Роковое сходство - Гэфни Патриция - Страница 64

• Предыдущая
• 64/93
• Следующая

Охваченная ужасом, Анна нырнула. Ей удалось различить в темной воде еще более темный силуэт Броуди. Она протянула руку, схватила за одежду и потянула кверху, перебирая ногами, прорываясь сквозь стену воды к воздуху.

Руки Броуди подхватили ее снизу за бедра и толкнули вверх. Боже, этот дурак пытается ее спасать! Ей хотелось заорать от злости, но вместо этого она опять нырнула. На сей раз ее пальцы лихорадочно нащупали его волосы: она потянула вверх и назад что было сил. Голова Броуди показалась над водой вслед за ее собственной.

Каким-то чудом ей удалось обхватить его поперек груди. Она тянула его, как куль, упорно двигаясь к спасительной лестнице.

Броуди дергался, мешал ей, его тяжелое тело увлекало ее под воду.

Анне снова удалось подняться к поверхности, и она долго отплевывалась, судорожно ловя открытым ртом воздух. Ей было слышно, как он захлебывается, ее собственное дыхание вырывалось изо рта прерывистыми всхлипами. Когда лестница была уже на расстоянии вытянутой руки, силы оставили Анну, она почувствовала, что уходит под воду. Броуди схватил ее за плечо и толкнул изо всех сил вперед. Увы, тем же самым толчком его самого отбросило в противоположную сторону.

Пальцы Анны нащупали твердое дерево. Вцепившись мертвой хваткой в нижнюю ступеньку лестницы, она повернулась и протянула ему свободную руку, но Броуди оказался слишком далеко и не смог до нее дотянуться. Она увидела, как он исчезает под водой, и ее охватило бездонное отчаяние.

Рыдая, выкрикивая его имя, Анна зацепилась ногами за нижнюю перекладину лестницы, скрытую под водой, и подалась к нему всем телом. Натянутые, как струны, руки и ноги стало сводить судорогой от перенапряжения. Вот его голова показалась на поверхности… Слишком далеко, не достать. Но нет, она что-то нащупала и схватила под водой. Запястье. Дернула к себе. Бултыхаясь в воде, едва не потопив ее снова, он двинулся к ней.

Они ухватились за лестницу в одну и ту же секунду, навалились друг на друга, тяжело дыша и откашливаясь, цепляясь так крепко, словно опасность еще не миновала. Оба попытались заговорить, но дыхания не хватало. Тесно прижавшись друг к другу, они умолкли и долго оставались в неподвижности, даже когда способность дышать и двигаться наконец-то вернулась. Вода вокруг них успокоилась, застыла.

Анна уверяла себя, что все еще держится за Броуди только потому, что смертельная усталость не дает ей шевельнуться, хотя это была явная неправда: сильными, широкими движениями она раз за разом проводила ладонью по его спине. Его пальцы запутались в ее мокрых волосах, он крепко прижимался щекой к ее щеке.

Так прошло несколько минут, и в конце концов Анне показалось, что молчание становится нестерпимым.

– Какого дьявола? – спросила она. – О чем ты только думал?

Броуди лукаво улыбнулся. Ему никогда раньше не приходилось слышать от нее выражения вроде: «Какого дьявола?»

– Я, конечно, выставил себя последним остолопом, но ты же не станешь меня этим попрекать?

Закрыв глаза, Анна припомнила, как отчаянно он выталкивал ее из воды обеими руками.

– Нет, – прошептала она, – попрекать тебя я не стану.

Они замерли, прижавшись друг к другу, пока объединившая их близость не стала слишком опасной. Анна знала, как ее прервать, но ей пришлось преодолеть огромное внутреннее сопротивление, чтобы заговорить.

– Это произошло не случайно. Кто-то надпилил доску, проделал в ней дырки. Она сломалась, когда я подошла к середине.

Броуди отстранился от нее и заглянул ей в лицо. Его глаза сощурились и потемнели от ярости, рука, лежавшая у нее на затылке, сжалась так, что ей стало больно. Но гнев улетучился почти мгновенно, как только он понял, в чем дело.

– Нет, не случайно, но только ты тут ни при чем. Кто-то хотел убить меня.

Множество вопросов вертелось на языке, но Анна задала один, самый главный:

– За что?

Он лишь пожал плечами.

– Кто знал, что ты собираешься сюда прийти?

– Каждый второй на верфях.

Анна напряженно задумалась:

– Кто знал, что ты не умеешь плавать?

Броуди ответил не сразу. В сумерках было плохо видно, но она все равно догадалась, что он краснеет.

– Каждый второй, а может, и все вообще, – проговорил он сквозь зубы, отвернувшись от нее. – Я как-то раз упомянул об этом в разговоре с Доуэрти, а он рассказал всем, кому не лень было слушать. Это была самая смешная шутка на верфях: судостроитель, не умеющий плавать. Между прочим. Ник тоже не умел, – криво усмехнувшись, добавил он себе в оправдание.

Анна ничего не сказала, хотя мысль о том, что моряк, не умеющий плавать, – это еще более смешная шутка, пришла ей в голову сама собой.

– А как это получилось, что ты умеешь плавать? – ревниво, как ей показалось, спросил Броуди.

– Много лет назад у меня был доктор, считавший, что плавание может укрепить мое здоровье. Он называл это «терапевтическим воздействием».

Броуди обрадовался, когда Анна об этом заговорила. С того самого вечера, после лекции профессора Комстока, она ни разу не упоминала о перенесенной в детстве болезни, и он уважал ее упорное нежелание обсуждать свой недуг, но сейчас ему необходимо было задать вопрос.

– Как ты себя чувствуешь, Энни?

– Теперь уже хорошо.

– Я хочу спросить, как твои…

Он замялся: ему вдруг стало неловко выговаривать слово «легкие».

Анна догадалась, что он имеет в виду, и помедлила, пытаясь определить свое собственное состояние. Потом она рассмеялась.

– Мне холодно, я промокла до нитки и устала, но в остальном со мной все в порядке. Легкие у меня такие же здоровые, как у тебя. Между прочим, именно об этом я твердила всем вокруг на протяжении последних пяти лет.

Ему хотелось ее поцеловать. Захлестнувшее его облегчение было столь велико, что он не сумел этого скрыть. Броуди мягко притянул ее к себе и нежно обнял, наслаждаясь ее хрупкостью и теплом.

– Давай вернемся домой, – предложил он, прижимаясь лицом к ее шее.

Она отстранилась со слезами на глазах.

– Но… должны же мы рассказать Эйдину, что случилось. Он считает, что тот, кто убил Николаса и напал на тебя в Неаполе… что и в том и в другом случае это были федеральные агенты Соединенных Штатов, пытавшиеся сорвать сделку с «Утренней звездой». Но теперь-то мы точно знаем, что это не так! Это один из работников компании, Джон, иначе и быть не может! Надо срочно известить мистера Дитца…

– Успеется. Расскажем обо всем и Дитцу, и Эйдину завтра. А сейчас надо отвезти тебя домой и хорошенько высушить.

– Но нас все увидят, начнутся расспросы! Тетя Шарлотта никогда…

– А мы проскользнем через черный ход. Приведем себя в порядок, согреемся, а потом поговорим.

Броуди пытался читать, но никак не мог сосредоточиться. То и дело в глубокой тишине уснувшего дома ему чудился какой-нибудь звук, и он поднимал голову, надеясь увидеть Анну. Вдруг она все-таки решится прийти?

Промокшие и продрогшие, но никем не замеченные, они пробрались в дом больше часа назад. Она предложила ему первым воспользоваться ванной, потому что у него это заняло бы меньше времени, а он пригласил ее зайти потом к нему в комнату, чтобы спокойно все обсудить. Анна слегка нахмурилась и сказала, что предпочитает встретиться в библиотеке.

Броуди сделал несколько глотательных движений. Горло больше не саднило, и боль в легких прошла. Ему даже стало казаться, что в трюме «Александры» топили не его, а кого-то другого. Броуди уже готов был поверить, что все это происшествие ему привиделось, если бы не отчетливое воспоминание о том, какой смертный страх он испытал, услыхав панический крик Анны и увидев, как она барахтается в черной глубине трюма у него под ногами. А когда затхлая вода едва не поглотила их обоих, он с жуткой безнадежностью осознал, что его жизнь кончена, если Анна погибнет.

Он откинулся головой на спинку дивана и закрыл глаза. Кто пытался его убить? Убить Ника, мысленно уточнил Броуди. Кем был таинственный незнакомец в маске, зарезавший Ника в первую брачную ночь? Теперь этот человек, очевидно, полагает, что Нику каким-то чудом удалось выжить. Анна была права: второе покушение – нет, третье, если считать Неаполь, – бесспорно, доказывало, что теория Эйдина насчет федеральных агентов США яйца выеденного не стоит.

• Предыдущая
• 64/93
• Следующая