Полный порядок, Дживз! - Вудхаус Пэлем Грэнвил - Страница 2

• Предыдущая
• 2/55
• Следующая

— Молодой леди?

— Да, сэр.

— Ты хочешь сказать, он влюблён?

— Да, сэр.

— Боже великий! Боже всемогущий! Боже милостивый!

Я не верил собственным ушам. Шутки шутками, знаете ли, но всему есть предел.

Затем мои мысли перекинулись на другой, так сказать, аспект этого чудного дела. Даже если Гусик вопреки всем законам природы влюбился, за каким ладаном я ему понадобился? Несомненно, когда мужчина влюбляется, ему нужно с кем-нибудь поделиться, но я никак не мог взять в толк, почему для этой цели он выбрал именно меня.

По правде говоря, мы никогда не были закадычными друзьями. Само собой, одно время нам приходилось встречаться чуть ли не каждый день, но за последние два года он даже не прислал мне ни одной открытки.

Я объяснил всё это Дживзу.

— Странно, что он решил посвятить меня в свои дела. Впрочем, всякое бывает. Должно быть, бедолага ужасно огорчился, узнав, что я в отлучке.

— Нет, сэр, мистер Финк-Ноттль не выразил сожаления по поводу вашего отсутствия.

— Опомнись, Дживз. Ты только что сказал, что он заходил ко мне чуть ли не каждый день.

— Мистер Финк-Ноттль заходил для того, чтобы побеседовать со мной, сэр.

— С тобой? Я не знал, что вы знакомы.

— Я не имел чести знать мистера Финк-Ноттля до тех пор, пока он не пришёл сюда, сэр. Как выяснилось, мистер Сипперли, с которым мистер Финк-Ноттль учился в Университете, порекомендовал ему обратиться ко мне за советом.

Тайное стало явным. Наконец-то я разобрался, что к чему. Осмелюсь думать, вам известно, что среди cognoscenti репутация Дживза, как советчика, считалась безупречной, и, если один из моих друзей попадал в переделку, он тут же посвящал Дживза во все свои неприятности, доверяя ему целиком и полностью. А когда Дживз выручал А из беды, А тут же посылал к нему Б. И стоило Дживзу помочь Б, тот мгновенно рекомендовал его В. И так далее, если вы меня понимаете, и тому подобное.

Должно быть, все известные ныне консультанты начинали так же, как Дживз. Старина Сиппи, насколько я знал, всё ещё восхищался находчивостью Дживза, который помог ему обручиться с мисс Мун, поэтому было неудивительно, что он посоветовал Гусику обратиться к толковому малому за помощью. В порядке вещей, можно сказать.

— Значит, ты взялся за это дело, что?

— Да, сэр.

— Ну вот, теперь мне всё ясно. Теперь я разобрался, что к чему. А в чём проблема, Дживз?

— Как ни странно, сэр, с мистером Финк-Ноттлем происходит то же самое, что происходило с мистером Сипперли до того, как мне посчастливилось оказать ему помощь. Вы, несомненно, помните, сэр, в каком затруднительном положении находился мистер Сипперли. Будучи глубоко привязан к мисс Мун, он страдал от неуверенности в себе и поэтому никак не мог с ней объясниться.

Я кивнул.

— Конечно, помню. Ещё бы мне не помнить дело Сипперли. У бедолаги язык не поворачивался признаться девушке в своей любви. Слова из себя не мог выдавить. Ты тогда вроде бы сказал, что он чего-то себе позволил: или не позволил? Там ещё говорилось о котах, если мне не изменяет память.

— Позволил он «сейчас решусь я» прислуживать «не смею я».

— Вот-вот. А как насчёт котов?

— Вокруг и около бродил, как бедный кот из древней поговорки.

— Блеск. Как тебе удаётся так складно придумывать, ума не приложу. Значит, дело Гусика дрянь, что?

— Да, сэр. Встречаясь со своей избранницей, он каждый раз намеревается сделать ей предложение, но никак не может на это отважиться.

— А если он хочет, чтобы она стала его законной женой, ему следует хотя бы вскользь упомянуть об этом в разговоре. Так это или нет, Дживз?

— Совершенно справедливо, сэр.

Я задумался.

— По правде говоря, Дживз, произошло неизбежное. Никогда бы не подумал, что Гусик станет жертвой всепожирающей лю., но уж если так получилось, ничего удивительного, что он спасовал.

— Да, сэр.

— Один его образ жизни чего стоит.

— Да, сэр.

— Должно быть, он много лет вообще не видел девушек и просто разучился с ними разговаривать. Это урок всем нам, Дживз. Если мы будем торчать в своих поместьях, глазея на тритонов, нам никогда не стать настоящими мужчинами, способными подчинить себе слабый пол. В этой жизни приходится выбирать между девушками и тритонами. Либо те, либо другие. Заниматься ими одновременно невозможно.

— Да, сэр.

Я вновь задумался. Как я уже говорил, наши с Гусиком пути несколько разошлись, но тем не менее я от всей души сочувствовал бедолаге, как, впрочем, я сочувствую всем своим приятелям, которым судьба время от времени подкладывает свинью. А Гусик сейчас явно попал в переплёт.

Я попытался вспомнить, когда мы с ним виделись в последний раз. По-моему, это было года два назад. Я путешествовал по Англии на своей машине и заглянул в его поместье, а он вконец испортил мне аппетит, явившись к столу с двумя маленькими зелёными тварями в руках. Он сюсюкал с ними, не умолкая, как молодая мать с первенцем, пока одна из них не удрала от него, зарывшись в салат.

Эта картина, стоявшая сейчас перед моими глазами, лишний раз убедила меня в том, что придурок был не способен покорять и властвовать, в особенности, если ему попалась одна из современных строптивых девиц, — а это было наиболее вероятно, — которые обожают иронически кривить губы, измазанные губной помадой до мочек ушей.

— Послушай, Дживз, — спросил я, заранее приготовившись к худшему, — а что представляет из себя эта девушка?

— Я не знаком с молодой леди, сэр. Мистер Финк-Ноттль очень высоко оценивает её достоинства.

— Он её боготворит, что?

— Да, сэр.

— Он, случайно, не называл её имени? Возможно, я её знаю.

— Это мисс Бассет, сэр. Мисс Медлин Бассет.

— Что?!

— Да, сэр.

Я был потрясён, дальше некуда.

— Прах меня побери, Дживз! Подумать только! Как тесен наш мир!

— Вы знакомы с молодой леди, сэр?

— Прекрасно её знаю. По правде говоря, у меня полегчало на душе, Дживз. Теперь, можно сказать, дело Гусика в шляпе.

— Вот как, сэр?

— Вот именно, Дживз. Должен признаться, пока я не получил от тебя столь ценной информации, я сильно сомневался, что бедняга сможет убедить одну из особей женского пола пойти с ним под венец. Согласись, Гусика вряд ли можно назвать любимцем толпы.

— В ваших словах скрыт глубокий смысл, сэр.

— Клеопатре он не понравился бы.

— Весьма вероятно, сэр.

— Кинозвёзды не стали бы устилать его путь цветами.

— Нет, сэр.

— Но когда ты сообщил, что его кумир — Медлин Бассет, тёмную ночь прорезал луч надежды, Дживз. Такого парня, как Гусик, Медлин Бассет отхватит с руками и ногами.

А теперь я должен объяснить вам, в чём тут дело. Вышеупомянутая мною Бассет отдыхала в Каннах одновременно с нами, а так как они с Анжелой подружились в мгновение ока (девушкам это — раз плюнуть), я виделся с ней достаточно часто. По правде говоря, когда у меня портилось настроение, мне даже казалось, что я шагу не могу ступить, чтобы не споткнуться об эту особу. Но мучительнее всего я переживал тот факт, что чем чаще мы встречались, тем меньше я понимал, о чём с ней разговаривать. Сами знаете, как это бывает с некоторыми девушками. В их компании чувствуешь, словно тебя выпотрошили. Я имею в виду, есть в них что-то такое, от чего голосовые связки отказываются повиноваться, а мозги превращаются в кисель. Именно в таком состоянии я и пребывал, общаясь с этой Бассет, и, хотите верьте, хотите нет, в её присутствии Бертрам Вустер теребил галстук, переминался с ноги на ногу и вообще вёл себя как самый настоящий осёл. Поэтому когда она умотала из Канн недели за две до нашего отъезда, — у Бертрама словно гора с плеч свалилась.

И ещё учтите, что вовсе не её неописуемая красота лишала меня дара речи, хотя Медлин была вполне привлекательной томной блондинкой, созерцающей мир глазами-блюдцами с поволокой. А вот склад её ума, образ мыслей был таков, что в её присутствии я невольно превращался из светского льва в бессловесного идиота. Я ни о ком не хочу сказать ничего плохого, поэтому не стану обвинять девицу в том, что она писала стихи, хотя, судя по её разговорам, так оно и было. Посудите сами, что можно ответить, когда вас ни с того ни с сего спрашивают, не думаете ли вы, что звёзды — это гирлянда из маргариток, сотворённая Всевышним?

• Предыдущая
• 2/55
• Следующая