джои собственный голос.

– Потому что я скучаю по охоте за такими парнями, как Чаз. Это было самое лучшее в моей работе – отправлять ублюдков за решетку.

– Ты ведь не пытаешься забраться ко мне под юбку?

Странахэн забарабанил пальцами по рулю.

– Знаешь, я буду просто счастлив, если ты перестанешь постоянно поднимать этот вопрос.

– Боже, я умираю с голоду. Давай перекусим.

– Мы будем дома через час, – сказал он.

• Предыдущая
• 28/86
• Следующая