Загадка старинной куклы - Иванов Антон Давидович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/29
• Следующая

Но вы же поможете, — невозмутимо возразил Женька. — И раньше так было.

Раньше! Позже! — в отчаянии закричал учитель. — Вы что, все нервы решили из меня вытянуть?

Нет, — покачал головой Олег. — Мы только хотели передать для майора Василенко, что Катька у одного из бандитов татуировку заметила.

Татуировку? — похоже, классный руководитель восьмого «В» забыл о собственных наставлениях. — Нарисовать можешь? — И глаза у него азартно блеснули из—под очков.

Катя, быстро вырвав листок из тетради, нарисовала змею, обвивающуюся вокруг горящей свечи.

Татуировка цветная, — пояснила она. — Пламя у свечи желтое. Змея — зеленая.

Ну вы даете! — с восхищением прошептал учитель, разглядывая рисунок.

Стараемся. — Ребята тут же почувствовали, что Андрей уже не будет столь категоричен, как прежде.

А что там с Пашковым? — вспомнил о Темином «конспекте» классный.

Друзья рассказали, как Пашков случайно узнал об ограблении галереи и теперь набивается к ним в помощники.

— Этого никак нельзя допустить! — воскликнул учитель. — Вы — еще куда ни шло, но если Лешка к вам присоединится, то я вообще ночей спать не буду. Договоримся так, — вновь посуровел Андрей Станиславович. — Вы сами ни во что не лезете. А если что случайно узнаете, то сразу ко мне или к Василенко.

А за нами еще… — начал Женька. Олег тут же с силою наступил ему на ногу. Женька ойкнул, но замолчал.

Ты о чем? — посмотрел на него учитель.

Да вечно права качает, — скороговоркой ответила Катя. — Хочется ему самому расследование довести до конца.

Андрей воспринял Женькину трактовку с некоторым сомнением, но дальнейших расспросов решил пока не предпринимать.

— Ладно. В общем, договорились. Никакой опасной самодеятельности.

И он вышел из класса.

Будешь еще трепаться, убьем, — обратился Олег к Женьке. — С детского сада тебе твердим: сперва думай, потом говори. Сведениями о слежке пока делиться рано, — добавил Олег. — Они еще не проверены.

Ладно, не злись, — примиряюще улыбнулся Женька.

Друзья вышли из класса. Прямо напротив двери Пашков беседовал с каким—то здоровым парнем в джинсах и черной майке, на которой крупными белыми буквами было написано: «Левис».

Ребята поспешно прошли мимо. Лешка у них сегодня уже в печенках сидел. Едва они вышли на лестницу, как Катя жестом остановила их.

Ты что? — уставились на нее друзья.

У этого парня… — зашептала Катя. — Татуировка… Та самая…

Ты уверена? — уставились на Катю друзья.

Абсолютно, — без тени сомнения ответила она. — У меня память почти фотографическая. Точно такая же татуировка. На том же месте, что у и бандита.

Тише ты, — шикнул на девочку Тема. — Услышат ведь.

Не думаю, что у этого парня слух как у марсианина, — усмехнулся Олег. — Мы же на два этажа ниже.

Они и впрямь спустились уже на второй этаж.

А по виду этот парень на того бандита похож? — спросил Олег.

Нет, — ответила девочка. — Тот крупнее. Но татуировка — точно такая же.

Тогда надо узнать у Пашкова, кто это такой, — тихо проговорила Таня. — Вдруг он как—нибудь с тем бандитом связан?

Действительно! — разом вырвалось у остальных.

Попробуем, — сказал Олег. — Только Лешка не должен догадаться, что мы интересовались. Иначе уж точно потом от них с Сашком не отвяжемся.

По школе рассыпались трели звонка. Друзья побежали в кабинет литературы. Пашков уже стоял возле двери.

Ты чего тут скучаешь? — подкатились к нему ребята.

Скучаю! — протестующе замахал руками Лешка. — Тут такое… Бык с Гвоздем… Дуэль, можно сказать! После уроков! Во дворах!

Что—о? — уставились на него друзья.

Что слышали! — захлебывался от эмоций Лешка. — Одиннадцатый «А» и одиннадцатый «Б». Гвоздь выступил не по делу. Ну, Бык, конечно, в амбицию: «Я тебя, Гвоздь, замочу!»

Супер! — выдохнула подошедшая Моя Длина.

Главное, я у них секундант, — игриво подмигнул ей Лешка.

Ребенок! — ухмыльнулась Моя Длина, однако за внешней пренебрежительностью чувствовалось глубокое уважение.

Какой я ребенок, после увидишь, — ответил Лешка, ощутив к себе интерес. — Видали, парень стоял? Один из главных на Чистых прудах. Он за Гвоздя и со мной договаривался насчет боя.

С тобой? — причалил к подоконнику Марат Ахметов.

Вот не врублюсь, на кой фиг ты им сдался? — завистливо произнес Боря Савушкин.

У Пашкова башка талейрановская, — проявил неожиданную осведомленность в глубокой истории дипломатии Лешка. — Умею нейтралитет держать. И все у меня в друзьях. И металлисты. И панки. И остальные… Обстановка в районе сложная. Если группировки уважаешь, тебя никто не тронет. А так, будешь через день с разбитой мордой приходить.

Так чего Бык—то с Гвоздем? — спросила о главном Моя Длина.

Бой будет, — солидно ответил Пашков. — Со стороны Быка соберутся все наши. А Гвоздь приведет своих с Чистых прудов. Тоже бойцы что надо.

Стенка на стенку? — воскликнул с большим воодушевлением восьмой «В».

Не, — покачал головой Пашков. — Дуэль один на один. Остальные для поддержки.

Ясно, — с серьезным видом откликнулся класс.

Вам на урок особое приглашение нужно? — обратился в это время к ребятам пожилой, толстый и лысый учитель литературы Роман Иванович.

Ладно, — спохватился Пашков. — Остальное на следующей перемене обсудим.

Ребята побежали в класс.

— Все школьники как школьники, — бубнил обиженным басом Роман Иванович, пока ученики рассаживались по местам. — А как войдешь в восьмой «В», хоть святых выноси. Пять минут в классе сижу — никого. Десять — опять все пусто…

— Позвали бы раньше, мы бы уже тут были! — нахально выкрикнула Моя Длина.

В отличие от уроков Андрея Станиславовича, на литературе она всегда устраивалась на одной из последних парт и, облачившись в наушники, что-нибудь слушала. Как раз недавно случился казус. Пребывая в восторге от нового диска группы «Манго—манго», Школьникова дернулась. Провод наушников вылетел из гнезда. Звук пошел во встроенные колонки плейера, и по классу отчетливо разнеслось:

Сапер зарыл в землю мину, Но она никогда не взорвется — Шпион открутил контргайку!

Роман Иванович тогда сначала побледнел. Затем, наоборот, очень сильно раскраснелся и до конца урока толкал гневную тираду по поводу «массовой культуры, которая развращает весь мир вообще, а восьмой «В» две тысячи первой школы, в частности».

Теперь история с плейером уже практически забылась. За исключением, пожалуй, того, что Роман Иванович не упускал с тех пор ни единого случая, когда можно было поучить уму—разуму Мою Длину.

Встать, Школьникова! — едва услыхав ее реплику, грянул он.

Да, Роман Иванович! — с невинным видом поднялась Моя Длина. — Разве я что—нибудь не так сделала?

Ты мне глазками тут не моргай! — взревел учитель литературы. — Я твой голос из тысячи отличу!

В детстве я играть на скрипке учился и слух у меня абсолютный! Сядь и подумай, каким должен быть настоящий ученик!

— Во всяком случае, не таким, как некоторые бывшие скрипачи, — опускаясь на стул, тихо пробормотала Моя Длина.

Те, кто сидел поблизости от нее, услышали и засмеялись.

— Не вижу никакого повода для смеха, — не понял в чем дело Роман Иванович. — Пример Школьниковой, на мой взгляд, негативен.

По классу пронесся тяжелый вздох. Роман Иванович славился у многих поколений две тысячи первой школы своим занудством. Изрядному количеству своих питомцев он привил стойкую неприязнь к классической литературе. В этом однажды неосторожно признался восьмому «В» даже Андрей Станиславович. Правда, немедленно спохватившись, он добавил, что это шутка. Но ребята ему не поверили.

— Начнем урок, — строго оглядел класс Роман Иванович. — Сегодня у нас оригинальная тема.

Класс насторожился. Обычно Роман шпарил все почти слово в слово по учебникам.

Чего это с ним? — склонился Женька над Темычем.

• Предыдущая
• 13/29
• Следующая