Еще один великолепный МИФ - Асприн Роберт Линн - Страница 36
- Предыдущая
- 36/40
- Следующая
Вот так!
Может быть, когда все кончится, я найду наставника, не обладающего чувством юмора.
Я замедлил шаг. Теперь я подходил к трактиру сзади. Прямо у стены росли кусты, что облегчало мою задачу.
Я остановился и снова проверил, нет ли защитного экрана.
Ничего.
Пытаясь выкинуть из головы слова Ааза «легко войти, трудно выйти», я окинул взглядом верхние окна. Ни одно из них не было открыто, так что я выбрал ближайшее и левитировал к нему. Паря там, я осторожно толкнулся в окно, а потом потянул за раму.
Заперто!
Я поспешно подтянулся вдоль стены на руках к следующему окну.
Тоже заперто.
Мне пришло в голову, что это будет иронией судьбы, если после всех наших магических приготовлений нас остановит что-то столь заурядное, как запертое окно.
К моему огромному облегчению, следующее окно уступило моему нажиму, и через минуту я уже стоял внутри, пытаясь умерить сердцебиение.
Комната, где я оказался, была меблирована, но пуста. Судя по пыли на кровати, ею не пользовались продолжительное время.
Несколько мгновений я раздумывал, а где же спали демоны, если они вообще спали, а затем выбросил этот вопрос из головы. Время истекало, а я все еще не занял нужной позиции.
Я бесшумно метнулся через комнату и попробовал дверь. Не заперто! Опустившись на четвереньки, я осторожно открыл эту дверь и прополз через нее, закрыв ее за собой толчком ноги.
После многократного изучения внутренних помещений трактира по рисункам Квигли, которые он чертил на земле палочкой, казалось странным действительно очутиться здесь. Я находился в длинной стороне Г-образной балюстрады, на которую выходили двери комнат верхнего этажа. Глядя сквозь решетку шедших вдоль балюстрады перил, я мог видеть собственно трактир.
Столик внизу занимали три человека. Двое из них носили личины Хиггенса и Брокхерста. Третий сидел сгорбившись спиной ко мне, и я не мог разглядеть его лица.
Пока я гадал, не следует ли мне переместиться на другую позицию для лучшего обзора, появилась четвертая фигура, несшая огромный поднос с большущим кувшином вина и целым набором пыльных бутылок.
– Этот круг за счет заведения, мальчики! – весело хохотнула фигура. – Пейте за счет старого Иштвана.
Иштван! Это Иштван?
Ковылявшая внизу фигура не выглядела особенно угрожающей; в ней не было ничего такого, чего я мог ожидать от претендента на власть над измерениями.
Я быстро проверил его на магическую ауру. Никакой. Не было и личины. Он действительно так выглядел. Я его как следует рассмотрел. Он был высоким, но полнота не давала его росту казаться внушительным. Его длинные седые волосы и еще более длинная седая борода почти полностью покрывали плечи и грудь. С постоянно улыбающегося лица смотрели яркие глаза, а нос и щеки были красными, хотя не могу сказать, от выпивки или от смеха.
И это темная, олицетворяющая зло фигура, которой я так страшился все эти недели? Он выглядел в точности таким, как описывал его Квигли… безобидным старым трактирщиком.
Мой глаз уловил движение на противоположном конце балюстрады. Танда. Она, как и я, пригнулась за перилами по другую сторону лестницы, и я подумал сначала, что она тоже хочет занять позицию, но тут она посмотрела в мою сторону и снова осторожно махнула рукой, и я понял, что она сигналила, привлекая мое внимание.
Я помахал в ответ, давая знать, что заметил ее; она, вероятно, поняла, так как перестала сигналить и перешла к другим действиям. Глянув украдкой на фигуры внизу, чтобы удостовериться, что ее не заметили, она начала странную пантомиму.
Сперва она несколько раз провела рукой вокруг лба, а потом указала на стену у себя за спиной.
Я не понял и покачал головой. Она повторила жесты более подчеркнуто, и на этот раз я сообразил, что она на самом деле показывала на какое-то место внизу и позади нее. Конюшня!
Что-то насчет конюшни. Но что именно? Я снова покачал головой. Она разочарованно оскалила зубы.
– Трактирщик!
Услышав этот рев, я подскочил на целый фут.
Через дверь только что вошли Ааз и Квигли. Что бы там ни пыталась сообщить мне Танда, с этим придется обождать. Началась наша атака.
– Две бутылочки твоего лучшего вина… и пошли кого-нибудь позаботиться о моем единороге…
Говорил, конечно, Ааз. Мы договорились, что направлять разговор будет он. Квигли этому не слишком обрадовался, но в конце концов согласился говорить только тогда, когда это будет абсолютно необходимо.
Их приход произвел удивительно слабое впечатление на собравшихся внизу. Фактически Иштван был единственным, кто хотя бы посмотрел в их направлении.
– Заходите, заходите, господа, – улыбнулся он, приветливо раскрывая объятия. – Мы вас ждали!
– Ждали? – выпалил Квигли, словно откликаясь на мои мысли.
– Конечно, конечно. Вам не следовало пытаться одурачить старого Иштвана. – Он с шутливой строгостью погрозил им пальцем. – Нам только что принес известие… о, извините. Я еще не представил вас своему новому торговому агенту.
– Мы встречались, – прозвучал голос сгорбленной фигуры, и фигура повернулась лицом к вошедшим.
Фрумпель!
Так вот что пыталась сказать мне Танда! Боевой единорог, единорог Квигли, стоял на конюшне. При всей нашей расторопности Фрумпель нас опередил.
– Кто вы? – спросил Квигли, приглядываясь к деволу.
Почему-то это рассмешило Иштвана до слез.
– Ну и повеселимся же мы сегодня! – воскликнул он.
Он рассеянно щелкнул пальцами, и дверь трактира захлопнулась. Позади меня пробежала рябь глухих щелчков, и я понял, что двери комнат тоже закрылись. Мы оказались в западне! Все до одного.
– По-моему, я не развлекался так хорошо с той поры, как последний раз занимался любовью со своей неделю как умершей сестрой.
Голос Иштвана все еще искрился весельем, но я почувствовал ледяной укол страха. Я понял, что он не только могущественный маг, но и настоящий псих.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Надо действовать тонко!
В напряженном молчании вся четверка выжидающе нагнулась вперед, изучая своих пленников. А те стояли, как две певчие птички, залетевшие в стаю ястребов, чтобы стащить немного корма, и вдруг обнаружившие, что еда здесь – это они сами.
Я стоял на коленях, глядя на эту сцену, и замер от ужаса, ожидая немедленной гибели обоих моих соратников.
– Поскольку Фрумпель уже нас представил, – спокойно сказал Ааз, – я полагаю, больше нет нужды сохранять эту личину.
Уверенный тон его голоса успокоил меня. Теперь мы вступили в игру и, выиграем мы ее или проиграем, должны идти вперед.
Я быстро закрыл глаза и убрал с Ааза личину Гаркина.
– Ааз! – в восторге воскликнул Иштван. – Мне следовало бы догадаться, что это ты.
– Это тот, который… – начал было Брокхерст.
– Вы знаете друг друга? – спросил Фрумпель, игнорируя беса.
– Знаем ли мы друг друга? – хохотнул Иштван. – Мы старые враги. Когда мы встречались в последний раз, он и пара других прохвостов чуть не уничтожили меня.
– Ну, теперь ваша очередь, верно, Иштван, – улыбнулся Хиггенс, лениво потянувшись за арбалетом.
– Ну-ну-ну! – утихомирил его Иштван, взяв беса за голову и слегка встряхнув. – Не нужно торопить события.
– Мне кажется, – презрительно улыбнулся Ааз, – что у тебя трудности с подбором достойных союзников, Иштван.
– Эх, Ааз, – засмеялся Иштван, – ты по-прежнему остер на язык, да?
– Значит, бесы? – Голос Ааза переполняло презрение. – Брось, Иштван. Даже ты мог бы придумать что-нибудь получше.
Иштван вздохнул, отпустил голову Хиггенса, и тот сел обратно на стул.
– Ну, всяк поступает как может. Времена нелегкие, знаешь ли.
Он печально покачал головой, но затем снова просиял.
– Ах, ты не представляешь, как я рад тебя видеть, Ааз. Я думал, мне придется ждать, пока мы покорим Извр, прежде чем я смогу отомстить, и тут ты прямо сам заходишь сюда. И не вздумай теперь смыться до того, как мы сведем счеты.
- Предыдущая
- 36/40
- Следующая