100 великих разведчиков - Дамаскин Игорь Анатольевич - Страница 70
- Предыдущая
- 70/181
- Следующая
Несколько дней он проходил инструктаж у инженеров-подводников, изучал принципы устройства подводных лодок, примерное расположение отсеков и различных устройств. Ему объяснили, что именно он должен искать, с какими опасностями и трудностями может столкнуться.
Наступил день погружения. Стояла ясная, безветренная погода, лучше не придумаешь. Когда Миллер опустился на дно, он никакой лодки не увидел. Свет электрического фонаря едва пробивал завесу из взбаламученного ила. Эдвард медленно двинулся вперёд. Впереди показался какой-то огромный предмет, похожий на подводную скалу. Когда Миллер приблизился, он разглядел остов корабля, потопленного или утонувшего, может быть, сотню лет тому назад… В этот день он так и не обнаружил лодку: буёк был поставлен слишком приблизительно. Так же закончился и второй день работы. Лишь на третий день Миллер нашёл субмарину. Но ему удалось провести лишь наружный осмотр, время не позволяло работать дольше. Зато он увидел пробоину, через которую можно было проникнуть внутрь.
Наступил четвёртый день. Погода начинала портиться. Когда Эдвард, спустившись к лодке, внимательно осмотрел пробоину, ему стало не по себе. Края были острыми, и при проникновении в отверстие можно было повредить шланг, подающий воздух. Но синоптики прогнозировали ухудшение погоды, со штормами, которые могли продлиться несколько дней. Надо было спешить. Эдвард решил рискнуть. Он осторожно пробрался внутрь лодки и прошёл вдоль всей её длины, стараясь не глядеть на трупы немецких моряков, у которых при его приближении от движения воды начинали шевелиться волосы и руки.
В капитанской рубке Эдвард нашёл металлический ящик. Он понял, что это главный его трофей. Хотелось поскорее выбраться на поверхность со своей находкой.
Но существовали строгие правила подъёма. Выбравшись из лодки, он привязал ящик к железному тросу и дал сигнал на подъём. Вслед за ящиком на поверхность был поднят и сам водолаз. Представителю Адмиралтейства он доложил о том, что видел на борту лодки, и тот приказал ему составить подробный письменный отчёт. Тем временем со всеми предосторожностями открыли железный ящик. Из него были извлечены такие ценности, как планы немецких минных полей, два новых кода германского флота и ценнейший код, используемый только для связи с имперским Большим флотом открытого моря. Представитель Адмиралтейства аккуратно сложил документы в портфель. «Всё это нужно немедленно доставить в Лондон», — приказал он командиру водолазного судна. «Есть, — отвечал тот. — Оставить буёк для приметы! Полный вперёд!»
Трофейные коды были доставлены в знаменитую «Комнату 40» британского Адмиралтейства, где хранились английские коды и работали над расшифровкой неприятельских шифров.
Теперь Эдвард Миллер оказался в штате британской военно-морской разведки. Был создан специальный отряд для оперативной переброски Миллера и его водолазного оборудования в те пункты побережья Англии, где были потоплены германские субмарины. Вскоре Миллер уже знал строение и внутренние механизмы немецких подводных лодок лучше, чем любой английский специалист — ведь им не доводилось видеть немецкие лодки изнутри.
Опытный водолаз обследовал большинство пущенных ко дну германских подводных лодок. И, хотя германское морское министерство постоянно меняло секретные коды и специальные инструкции командирам субмарин, британская разведка знала об этом. Каждую новую потопленную подлодку с новыми кодами успевал «прочесать» Эдвард Миллер.
Коды, которые Миллер извлекал с морского дна, стали могучим оружием в руках флота союзников. Радиограммы германского командования командирам подводных лодок регулярно перехватывались и расшифровывались. Лодки шли навстречу своей гибели в те точки, где их уже в полной боевой готовности ждали корабли союзников. И всё благодаря простому водолазу, бывшему корабельному плотнику.
В 1914 году германская армия, нарушив нейтралитет Бельгии, в считанные дни захватила её и установила жёсткий оккупационный режим, который проводился в жизнь военным генерал-губернатором генералом Морицем фон Биссингом.
Тысячи молодых бельгийцев устремились прочь из страны, чтобы вступить в ряды союзных армий. Кроме того, на захваченной немцами территории оказалось много раненых и отставших от частей во время немецкого наступления французских и английских солдат.
Для переброски всех этих людей из Бельгии и была создана подпольная организация, руководителем которой стала мисс Эдит Кавель — немолодая англичанка, работавшая больничной надзирательницей (по нашим стандартам нечто вроде сестры-хозяйки и главной медсестры в одном лице).
Больных и раненых солдат разыскивали в лесах, укрывали от немцев, подлечивали, снабжали деньгами, продуктами и бельгийскими удостоверениями личности и затем с помощью проводников переправляли через голландскую границу.
Соратниками Эдит Кавель были самые разные люди — от князя Реджинальда де Крупа, графини Жанны де Бельвиль и одного из издателей газеты «Свободная Бельгия» Филиппа Бокка до опытных контрабандистов, служивших переправщиками на границе. Все эти люди действовали разрозненно, не имели практически единой организации, дисциплины и чувства ответственности за общее дело. Они доверяли, иногда слепо, всем, кто брал на себя труд помогать им в их благородном деле. И неудивительно, что в их среду затесались провокаторы и предатели.
Однако организация сумела продержаться и активно действовала около года. Результаты её работы впечатляют. Только один из её «комитетов» (так назывались её подразделения) переправил через границу всего за четыре месяца не менее трёх тысяч человек, другой — по более опасному и длинному маршруту — около восьмисот.
Душой всего этого дела была Эдит Кавель. И нередко её единомышленники, но менее энергичные и смелые, эксплуатировали такие её качества, как доброта и самоотверженность, и перекладывали многие опасные и трудные заботы на хрупкие плечи седовласой женщины, не заботясь о её безопасности. Своему другу, доктору Буллу, она рассказывала, что однажды к ней привели одновременно тридцать четыре солдата, которых надо было спрятать в небольшой школе медсестёр.
15 августа 1915 года Эдит Кавель и тридцать пять членов её организации были схвачены немецкой оккупационной полицией и после непродолжительного следствия преданы военному суду. Формально её судили не за разведывательную деятельность. Статья 58 германского военного кодекса предусматривала суровое наказание за переброску солдат к неприятелю — вплоть до смертной казни. То, что она делала, имело к разведке лишь косвенное отношение: спасённые ею солдаты, безусловно, являлись ценными источниками информации о германской армии и о положении на оккупированных территориях.
Однако в нелегальной деятельности Эдит Кавель был ещё один эпизод, который не нашёл отражения в приговоре суда и не стал общеизвестным. Дело в том, что именно Эдит Кавель и Филипп Бокк завербовали сотрудника германской шифровальной службы Александра Цека (см. очерк), который скопировал и передал разведке союзников немецкие шифровальные книги. После этого Цек бесследно исчез. У немцев не было никаких доказательств его вины, а у английской разведки не было никакого интереса оставлять в живых, да к тому же в руках неприятеля, свидетелей.
Ещё до суда представилась возможность организовать побег Эдит Кавель из тюрьмы. В этот период в Брюсселе действовала французская резидентура, руководимая Жозефом Крозье, которая, используя подкупы и другие возможности, успешно добивалась освобождения своих людей, попавших в бельгийские тюрьмы. Для освобождения Эдит Кавель требовалась всего одна тысяча фунтов стерлингов. Так как Кавель была англичанкой и подданной английского короля, Крозье обратился к своему английскому коллеге.
Вначале тот с энтузиазмом отнёсся к предложению Крозье, заявив, что это «не деньги», и ему только надо запросить официальное разрешение начальства на их списание. Но через пару дней он вдруг резко изменил своё мнение, заявив, что сумма является «чрезмерной» и правительство его величества не может идти на такие расходы. Крозье впоследствии с горечью отмечал, что английская разведка имела неограниченные суммы, и ей, например, ничего не стоило потратить две тысячи фунтов на организацию поездки в Англию некоего «нейтрального» дельца. Да и на самого Крозье оказало давление его собственное руководство, приказав ему не вмешиваться в это дело.
- Предыдущая
- 70/181
- Следующая
