Лейденская красавица - Хаггард Генри Райдер - Страница 88

• Предыдущая
• 88/95
• Следующая

– Недурно, – сказал Мартин, гребя левой рукой, а правой размахивая большой секирой. – А все же жаль моего «Молчания», который проклятый Рамиро отнял у меня и повесил себе на шею. И что он нашел в нем? Он слишком велик для такого карлика.

– Не знаю, – сказал Адриан, – но когда в последний раз я видел его, он возился над его рукоятью с отверткой. Он давно говорил об этом мече. Во время осады он предлагал большую награду тому, кто убьет тебя и принесет ему меч.

– Возился над рукоятью с отверткой? – переспросил Мартин. – Ах, Бог мой, я и забыл… Карта-то, карта! Какой-нибудь негодяй сказал ему, что карта того места, где скрыты сокровища, спрятана в рукояти. Вот почему ему понадобился мой меч.

– Кто же мог сказать ему это? – спросил Фой. – Тайна была известна только тебе, мне да Марте, а мы не такие люди, чтобы проговориться. Как? Выдать тайну сокровищ Гендрика Бранта, из-за которых он умер и хранить которую мы поклялись?.. Да этого никто и подумать не смеет!

Марта слышала и взглянула на Эльзу, и под ее вопросительным взглядом бедная девушка вся вспыхнула, хотя, к счастью, никто при плохом освещении не мог видеть ее румянца. Она чувствовала, что должна говорить, чтобы снять подозрение с других.

– Мне следовало сказать это раньше, – тихо проговорила она, – но я забыла, то есть я хочу сказать, что мне было ужасно стыдно… Я выдала тайну меча «Молчание».

– Ты? Откуда ты узнала ее? – спросил Фой.

– Тетушка Марта сказала мне в тот вечер, когда был сожжен собор в Лейдене, а вы бежали.

Мартин проворчал.

– Женщина доверилась женщине, да еще в такие годы. Какое сумасшествие!..

– Сам ты сумасшедший, тупоголовый фрис, – сердито перебила его Марта, – где тебе учить тех, кто умнее тебя! Я сказала ювфроу, думая, что всех нас может не стать и будет лучше, если она будет знать, где найти ключ к тайне.

– Женское рассуждение, – невозмутимо отозвался Мартин, – и оказалось оно никуда не годным: потому что если бы нас не стало, ювфроу вряд ли бы пришлось добыть мой меч. А каким образом ювфроу сказала такую вещь Рамиро?

– Я сказала потому, что струсила, – рыдая, отвечала Эльза. – Ты знаешь, Фой, я всегда была трусихой и всегда ею останусь. Я выдала тайну, чтобы спасти себя.

– От чего? – нерешительно спросил Фой.

– От замужества.

Адриан, видимо, страдал, и Фой, видя это, не мог устоять против искушения нажать больнее.

– От замужества? Насколько я понял – вероятно, Адриан может разъяснить мое недоумение – церемония была все-таки совершена.

– Да, – слабым голосом ответила Эльза, – была, я пыталась откупиться от Рамиро, сказав ему тайну, что служит вам доказательством моего ужаса при одной мысли о подобном замужестве.

Адриан глубоко вздохнул, а Мартин как будто поперхнулся.

– Мне так досадно, – смущенно продолжала Эльза. – Я не хочу обижать Адриана, особенно после того, как он был так добр к нам.

– Оставь в стороне Адриана с его добротой и досказывай, как все было, – сказал Фой.

– Рассказ не долог. Рамиро поклялся перед Богом, что если я дам ему ключ к тайне, он отпустит меня, а потом… когда я попалась в ловушку и опозорила себя, он сказал, что этого недостаточно и что меня все-таки обвенчают.

Тут Фой и Мартин прямо расхохотались.

– Что же ты ждала от него, глупая девочка? – спросил Фой.

– О, Мартин, простишь ли ты меня? – спросила Эльза. – Я сейчас же поняла, какую постыдную вещь я сделала, и увидала, что Рамиро станет преследовать вас, вот почему я все боялась сказать вам. Прошу вас, верьте мне, я сказала только потому, что страх и стыд заставили меня потерять голову. Прощаете вы меня?

– Ювфроу, – отвечал фрис, усмехаясь своей флегматичной улыбкой, – если бы Рамиро не знал меня и вы предложили бы ему мою голову на блюде, чтобы подкупить его, я не только простил бы вас, но сказал бы, что вы поступили хорошо. Вы – девушка, и вам пришлось защищать себя от ужасной вещи; стало быть, кто станет осуждать вас?..

– Я! – воскликнула Марта. – Меня Рамиро мог бы разорвать на куски раскаленными щипцами, прежде чем я сказала бы ему.

– Совершенно верно, – возразил ей Мартин, желавший поквитаться с ней, – только я сомневаюсь, чтобы Рамиро пожелал дать себе этот труд ради того, чтоб убедить вас выйти замуж. Ну, не сердитесь, по пословице: «У тупоголового фриса что на уме, то на языке».

Не найдясь, что ответить, Марта снова обратилась к Эльзе.

– Отец ваш умер из-за этих сокровищ, – сказала она, – и Дирк ван-Гоорль также; жених ваш и его слуга попали в застенок, я также кое-что сделала ради сохранения этого богатства, а вы при первом щипке выдали тайну. Правду говорит Мартин, что я сошла с ума, доверившись вам.

– Как жестоко с вашей стороны говорить так! – плача, проговорила Эльза в ответ на горькие упреки Марты. – Но вы забываете, что никого из вас не принуждали выходить замуж… Ах, Боже мой, зачем я говорю это!.. Я хотела сказать: не принуждали стать женой одного человека, когда… – ее взгляд упал на Фоя, и она решилась договорить, надеясь, что он станет на ее сторону, – когда вы очень любили другого…

– Конечно, нет, – сказал Фой, – тебе нечего объяснять дальше.

– Напротив, еще очень много, – продолжала Марта, – меня не проведешь сладкими словами. Но что теперь делать? Мы приложили все старание, чтобы спасти сокровища; неужели же в конце концов придется лишиться их?

– Как лишиться их? – переспросил Мартин очень серьезно. – Вспомните, что уважаемый Гендрик Брант говорил нам в тот вечер в Гааге. Он надеялся, что тысячи и десятки тысяч людей благословят то золото, которое он вверил нам.

– Я помню это и все его завещание, – подтвердил Фой, думая об отце и часах, проведенных им самим и Мартином в тюрьме. – Затем, взглянув на Марту, он кротко прибавил: – Тетушка Марта, хотя вас называют сумасшедшей, но вы самая умная из нас. Посоветуйте, что делать?

Марта подумала с минуту и отвечала:

– Несомненно, что, узнав о нашем бегстве, Рамиро поспешит взять лодку и отправиться на место, где скрыты сокровища, так как догадается, что иначе мы опередим его. На рассвете или часом позже он будет здесь. – Она остановилась.

– Вы думаете, что мы должны поспеть на остров раньше его?

Марта кивнула утвердительно.

– Если окажется возможным; но без стычки не обойдется.

– Да, наверное, – согласился Мартин. – Что же, я не прочь еще раз помериться с Рамиро. Этот двуязычный негодяй завладел моим мечом. Я хочу отнять его…

– Опять прольется кровь, – прервала его Эльза. – Я надеялась, что мы, по крайней мере на этот раз, спокойно отправимся в Лейден, где находится принц. Я до смерти боюсь крови, Фой. Мне кажется, я не вынесу и умру…

– Слышите, что она говорит? – спросил Фой.

– Слышим, – отвечала Марта, – но нечего обращать внимания на ее слова. Она много перенесла и ослабела духом. Я же, хотя и предвижу, что смерть ждет меня, говорю: поедемте туда, и не бойтесь.

– Я не боюсь, – заявил Фой. – Ни за какие сокровища на свете я не допущу, чтобы Эльза подверглась опасности, если она сама не желает того. Пусть она решает.

– Как ты добр ко мне! – проговорила Эльза и, подумав минуту, прибавила: – Фой, обещаешь ты мне одну вещь?

– После того как Рамиро давал тебе клятвенное обещание, я удивляюсь, как ты решаешься просить что-нибудь, – отвечал Фой, стараясь казаться веселым.

– Обещаешь ли ты мне, – продолжала она, не обращая внимания на его шутку, – что в случае моего согласия отправиться не в Лейден, а на поиски сокровищ, и если мы останемся после этого живы, ты увезешь меня из этой страны, где проливается столько крови, где столько убийств и мучений, увезешь в какую-нибудь землю, где народ живет спокойно и не принужден видеть постоянно убийства? Я многого прошу, но обещай мне это, Фой!

– Обещаю, – сказал Фой, которому самому стали невыносимы все повторявшиеся изо дня в день ужасы.

И кто из выдержавших осаду Гаарлема мог чувствовать иначе?

Фой сидел у руля; но теперь Марта взяла руль у него из рук. С минуту она всматривалась в звезды, блестевшие ярче по мере того, как месяц скрывался, затем сделала несколько поворотов и примолкла.

• Предыдущая
• 88/95
• Следующая