Ледяные боги - Хаггард Генри Райдер - Страница 17
- Предыдущая
- 17/41
- Следующая
– Слушайте! Эти двое справедливо были приговорены к той же смерти, на какую они обрекли своего ребенка. Но вот вышли Ви-Вождь и Моананга, брат его, и я, Паг, и с ними пошли собаки. Мы в ночи притаились рядом с приговоренными, но так, чтобы они нас не видели. Пришли волки, шесть или восемь штук, и набросились на обреченных. Тогда мы отвязали собак и, не щадя собственных жизней, обрушились на зверей, трех убили, остальных так изранили, что они убежали. А затем отвязали Эйджи и ее мужа от деревьев и принесли их сюда, так как они были настолько перепуганы, что не могли ходить. А теперь, по приказу Ви, я освобождаю их и объявляю всем, что если еще кто-нибудь выбросит новорожденную девочку, то его приговорят к смерти и оставят умирать, и никто не пойдет к нему на помощь.
Так Эйджи и ее муж были освобождены и ушли восвояси, покрытые позором; слава Ви после всего этого происшествия сильно увеличилась, как и слава Моананги и даже слава Пага.
С той поры больше не выбрасывали девочек на съедение хищным зверям. Но множество девочек принесли к Ви родители, заявлявшие, что не в состоянии прокормить их. Этих детей Ви – как и обещал – поселил в пещере и отвел для них несколько закоулков, расположенных недалеко от света и от огня. Сюда приходили матери кормить их грудью, покуда девочки не подростали настолько, что их можно было поручить уходу специально назначенных для этого женщин.
Естественно, что все эти перемены вызвали много разговоров в племени, так что даже создались две партии, из которых одна стояла за нововведения, а другая была против них.
Как бы то ни было, до сих пор никто еще не ссорился с Ви, которого все признавали лучшим и мудрейшим из всех вождей, существовавших когда-либо в племени. К тому же у народа не было времени для размышлений, ибо в летние месяцы все были заняты тем, что собирали запасы еды для долгой и свирепой зимы.
Ви и его совет распределяли работу, считаясь с силой каждого человека в племени. Даже детям поручили собирать яйца морских птиц, потрошить треску и другую рыбу, вялить ее на солнце и круглые сутки охранять в отгороженном месте, куда не могли забраться ни волки, ни лисицы. Десятая часть всей собранной пищи шла вождю на прокорм его и всех, кого он содержал.
Половина остального количества пищи складывалась про запас на зиму. Хранили и в пещере, но главные склады для пищи вырубались глубоко во льду, у подножия глетчера и заваливались огромными камнями для того, чтобы ни волки, ни другие хищники не могли растащить запасы.
Так Ви работал с утра до ночи. Паг помогал ему. Ви занимался проблемами жизни племени и уставал настолько, что засыпал, едва добравшись до ложа, – тот самый Ви, который прежде без устали целыми днями охотился.
Ночи ему случалось проводить иногда в хижине Ааки, но Аака держала слово и не оставалась на ночь в пещере, потому что там жил Паг. Так Ви с женой жили мирно на первый взгляд и разговаривали о повседневных житейских мелочах, но оба ни слова не говорили о том, из-за чего однажды рассорились.
Фо было приказано спать в хижине матери. Но там он проводил только ночи, а все дни бывал с отцом, который его встречал с каждым днем все более радостно.
Аака стала ревновать мужа даже к Фо. Мальчик вскоре это почувствовал.
Зима наступила очень рано, в сущности, в этом году вообще не было осени.
Был спокойный день, и солнце светило, совершенно не грея. Ви ходил по берегу с Урком-Престарелым, Моанангой и Пагом. Он был так занят, что совещался только во время работы, на ходу. Внезапно раздался звук, подобный грому: утки на побережье поднялись, – их были тысячи. Они взметнулись столбом и улетели на юг.
– Что могло испугать их? – спросил Ви.
– Ничего, – ответил Урк. – Лет семьдесят тому назад, когда я был еще ребенком, помню, они вели себя точно так же в это самое время года. И после их отлета наступила самая жестокая и самая долгая зима, какую мы когда-либо знали. Было так холодно, что умерло много народу. Впрочем, может быть, птицы испуганы каким-нибудь шумом, например, треском льда. Если их испугал шум, они вернутся. Если же не вернутся, мы их не увидим до следующей весны.
Птицы не вернулись. И улетели они так поспешно, что на берегу остались сотни еще не оперившихся птенцов, которые едва-едва умели летать. За ними гонялись дети, убивали их и складывали про запас во льду. Прочь от берега ушли также и тюлени; исчезла и рыба.
На следующую же ночь начались свирепые заморозки.
Ви совершенно правильно оценил их, как начало зимы. Поэтому он послал людей за дровами на опушку леса, где валялось много сломанных деревьев.
Работа эта была медленная и мучительная.
Племя не знало пилы и очищало деревья от сучьев и рубило на части с большим трудом кремневыми топорами. Долгий опыт показал, что здесь было на добрый месяц работы, прежде чем пойдет снег, который укроет палые деревья. Сбор дров обычно бывал последней, перед наступлением зимы, работой племени.
Но в этом году снег пошел уже на шестой день.
Правда, он шел не густо, но небо было закрыто тяжелыми тучами. Ви отправил все племя на работу, перестал обращать внимание на нарушения законов и следил лишь за тем, чтобы каждый трудился изо всех сил. Благодаря этому в две недели удалось набрать больший запас дров, чем когда-либо случалось видеть Урку за всю его жизнь. Был сделан запас не только дров, но и мха для фитилей светильников, сложили также огромные груды оставленных приливами водорослей, которые горели, может быть, еще даже лучше, чем дерево.
Народ ворчал из-за бесконечной работы в метель и на холоде. Но Ви не обращал внимания на жалобы, так как был испуган чем-то, чего сам толком не мог понять. Он заставлял народ работать в продолжение всего дня и даже ночи.
И он оказался прав.
Едва успели сволочь в селение последние стволы, едва успели свести и сложить в кучи обрубленные ветки и спрятать в подземные хранилища груды водорослей, как пошел густой снег. Он шел непрерывно много дней и покрыл землю на высоту чуть ли не человеческого роста. Оказалось, что – не поторопи Ви с работой – ни к палым деревьям, ни к моху, ни к водорослям добраться было бы нельзя. А вслед за снегом наступили морозы, великие морозы, которые продолжались много дней.
Подобной зимы никто еще не помнил. Ужас ее состоял, может быть, даже не в количестве снега и в холодах, а в том, что день стал намного короче, чем день прошлых зим. Он был короток так, что его почти не успевали замечать. Солнце не светило – оно только рассеивало слабый свет сквозь густые свинцово-серые тяжелые снежные тучи.
Толком морозы еще не успели начаться – но самый злой ворчун в племени уже благословлял Ви за то, что тот приказал собрать такое количество топлива и пищи; только эти запасы и спасли племя от голодной и холодной смерти. Но даже при наличии всех этих огромных запасов умерло немало стариков, больных и детей. Земля промерзла, и схоронить их было невозможно. Трупы уносили из селения и забрасывали снегом. Вскоре их вырыли и съели волки.
Этой зимой волки стали особенно свирепыми. Пищу они себе найти не могли и, обнаглев от голода, блуждали вокруг селения; случалось, что по ночам они врывались в хижину и набрасывались на ее обитателей, а днем лежали в засадах и ловили детей.
Ви приказал соорудить вокруг селения валы из снега; в проходах между валами круглые сутки горели костры, чтобы отпугивать зверей. Принесенные плавучими льдами, на побережье появились белые медведи, блуждали по холмам, ревели и пугали людей. Впрочем, белые медведи не убили ни одного человека. Очевидно, эти звери боялись людей. Однако, они причинили племени другой ущерб, не менее значительный: они нашли несколько складов пищи, разрыли их и сожрали все припасы.
В конце концов нападения волков и других хищников стали настолько наглыми, что жить в беспрестанном страхе больше было нельзя. Ви, посоветовавшись с Моанангой и Пагом, решил приняться за беспощадное истребление зверей, прежде чем они успеют причинить еще больший вред.
- Предыдущая
- 17/41
- Следующая
