Резонанс бытия - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 16

Я пообещала, что передам (вернее, не я, а мой фантом), и продолжила путь в потоке всё больше наглеющих машин. После пятого уровня ко мне подсел Кевин в самой последней, позавчерашней версии. Он чаще всех остальных навещал меня в Круге Адептов, что и неудивительно — Кевин всегда был моим самым любимым братом, но в реальном мире мы виделись с ним редко и я очень по нему скучала. Он был занят государственными делами ничуть не меньше, чем отец, почти всё своё время проводил в космическом мире (в первом, разумеется, о втором он не знал), а когда наведывался в Авалон, то всегда спешил, с ним было невозможно нормально поговорить. Периодически я чуть ли не насильно приводила его к Источнику, где о времени можно было не беспокоиться, но даже там Кевин, разговаривая со мной, одновременно думал о своей чёртовой Галактической Империи. Зато его фантомы были целиком сосредоточены на мне, и в беседе с ними я хоть отчасти удовлетворяла свою жажду общения с братом.

Мы с Кевином, мило болтая, проехали три уровня. Он был весел, сыпал шутками — свежими и бородатыми, плоскими и заумными, мы вместе ругали пьяных шофёров, насмехались над неумёхами-блондинками, само собой, братец не преминул покритиковать и мою манеру вождения, также не обошлось без дежурных шпилек по поводу моей одежды. В общем, мы приятно пообщались, и я надеялась, что Кевин останется со мной до конца, но увы — к завершению восьмого уровня он исчез.

А перед девятым голосовала на обочине вульгарная на вид девица в сапожках на высоких каблуках, в чёрных чулках-сеточках, в короткой кожаной юбке и в топе, едва прикрывавшем грудь. Её обычно тёмные волосы пылали рыжим огнём, а на лице было не меньше килограмма косметики.

«Натуральная шлюха», — подумала я, останавливая машину.

— Сама такая, — вслух ответила она (порой Источник так дразнит меня, сообщая фантомам мои мысли). Затем устроилась в кресле рядом со мной. — Только учти, с девками я не работаю. Тем более, с родными сёстрами.

— Больно ты мне нужна, — сказала я и так резко рванула с места, что завизжали шины. — Просто мне стало интересно. Никогда тебя раньше здесь не встречала.

— Ха, ещё бы! Водил не ублажаю, у меня другая клиентура. Попала сюда из-за тебя.

Я недоумевала: какая же особо извращённая часть моего подсознания возжелала повстречать в Источнике мою наименее любимую сестру Алису?

Собственно, сидящая со мной в машине девушка не была настоящим фантомом Алисы, а всего лишь эмулянтом, искусственно синтезированной личностью на основании информации, которой обладал Источник. Причём эта эмуляция имела ярко выраженные признаки гротеска — подлинная Алиса никогда так не одевалась, обычно она выглядела весьма прилично и даже респектабельно, знала меру в косметике и не красила волосы. Алису нельзя было назвать шлюхой в классическом понимании этого слова. Она была, мягко говоря, потаскушкой, а грубо выражаясь, блядью — то есть, денег не брала и спала только с теми, с кем сама хотела.

— Ну, что молчишь? — спросила Алиса. — Язык проглотила?

— В некотором роде, — призналась я. — От шока. Не понимаю, зачем ты здесь. Нам и в реальном мире нечего сказать друг другу.

— Ой, не гони! Есть чего — и мне, и тебе. Ты презираешь меня, считаешь, что я позорю нашу семью. А всё потому, что я, в отличие от некоторых, не лицемерю, не притворяюсь пай-девочкой, не подчиняюсь дурацким условностям. Я просто живу в своё удовольствие и беру от жизни всё, что мне хочется.

— Мне плевать на твою личную жизнь, — сказала я. — Меня не интересует, с кем ты спишь, как часто меняешь мужчин, чтó вы делаете в постели… и не только в постели. Но я категорически не воспринимаю твою отвратительную привычку афишировать свои похождения. Наша семья не святая, о каждом из нас ходят слухи и сплетни, но твоё отличие от остальных заключается в том, что ты сама распространяешь о себе сплетни. О своих забавах рассказываешь всем, кто готов тебя слушать, да ещё с такими подробностями, что даже отъявленные бабники краснеют от стыда. Просто удивительно, что с такой матерью, как ты, Шейн вырос ещё более-менее нормальным мальчиком. Наверное, только потому, что в постоянной погоне за всё новыми и новыми мужчинами у тебя просто не хватало времени на его воспитание, и этим занималась наша мама.

— Ты бы про Шейна помолчала! — огрызнулась Алиса. — Я хоть нагуляла его на стороне. А ты — от кого-то из родственников. То ли от Эрика, то ли от Малкольма, то ли от Бриана. Справедливости ради скажу, что в версию с Кевином я не верю.

— И на том спасибо! — с сарказмом произнесла я. — Но чьим бы сыном Гленн ни был, у него есть огромное преимущество перед Шейном. Он не стыдится своей матери.

Тут Алисе крыть было нечем, и она ещё пуще разозлилась.

— Тоже мне мать! Посмотри на себя получше. Какая нормальная женщина захочет выглядеть малолеткой? На тебя встаёт только у подростков и у извращенцев-педофилов. Даже лесбиянки из тебя не получилось. Ты просто сопливая дурочка, которая долго сохла по Эрику, пока тот не нашёл себе настоящую женщину, и тогда ты прилипла к Софи, как банный лист к заднице. Удивительно, что она так долго провозилась с тобой. Сейчас, небось, ты украдкой хнычешь, жалея себя, вместо того, чтобы найти мужика или хотя бы девчонку…

«Мустанг» нёсся по трасе, а мы с Алисой продолжали перепалку. Как выяснилось, нам действительно было что сказать друг другу. Хотя фантом Алисы представлял собой всего лишь эмуляцию, её слова обо мне бесспорно принадлежали ей-настоящей. Она часто бывала в Безвременье, когда Диана или Бронвен (ко мне Алиса давненько не обращалась) водили её из Срединных миров в Экватор и обратно. Так что её мысли были хорошо известны Источнику. Только не подумайте, что тем самым он выдавал чужие секреты. Фантом Алисы говорил то, что хотела мне сказать сама Алиса, не присутствуя при этом лично. Такой шанс был ей предоставлен. То же самое касалось и других фантомов-эмулянтов.

В конце девятого уровня я с облегчением рассталась с Алисой и свернула с трассы на стоянку, в дальнем конце которой сидел на бордюре, перебирая пальцами струны акустической гитары, худощавый парень, очень похожий на моего отца Артура, только с более светлыми волосами. К счастью, на своего отца он не походил ни капельки.

Я не впервые встречала его в Источнике. Он тоже был фантом-эмулянт, но я всегда обращалась с ним как с настоящим.

Остановившись возле него, я вышла из машины. Он отложил гитару и выпрямился.

— Привет, Гленн, — сказала я.

— Привет, Дейдра, — ответил он.

Гленн уже давно не называл меня мамой. Я всегда была против «тёти» и «тётушки», а вот обращение «мама» мне слышать хотелось. Только сын на это категорически не соглашался.

— Хочешь знать о своём отце? — спросила я. Это было стандартное начало.

Он мотнул головой.

— А зачем? По-любому, я не запомню.

Иногда я всё же рассказывала. Всякий раз реакция Гленна была очень болезненной, что укрепляло меня в решимости сохранить тайну. Года четыре назад Рик заразился идеей во всём покаяться, и тогда я пригрозила его убить. На полном серьёзе пригрозила. Рик поверил и спасовал.

— Мне было проще, — продолжал Гленн, — когда я считал отцом Эрика.

— Я старалась поддерживать твоё заблуждение. К сожалению, Фиона всё испортила.

— А я больше не жалею, — внезапно сказал он. — Совсем не жалею, что Фиона не моя сестра.

А это уже что-то новенькое. И очень, очень нехорошее…

— И давно ты собирался об этом сказать?

— Да уже давно. Но всё никак не решался. А сегодня — в смысле, для меня сегодня, — я говорил с Хозяйкой.

— О чём?

— Об Источнике, конечно. О чём ещё с ней говорить? Мы с Фебом возвращались в Авалон, и я попросил его… Вернее, только хотел попросить, чтобы он оставил меня в Безвременье, но Хозяйка прочла мои мысли и сама сказала ему уходить. А потом ответила мне, что нет, я не числюсь в её списке. Мол, адептов и так хватает.

— Это правда, — подтвердила я. — А вообще, странно. Раньше я не замечала за тобой таких амбиций.