Когда мы встретимся вновь - Александер Виктория - Страница 22

• Предыдущая
• 22/57
• Следующая

Вместо этого она покинула Англию. Покинула, чтобы путешествовать, увидеть весь мир. Она шла по стопам Цезаря в Риме, по стопам греческих философов в Афинах, она взбиралась на пирамиды. Знакомилась, а потом изучала мировое искусство в Париже. Плакала, слушая музыку Бетховена в Вене. Она встречалась с великими людьми, композиторами и художниками. Это было не изгнание, а грандиозная авантюра. И это сделало ее такой, какой она сейчас стала.

Она опустилась на кровать. Господи! Как она могла еще ждать, что так просто вернется к тому, что когда-то оставила? И захочет ли этого? Конечно, она хочет выйти замуж, иметь семью, но не так же поспешно. Сейчас ей не двадцать, да и нет пока женихов, как в юности.

Она поднялась с постели и подошла к большому зеркалу в подвижной раме. Ее отражение было несколько искажено в старом зеркале. На него упали первые розовые лучи восходящего солнца, но все равно Памела поняла, что вовсе не дурна, хотя мужчины явно предпочитают более молодых невест. Памела даже вздрогнула, поняв, что слишком часто думает об этом.

И все же она очень хотела не только вернуться в лондонское общество, но и очень хотела быть замужем. К счастью, эта уловка с Алексеем поможет ей. Памела критически разглядывала себя в зеркале. Она умна, красива, из знатной семьи. Даже если она окажется старше других леди в этом сезоне, она не положит себя на полку. Ей просто надо непременно найти подходящего мужчину, такого, кто по-настоящему оценит ее. Такого, кто не станет сосредотачиваться на том, что было много лет назад. Хотя обычно такие мужчины встречаются редко. С Алексеем же она должна привлечь особое внимание.

Что касается Алексея, то лучше думать, что между ними может возникнуть что-нибудь еще, кроме простой страсти. Она должна перестать реагировать на то, как он смотрит ей в глаза. Не обращать внимания на то, как сжимается ее сердце, когда он целует ее руку или обнимает ее.

Алексей – один из тех, кого она могла бы полюбить при определенных обстоятельствах, но, как ей казалось, такого никогда не случится.

Нет, это все же самое лучшее, что могло бы случиться в ее жизни! Она подмигнула себе в зеркало. Ей не удастся снова занять свое место в обществе, если не поможет Алексей. Да, они могут быть просто друзьями. Во всяком случае, если никто не узнает о той ночи в Венеции...

Она снова легла на кровать, обхватив руками подушку, и закрыла глаза. Надо выбросить Алексея из головы. Решив это, она вдруг успокоилась и почувствовала, что смертельно устала. Возможно, сейчас она наконец-то отдохнет.

Но прежде чем ее сморил сон, она подумала:

«Неужели я опять увижу его во сне?»

Алексей дружески поздоровался с конюхом, открывающим конюшню. В отличие от особняка, нуждающегося в ремонте, конюшня и лошади были в отличном состоянии.

Алексей любил утренние конные прогулки. И в Лондоне не отказался от них. Теперь, правда, надо будет довольствоваться лондонским Гайд-парком. Его новое положение приучило к одиночеству. Он многое обдумал, например, как мог позволить втянуть себя в эту глупую историю с помолвкой? Кто эта женщина, которая тоже участвует в этом фарсе?

Чем больше он ломал голову, тем больше убеждался в том, что он и Памела уже где-то встречались. Почему она отрицает это? Почему он сам не помнит этого? Возможно, Роман прав, утверждая, что это та самая леди, с которой Алексей провел ночь в Венеции.

Чаровница.

Но это невозможно! Он никогда не видел ее лица, но почему-то убежден, что узнал бы ее. Его душа, вероятно, подскажет ему, что это она. Платон и древние греки верили в то, что мужчина и женщина всегда были единым целым. Но боги разлучили их, чтобы обе половинки искали друг друга всю свою жизнь. Алексей не верил в эту глупую романтику. Не верил до той незабываемой ночи в Венеции, до встречи с загадочной женщиной...

Как бы мисс Эффингтон ни пряталась, это уже не ее секрет.

Он решительно направился в гостиную. В те немногие дни своего пребывания в доме прислуга узнала его желания и привычки. Он прекрасно знал, что его уже ждет завтрак. Он знал и ценил многих слуг, особенно дворецкого Грэма. Когда Алексей купит поместье, ему вряд ли удастся найти такую прислугу. Возможно, он попытается уговорить кого-либо поменять хозяев. Едва ли, ведь они считают, что этот особняк – их родной дом.

Голоса в гостиной привлекли его внимание. Он нахмурился, ибо понял, что будет там не один. Ждал, что Роман или Дмитрий присоединятся к нему, ведь леди Смайт-Уиндом была не из тех, кто завтракает в это время. Однако он слышал именно ее голос. Алексей не был уверен, что готов выслушивать ее дьявольские планы, как это было вчера вечером. Она буквально заставила его и свою племянницу произнести лживое обещание. Он подумал, что не успеет опомниться, как у его ног уже будут играть дети. Однако для этого маловато одной или нескольких ночей.

Алексей улыбнулся своим мыслям и вошел в гостиную.

Леди Смайт-Уиндом была одета для прогулки, как и сопровождавшая ее молодая девушка. Обе сидели на софе и оживленно беседовали с Валентиной, тоже собравшейся на конную прогулку. Алексей подавил смех. Очевидно, она хотела изменить свой характер.

Дмитрий и Роман стояли возле камина. По привычке скрестив руки на груди, капитан то и дело бросал настороженные взгляды на Валентину, а Роман поглядывал на женщин в гостиной с явным удовольствием.

– Добрый день, леди, – поприветствовал всех Алексей. – Вы прекрасны в это утро, леди Смайт-Уиндом.

– Ваше высочество, – вышел вперед Роман, – позвольте мне...

– Вы так считаете? – перебила его леди Смайт-Уиндом, улыбаясь, и протянула руку Алексею. – Очень мило с вашей стороны.

– Исключительно, – подтвердил он, целуя леди руку.

– Неужели? – Леди Смайт-Уиндом смотрела на него с невинным удивлением.

– Ты считаешь, что она гораздо прекрасней утром, чем вечером? – не удержалась от самодовольной улыбки Валентина.

Алексей рассмеялся:

– Без сомнения, прекрасней.

Леди Смайт-Уиндом была довольна.

– И, конечно, моложе, – добавила она.

– Сама юность, – уверенно согласился он.

– Говорят, что у близнецов так бывает: один хороший, а другой не очень, – вдруг раздался рассерженный голос у двери. Алексей обернулся, чтобы увидеть еще одну леди Смайт-Уиндом, или, скорее, удивительно похожую на нее, только иначе одетую. – Я – хороший близнец.

– Не всегда, – произнесла леди Смайт-Уиндом, поднимаясь с софы. – Уверена, что это ты повторяла все последние годы.

– Я очень старалась, – ответила вторая леди Смайт-Уиндом, направляясь к своему двойнику. – Но я никогда не заставляла принцев говорить, что я красивее или моложе, чем моя сестра-близнец. – Она посмотрела на Алексея: – Простите меня, ваше высочество, зато, что я невольно обманула вас. Я – Абигайль Эффингтон. Леди Эдвард. Мать Памелы.

– Что вы, что вы, ничего страшного! – Он почти сразу понял, кто она.

– Абигайль! – Леди Смайт-Уиндом вышла вперед навстречу сестре.

Леди Эдвард, окинув ее взглядом, воскликнула:

– Миллисент!

Они были удивительно похожи. Алексей подумал: а что, если они будут похожи и по характерам? Он сразу же подметил, что сестры не очень-то рады этой встрече, уловив явное напряжение между ними.

– Я не ожидала, что ты вернешься домой, – сказала леди Эдвард.

– Как видишь, я вернулась, – пожав плечами, ответила леди Смайт-Уиндом.

Леди Эдвард прищурилась:

– Ты все еще такая же беспечная, самонадеянная и склонная повторить то, что уже сделала?

– Вполне возможно. – Смайт-Уиндом внимательно смотрела в лицо сестре. – А ты осталась такой же упрямой, надменной и убежденной в том, что ты всегда права?

– Абсолютно такая же, – заверила леди Эдвард.

– Прекрасно. А я боялась, что ты изменилась.

– Никогда! – Леди Эдвард рассмеялась.

Под общий смех и шутки сестры обнялись, а Алексей с облегчением вздохнул. Как странно повели себя эти англичанки. Он только что опасался, что все кончится ссорой, и уже приготовился примирить их, но вскоре понял, что обе женщины по-настоящему любят друг друга.

• Предыдущая
• 22/57
• Следующая