Кладбищенский фантом - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/31
• Следующая

— Именно, — подтвердил отец. — По местному кабельному каналу.

— Ой! — посмотрела на часы мать. — Федя! Скорей одевайся! А то опоздаем!

Мы кинулись в переднюю. Все, включая отца. Ему нужно было ехать на работу. Одевался я как в тумане. Наверное, я тоже мог бы поинтересоваться у предков, не подсыпал ли им кто-нибудь вчера какую-нибудь дурь? Но даже если и допустить подобное, вряд ли у них возникли бы одинаковые глюки. В таком случае, получается, глючил я? Но я ведь точно не глючил. Я вообще с завтрака до обеда вчера ничего не ел и не пил. Тем более не нюхал. Разве что свежий воздух на кладбище. Стоп! Меня вдруг осенило: старуха! Ну, конечно же! И исчезла она как-то странно. Будто растаяла, надо будет Жанну спросить.

— Федор! Долго ты еще будешь копаться? — вывела меня из задумчивости мать. — Пошевеливайся. Отец до школы нас на машине подбросит.

— На фига? — удивился я. — Тут пешком напрямую, а на машине объезжать надо.

— Не спорь, — нахмурилась мать.

Я понял: ей зачем-то хочется подъехать к моей школе на машине. Спорить было бесполезно. Мы спустились на маленьком лифте. Его уже тоже успели наладить. Во всяком случае, он не застрял.

Мы сели в машину. Папа подвез нас к самому школьному зданию. Мы с матерью зашли внутрь. Занятия уже начались. Так что ребят в вестибюле не было. Один лишь охранник в камуфляже сонно переминался у входа. Завидев нас, он резко воспрял духом и решительно преградил нам дорогу.

— Куда? С какой целью? В какой кабинет? — осведомился он таким тоном, будто мы направлялись по меньшей мере на прием к российскому президенту или Патриарху Всея Руси.

— В эту школу. К директору. Оформляться, — несколько стушевалась обычно совсем не робкая мать.

— На прием записывались? — рявкнул охранник.

— Я звонила, — растерянно пролепетала мать. — Мне сказали, что можно просто прийти.

— Это у нас и называется «назначено», — снисходительно пояснил охранник. — Пройдите. Прямо по коридору, потом направо.

— Большое спасибо, — поторопилась проскочить мимо него мать.

Мы пустились по гулкому пустому коридору. К директору мать сначала зашла одна. Я остался в канцелярии с секретаршей. Та внимательно поглядела на мой синяк и хмыкнула. Я отвернулся и сделал вид, будто смотрю в окно. Хотя смотреть там было абсолютно не на что. Сами понимаете: голый асфальт на безлюдном школьном дворе — зрелище скучное.

Я украдкою покосился на секретаршу. Зевнув, она стала лениво перелистывать бумаги в какой-то папке. Затем закрыла ее. Снова зевнула. И стала сосредоточенно разглядывать себя в зеркальце пудреницы.

— Федор, иди сюда, — высунула голову из двери директорского кабинета мать.

Я вошел. Директриса в моей новой школе оказалась вполне стандартной. Не старая и не особенно молодая. Не худая и не толстая. Не блондинка, но и не брюнетка. В общем, все серединка-наполовинку.

Я поздоровался.

— Так. Значит, ты у нас Федор Фомин? — с таким видом отозвалась директриса, будто открытие моих имени и фамилии было лично ее заслугой.

Мне ничего не оставалось, как молча кивнуть.

— Значит, будешь теперь у нас учиться?

Я пожал плечами. Странный вопрос: зачем иначе мы сюда пришли. Но, кажется, директриса и не ждала от меня никакого ответа, потому что продолжила:

— Будем знакомы. Меня зовут Валентина Михайловна.

Она придвинула к себе папку с моим личным делом и, полистав его, заметила:

— Что ж, успеваемость у тебя хорошая, нам такие ученики нужны. Запишем тебя… — она выдержала короткую паузу, словно бы размышляя. — В девятый «Г». Твою классную руководительницу зовут Надежда Григорьевна. Замечательный опытный педагог. Надеюсь, у вас с ней установится хороший контакт.

Я тоже надеялся. Потому что если тебя сразу невзлюбит классная, жизнь осложняется.

— Может, у тебя какие-нибудь вопросы есть? — посмотрела на меня директриса.

Я покачал головой. Вопросов не было. Они обычно возникают не в первый день, а потом.

— Ну, тогда можешь идти в свой класс, — улыбнулась Валентина Михайловна.

Обрадовавшись, что официальная часть позади, я поспешил было к двери, но за моей спиной раздался решительный окрик матери:

— Нет! Нет! Нет! С вашего позволения, Валентина Михайловна, Федя начнет ходить в школу завтра. А сегодня нам обязательно нужно в поликлинику.

Я опешил: это еще что за новости? Никто мне раньше про поликлинику не говорил.

— Как хотите. Можно и завтра, — легко согласилась директриса. — Тогда, Федор, зайдешь минут за пятнадцать до начала уроков ко мне в кабинет. Я познакомлю тебя с Надеждой Григорьевной.

Я обещал так и сделать, и мы с матерью вышли. Я тут же набросился на нее:

— Какая еще поликлиника? Зачем?

— Надо туда отдать твою медицинскую карту, — сказала мама. — А то я все никак не соберусь это сделать. Ну и заодно попросим доктора осмотреть твой глаз.

— У меня глаз совершенно нормальный, — принялся доказывать я. — И синяки такие сто раз бывали. А иногда даже хуже. В общем, никакой доктор мне не нужен. Само пройдет.

— Насчет доктора позволь, милый мой, мне решать, — строго поджала губы мама. — Сперва вырасти, а потом будешь распоряжаться собой.

— Говорю же, у меня все нормально. Мы только зря потеряем время.

— У меня есть сегодня время, — сухо откликнулась мать.

— Кстати, в этой поликлинике жуткие очереди, — соврал я. — Говорят, там можно полдня прождать, пока к врачу попадешь.

Мать удивленно на меня уставилась.

— Откуда тебе такое известно? Ты ведь еще ни разу в новой поликлинике не был.

— Жанна вчера рассказала, — пришлось еще раз соврать мне.

— Ах, опять Жанна! — мать с подозрением уставилась на меня. — Интересные у вас с ней темы для разговоров.

— Нормальные темы, — разозлился я.

— Ладно. Дойдем до поликлиники, а там посмотрим, — приняла решение мать. — Все равно нужно карту отдать. Полис переоформить. А то я через несколько дней выйду на работу, и мне будет некогда бегать с твоими бумажками. В общем, я хочу быть спокойна, что все уже сделано. Если к врачу и впрямь будет большая очередь, оформим документы и вернемся домой. А если свободно, то покажу тебя.

Весь недлинный путь до поликлиники я только и мечтал, чтобы очередь была большой. Мне, однако, не повезло. Возле кабинета моего лечащего врача сидело всего два человека. Я, конечно, попробовал убедить свою родительницу, что и два человека могут задержаться очень надолго. Однако трюк не прошел. Мать вообще не удостоила меня ответа. Просто, указав мне на стул, сухо бросила:

— Садись.

Я снова был вынужден подчиниться. Когда моей матери что-то взбредет в голову, то лучше не спорить. Уж мне-то это прекрасно известно. За четырнадцать лет жизни множество раз испытал на собственной шкуре. Поэтому опустился на стул и приготовился терпеливо ждать.

Родительница моя почти сразу вступила в длительную беседу с мамой мальчика лет десяти, который носился взад-вперед по коридору. От нечего делать я слушал их разговоры и вскоре смог составить себе весьма полное представление о его здоровье. Картина складывалась поистине душераздирающая. Если верить матери мальчика, у него были почти все болезни, которые только существуют на свете. Мальчик тем не менее продолжал носиться и прыгать. Я подумал, что он, наверное, просто понятия не имеет о своих болезнях. Иначе лег бы и умер от страха.

Однако парень мне показался очень даже вполне живым. У меня, например, от одной его беготни уже в глазах рябило. А он, к тому же, принялся еще на ходу бубнить: «Раз, два — голова, три, четыре — прицепили», — и так раз двадцать подряд. Мне захотелось как следует его треснуть.

Впрочем, он и без моей помощи допрыгался. С лестничной площадки в коридор вошла какая-то бабка. Мальчик в это время бегал задом-наперед. И, естественно, в эту бабку втесался. Бабка на ногах устояла. Мало того, у нее еще хватило сил злобно обшипеть мальчика. Настолько злобно, что тот, вмиг оставив свои физкультурные упражнения, смылся под защиту матери.

• Предыдущая
• 8/31
• Следующая