Загадка «Черной вдовы» - Иванов Антон Давидович - Страница 18

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая

— Вот здесь часть материнских цацек и хранилась, — указала на пустой тайник Наташка. — А остальное лежало в сейфе. Вместе с деньгами.

— Ну-ка дай посмотреть тайничок, — заинтересовался Пашков.

Опустившись на четвереньки, он принялся шарить по туалетному столику в поисках потайных кнопок. Однако они были столь тщательно закамуфлированы, что Лешка ничего не обнаружил.

— Не умеешь, не берись, — отпихнув Пашкова, Олег тоже попробовал разобраться в хитром устройстве, но и его постигла неудача.

— Классно сработано, — наконец сказал он.

— Даже мне не удалось закрыть, — полностью признал поражение изобретательный Лешка.

— Это потому, что ты ребенок, — презрительно усмехнулась Моя Длина. — Давай я попробую.

Однако и у нее ничего не вышло. Друзьям стало совершенно ясно, что в квартире орудовал человек, явно посвященный в тайну хитроумного устройства. Иначе туалетный столик разнесли бы в щепки.

— Так, Наташка, — медленно произнес Олег. — Кто, кроме тебя и матери,'ну и Ольги Степановны, мог знать, как открывается этот тайник?

— Пошли ко мне в комнату, — ответила хозяйка квартиры. — Там и поговорим. А то еще Федор нас здесь застукает. И матери доложит, что я вас к ней в спальню водила.

— Действительно, — согласилась Катя.

Наташка повела их в противоположную сторону от столовой. Едва ребята вошли в комнату, Женька узрел музыкальный центр последнего поколения и принялся детально его изучать.

— Отличная штука, — похвалил долговязый мальчик.

— Звучит нормально, — равнодушно подтвердила Наташка.

— Если хочешь, чтобы и дальше звучал, — вкрадчивым голосом произнесла Катя, — вели Женьке отойти подальше. Иначе ты будешь свой новый центрик по винтикам собирать.

— Я аккуратно! — заверил Женька.

И действительно, опустившись в кресло, он, против обыкновения, неподвижно застыл.

— Значит, кто умел открывать тайник? — дождавшись, пока усядутся остальные, проговорила Наташка. — Федор, — принялась загибать пальцы она. — Покойный Гохман…

— Его мы из списка подозреваемых, пожалуй, исключим, — фыркнула Катя.

— Наверняка кто-то из материных подруг, — продолжала Наташка. — Мать, когда приобрела этот столик, многим показывала…

— А подруг у матери сколько? — перебил Темыч.

— Много, — сказала Наташка. — Она то с одними дружит… Потом с ними ссорится и дружит с другими. Потом с ними тоже ссорится, а с прежними мирится. И так постоянно…

— Веселая у вас жизнь, — покачала головой Таня.

— Веселей не придумаешь, — состроила кислую мину Наташка.

— Ну, а кроме подруг, кто еще? — понял Олег, что многочисленные подруги Инги практически поголовно попадают в список подозреваемых.

— Да кто угодно, — махнула рукой Наташка. — Продавец в магазине, где заказывали эту мебель. И еще трое мужиков, которые собирали мебель у нас в квартире. Один из них матери целый час объяснял, как пользоваться тайником.

— Нда-а, — уныло протянул Олег. — Похоже, тут следует половину Москвы проверять.

— Вляпались, — пробубнил себе под нос Темыч, но Катя так на него посмотрела, что он решил не продолжать.

— Я тоже считаю, что это безнадежное дело, — расслышала его сетования Наташка.

— Вовсе нет, — возразил Олег.

— И посложнее дела распутывали, — редко поддавался унынию Лешка Пашков.

— Знакомства, конечно, у твоей матери обширные, — обратился Олег к Наташке.

— Не дом, а проходной двор, — без обиняков заявила та.

— Поэтому будем действовать методом исключения, — продолжал Олег.

— Правильно, — подхватила Таня. — Например, те из подруг, с которыми твоя мама последний месяц была в ссоре, явно никак не могли совершить ограбление.

— Никоим образом! — рубанула воздух мощной дланью Моя Длина. — Потому что они не знали, что Инга Семеновна принесла свои брюлики из банка домой.

— В таком случае, круг сужается! — воскликнул Женька. — Будь спокойна, Наташка. Найдем мы этих грабителей!

— Поживем — увидим, — не торопился с выводами Олег. — Теперь, — посмотрел он на

Наташку, — нам важно установить, когда твоя мама собралась взять драгоценности из банка?

— Дней десять назад, — немного подумав, откликнулась хозяйка квартиры. — Правда, небольшая часть у нее и так хранилась дома.

— Небольшая часть нас не интересует, — перебила Моя Длина. — Тот, кто грабил, хотел сразу все унести.

— Ой, а хотите взглянуть, что у нас украли? — вдруг предложила Наташка.

— Как это? — изумились те.

— Да у нас целый альбом фотографий есть, — пояснила Наташка. — Гохман все драгоценности, которые дарил матери, обязательно фотографировал.

— А почему милиция фотографии не забрала? — спросил Олег. — Им, по идее, очень такое бы пригодилось.

— Один экземпляр они взяли, — отвечала Наташка. — Но у нас их несколько.

— Что же, твоей матери один Гохман дарил драгоценности? — полюбопытствовал непосредственный Женька.

— Такие, из-за которых стоило лезть в квартиру, только от Гохмана, — подтвердила Наташка. — Сейчас сами увидите.

Удалившись в глубь квартиры, она вернулась с толстым альбомом в сафьяновом переплете. На обложке красовался золотой замысловатый вензель.

— Это чего? — ткнул пальцем в вензель Женька.

— Личная монограмма Гохмана, — с кривой ухмылкой откликнулась Наташка. — Он ее всюду ставил. Даже на станок для бритья.

— Так сказать, для увековечения памяти, — иронично сощурилась Катя.

— Любил наш Гохман монументальный стиль, — словно бы мысля вслух, изрекла Наташка. — Вот. Смотрите, — раскрыла альбом она. — Тут полное собрание скромных презентов простого российского банкира моей матери.

Девочки первыми вцепились в альбом. Впрочем, и мальчики равнодушными не остались.

— Ваш Гохман случайно не в Алмазном фонде работал? — внимательно приглядываясь к фотографиям, спросил Темыч.

Коллекция Инги Турундаевской и впрямь впечатляла. Роскошные ожерелья, кольца, две диадемы, серьги, несколько нитей жемчуга редких цветов.

— И камешки класс. И работка дай Бог! — прокомментировала Моя Длина. — Кто-то на вашей квартире целое состояние поимел.

— О том и речь, — кивнула Наташка.

Моя Длина тем временем перевернула последнюю страницу альбома. Девочки разом охнули. На фоне черного бархата лежало немыслимой красоты колье из белого золота с бриллиантами и черным жемчугом.

— А это что за каменюга? — ткнул пальцем в центр колье Женька.

— Это не каменюга, — усмехнулась Наташка. — Слышал бы тебя Гохман.

— Может, и слышит, — указал пальцем вверх долговязый мальчик. — А чего такого?

— То, что ты назвал каменюгой, на самом деле уникальная жемчужина, — начала объяснять Наташка.

— Что же в ней такого уникального? — Женька совершенно не разбирался в драгоценностях.

— Все, — ответила Наташка. — Размер, цвет и форма. Эту жемчужину ювелиры прозвали «Черной вдовой».

— «Черной вдовой»? — хором воскликнули Катя и Таня. — Какое странное название!

— Кстати, оно вполне себя оправдало, — сумрачно изрекла Наташка. — Это был самый ценный и самый последний подарок Гохмана моей матери. Она только раз успела надеть колье при его жизни. А через неделю он неожиданно умер.

— Вот это да! — вытаращился Пашков на Наташку.

— Гохмана, между прочим, предупреждали, что эта «Черная вдова» всем владельцам приносила несчастье. Но он и слышать ничего не хотел.

— И твоя мать после этого решалась носить такую вещь? — Моя Длина всегда была крайне суеверной.

— Она все время хотела носить, но никак не отваживалась, — внесла ясность Наташка. — С одной стороны, ей было страшно. А с другой, если жемчуг не носишь, то он болеет и в результате умирает. Мать уже несколько раз брала это колье из банка, а потом, так и не надев, приносила обратно. Многие знакомые саму мать прозвали Черной Вдовой. Потому что она после смерти Гохмана стала ходить только в черном.

— Зато тот, кто у вас «Вдову» спер, теперь ездит в белом «Роллс-Ройсе», — покачала головой Моя Длина.

• Предыдущая
• 18/37
• Следующая