Выбери любимый жанр

Влюбленные мошенники - Гэфни Патриция - Страница 14


Изменить размер шрифта:

14

– Да что с тобой? – повторила она. – Можно подумать, тебя трамвай переехал!

Рубен, шатаясь, добрел до раковины, взглянул на себя в зеркало и застонал. Мысленно Грейс ответила тем же: многочисленные ссадины и порезы у него на лице сочились кровью, нижняя губа была рассечена, равно как и левая бровь, – похоже, от удара кастетом, – над носом тоже кто-то славно потрудился, хотя он вроде бы и не был сломан.

– Сядь, – приказала Грейс.

Она взяла его за руку, очень осторожно и нежно, как ей самой показалось, но он взвыл от боли. Она отпрянула.

– Можешь сказать толком, в чем дело? Рубен опустил крышку ватерклозета и со стоном уселся на него.

– Они устроили мне «темную».

– Кто?

– Крокеры.

Грейс вспомнила, как все пятеро трогательно теснились на диване, словно щенята в корзине.

– Не может быть! Ни за что не поверю.

– Можешь поверить. Доказательства налицо.

– Да, но за что?

Она нашла чистое полотенце и начала наполнять раковину горячей водой.

– Это скверная история, Грейс. Не для дамских ушей.

С ее губ сорвалось совсем не дамское выражение. – Зачем они это сделали? Что они имеют против тебя?

Рубен опять заорал нечеловеческим голосом, когда Она прижала к его брови смоченное в горячей воде полотенце.

– Ты же не малое дитя! Потерпи. Сиди смирно, надо промыть рану.

Рубен откинулся назад, уклоняясь от ее руки, и стукнулся затылком о трубу, ведущую к баку для воды над головой. Дальше пути не было. – Пациент Джонс! Не морочьте мне голову, а не то я промою рану спиртом!

– Спиртом?

Его лицо вдруг просияло.

– Слушай, Гусси, я тебя умоляю: открой верхний правый ящик у меня в комоде, там на дне под бельем пинта бурбона[11].

Не говоря ни слова, Грейс бросила полотенце в раковину и отправилась в спальню. Найдя бутылку, она отвинтила пробку и отхлебнула немного, задержав дыхание, чтобы не закашляться. В конце концов, сказала она себе в оправдание, смывать кровь с лица мужчины – это вам не пикник на лужайке.

– Спасибо, – поблагодарил Рубен, когда она протянула ему бутылку. – Хочешь глоточек?

– Нет, благодарю вас, – ответила она с видом оскорбленной добродетели. – Я не употребляю крепких напитков.

Он приветственным жестом поднял бутылку, как будто собираясь чокнуться, и жадно припал к горлышку. После этого ему немного полегчало, и дело пошло веселей. Поминутно прикладываясь к бутылке, Рубен становился все более словоохотливым; к тому времени, как Грейс промыла ссадины и налепила пластырь на самые глубокие порезы, он успел выложить ей эту безрадостную историю.

Все началось около месяца назад, когда он отправился в Стоктон «по делам», а также в надежде хорошенько поживиться при игре в покер. Когда с «делами» было покончено, Рубен начал играть по-крупному с пятью партнерами, четверо из которых были братьями. Сыграв пару партий, он понял, что кто-то из них передергивает, но никак не мог вычислить, кто именно. Лишь проведя за игрой несколько часов, он наконец догадался, что все они в сговоре и мухлюют по очереди. К тому времени сам он проигрался вчистую.

В последнем круге он решил поставить на кон свое излюбленное детище – несуществующий серебряный рудник «Олд Блю», липовые акции которого повсюду брал с собой, то продавая их, то проигрывая в карты, в зависимости от обстоятельств. Предполагалось, что акции стоят не меньше двух тысяч долларов. Крокеры опять побили его – три туза и две дамы против четырех жалких троек. Рубен расплатился акциями и поспешил убраться из города.

И на кого же он наткнулся в «Карточном дворце» Макдугала на Керни-стрит не далее как две недели спустя? На эту дружную пятерку! В Стоктоне Крокеры соврали, будто они местные, по совершенно понятной причине: чтобы не тащить за собой в Сан-Франциско хвост дурной славы карточных шулеров. Рубен и сам не раз так поступал. Не удивительно, что братья держали на него зуб и хотели поквитаться за акции, но Рубен, используя свое природное обаяние, сумел их утихомирить и выторговал себе две недели отсрочки. Срок вышел как раз в это утро.

Грейс содрогнулась, вспомнив скрипучий голос старшего из Крокеров.

– А я-то подумала: и откуда он взялся, такой. вежливый? Теперь как вспомню, так мороз по коже.

– Да, Линкольн умеет произвести впечатление, – согласился Рубен, осторожно проверяя, целы ли. ребра. – Но сейчас я вспоминаю о нем даже с благодарностью. –Это еще почему?

– Только он один меня не бил.

На нее такое благородство шулера не произвело должного впечатления, – К тому же он проявил великодушие и дал мне еще неделю отсрочки.

– Великодушие тут ни при чем, – презрительно отмахнулась Грейс. – Просто ему хватило ума сообразить, что с мертвого они вообще ничего не получат.

– Да, это соображение тоже упоминалось, Рубен с трудом поднялся:

– А теперь я хотел бы Прилечь.

Грейс проводила его в спальню и не стала спорить, когда он улегся в постель, на которую она уже привычно смотрела как на свою собственную.

– Почему бы тебе не снять башмаки? – спросила она, потянувшись за сложенным в изножии постели одеялом.

– Не могу. У меня руки-ноги не гнутся. Ты мне не поможешь? Ах, сестра Августина, да вы просто ангел милосердия!

Вспомнив, при каких обстоятельствах он наградил ее этим званием в последний раз, Грейс стащила с негр башмаки, едва не оторвав их вместе со ступнями.

– А мне что прикажешь делать, пока ты тут приходишь в себя от побоев, которые сам же и заработал? – сердито спросила она. – Почему у тебя в доме нет никакой еды? Ты что, голодом меня решил уморить?

Рубен усмехнулся и тут же застонал: стянутая пластырем губа не располагала к веселью.

– За углом, на Сэнсом-стрит есть закусочная под названием «Бэлльз». Бутерброды с солониной, паршивое жаркое, неплохой мясной рулет. Меня там знают. Сошлись на меня, и тебя накормят.

У нее уже текли слюнки.

– Спасибо! А чем я буду расплачиваться? Рубен сделал величественный жест рукой:

– Пусть запишут на мой счет.

– Как скажешь.

Все еще не решаясь его оставить, она подтянула одеяло повыше и подоткнула с обеих сторон.

– Ну ладно. Надеюсь, с тобой все будет в порядке. Тебе ведь не нужна сиделка?

Оставшийся незаплывшим карий глаз весело подмигнул ей.

– Я справлюсь. Мне бы сейчас поспать немного. Спасибо за оказание первой помощи. Гусси. У тебя золотые ручки.

– Голова болит?

– Угу.

Это скорее всего от бурбона. Пить надо меньше.

Рубен провел пальцами по перебитой переносице и болезненно поморщился.

– Бурбон тут ни при чем. Ах да, Грейс, – спохватился Рубен, когда она уже направилась к дверям, – будь добра, разбуди меня не позже трех, ладно?

– А зачем?

– Ну… у меня все еще есть дела, – ответил он с важным видом.

Грейс прислонилась к дверному косяку и скрестила руки на груди.

– Ну, разумеется, – проворковала она сладчайшим голоском, – тебе надо заглянуть в несколько почтовых отделений, пока они не закрылись. Надо же посмотреть, кто еще изъявил желание записаться в члены «Международного общества любителей литературы, науки и искусства», пока тебя не было в городе.

До чего же приятно было полюбоваться на его отвисшую челюсть! Радостное ощущение одержанной победы согрело ее до самых костей. Рубен долго созерцал ее в глубоком молчании.

– Ты взломала мой стол, – сказал он наконец. Грейс лишь скромно улыбнулась в ответ. Расслышав нотки почтительного удивления, даже восхищения в его голосе, она опять порадовалась.

– А чем ты его открыла, можно узнать?

– Отмычкой.

– Которая по чистой случайности было у тебя с собой?

– Должна же девушка заботиться о себе! Да нет, – усмехнулась она, увидев его вытянувшуюся физиономию. – Я изготовила ее специально для этого случая.

– Изготовила?

– Из пары шпилек.

– Я тебе не верю, – решительно отрезал Рубен. Грейс пожала плечами.

вернуться

11

Сорт виски, изготавливаемого из кукурузы или пшеницы, а не из традиционного ячменя.

14
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело