Сборник рассказов «Зов Припяти» - Хватов Вячеслав Вячеславович - Страница 27

• Предыдущая
• 27/96
• Следующая

Интересно, что эта скотина, профессор Скрипчевский намешал в мартини, что я вырубился, очнулся лишь на операционном столе и почти потерял память?

Голышом ходить не совсем прилично даже в Зоне, и вышел я оттуда в одежде не от Армани, а от Сергеева Павла Валериевича. По крайней мере так гласили документы, найденные на трупе. Вышел и окунулся в своем нынешнем виде в обычную жизнь. Устроился опять в ЧОП, где и работаю до сих пор. А что? Пули отлетают как орехи, электрошокером я брею волосы под мышками, и нож меня не берет. Конечно, мог бы устроиться, например, в цирк, грести бабло лопатой, но такая известность мне не нужна. Опасна. Я ведь всех свидетелей моего феномена покрошил в окрошку. И тех двух бизнесменов и профессора…

Оставалось только пойти шаровой бабой на стройку (стены крушить уже умею) или сапером что ли. Вернулся в ЧОП, о чем не жалею. Нормально живу. В лифтах по-прежнему часто застреваю. Ну так теперь и выхожу из них через закрытые двери. Не хрен дешевку китайскую в домах ставить.

У Костика Семёнова, командира разведвзвода была подпольная кличка: «Чёрт». В глаза его конечно так никто не называл. Но если дневальный подавал сигнал: «Шухер! Чёрт в казарме», всем было понятно о ком речь. Костика в Воронежской бригаде внутренних войск знала каждая собака. От природы но был огромен будто лось, упрям словно осёл и зол как сто чертей. Костя обладал массивным подбородком и скошенным как у питекантропа черепом, всегда обритым согласно уставу (длинна волос 5 мм от поверхности скальпа). Из под мощных надбровных дуг сверкали глубоко посаженные глаза злого гения. А кулаки у Костика были такого размера, что зажав в них по буханке, он мог спросить: «Что у меня в руках»?

Бойцы слушались командира с полуслова. Если и находился смельчак, способный возразить, реакция старлея была мгновенной и потрясающей до глубины души. Костик резко оборачивался к непокорному, нависал над ним грудой мышц и, дыша в лицо, резко бросал:

- Чё такое?!

Вдавливая ошалевшего солдата взглядом в землю, Костик участливо спрашивал:

- Чи не так?

После такого вопроса даже у самого отмороженного неуставщика становилось «всё так». Когда Костик заступал на дежурство, бойцы приносили ему в кабинет телевизор и старлей смотрел его всю ночь, даже носа в казарму не высовывая. И верите ли, за все его дежурства в части не было ни одного инцидента. Ни пьянки, ни драк. Потому что солдаты знали: Чёрт на дежурстве. Нельзя беспокоить чертей попусту. Что же касается коллег-офицеров, то с ними все спорные вопросы Костик решал просто до ужаса.

- Щас как стукну тебя! – говорил он оппоненту. – Станешь фиолетовым.

Не скажу, что старлея любили в бригаде за такие повадки, но вынужденно уважали. Знали Костика и за пределами бригады. Слава о его похождениях дошла даже до родной Обояни. Как-то во время очередного отпуска Костю остановили трое и без предисловий предложили выворачивать карманы. Костик с такой постановкой вопроса не согласился и доморощенных гопников отлупил. Утирая кровавые сопли гопники с безопасного расстояния пригрозили офицеру, что де, натравят на него некоего Чёрта, а уж он Семёнову покажет, где раки зимуют.

- Всякое повидал, - рассказывал потом Костик об этом эпизоде, - Но в первый раз меня мною же пугали!

В обязанности разведотдела бригады вменялось освещение обстановки на территории, прилегающей к периметру зоны отчуждения. Разведчики уходили в Зону на несколько дней, выбросы пережидали в подвалах брошенных зданий, с местным зверьём и проникающими через периметр «дикими» сталкерами старались не связываться, проповедуя главный принцип разведки: Скрытность. Обходя поля аномальной активности, бойцы иногда на десятки километров углублялись в зону отчуждения, куда кроме них мог добраться только хорошо экипированные сталкеры. Поэтому понятие «прилегающие территории» для Семёнова было весьма и многократно растяжимым. Он раз за разом выводил своих бойцов обратно к периметру, подтверждая неофициальное, но почётное звание военного сталкера.

В один из таких рейдов Костик крепко испортил отношения со своим ротным, недавно переведённым в бригаду из одной маленькой, но гордой республики. Разведчики зачищали покинутое село, что стояло в километре от периметра. От домов в нём остались по большей части одни стены, поросшие диким виноградом. За стенами был хаос из обломков провалившихся крыш. Во дворах и палисадниках разросся бурьян выше человеческого роста, обожжённые яблони сгибались под весом страшноватого вида плодов. Разбившись на тройки, разведчики двигались от северной окраины села. Стараясь не шуметь, они осматривали руины.

- Эй вы! – окликнул ротный бойцов с автоматическим гранатомётом. – Дуйте вон на тот холм.

Боец, тот, что нёс на загривке сам АГС, достал из кармана пару гаек с привязанными к ним обрезками бинта. Из всех детекторов аномалий гайка – самый надёжный. Второй солдат со станком за спиной встал сзади, готовый идти след в след. Ротный посмотрел на эти приготовления, ничего не понял и зашипел:

- Так, я сказал: бегом!

Бойцы глянули на Костика, на лицах у них появилось выражение как перед расстрелом.

- Товарищ капитан, - сказал Семёнов как можно тише. – Здесь нельзя «бегом».

Ротный обернулся и уже раскрыл рот, собираясь оборвать старлея, но в этот момент из-за деревьев раздались хлопки автоматных выстрелов, приглушённых ПБСами. В ответ резко затрещал «калашников» уже безо всякого глушителя. Разведчики наткнулись на охрану контроллера. Мгновение спустя все почувствовали удар. Мир окрасился в фиолетовые тона, улица качнулась, словно при землетрясении, контуры руин расплылись. Это контроллер обнаружил присутствие врагов. Он ещё не нападал, просто предупреждал: «Я знаю, что вы здесь. Не трогайте меня, и я вас не трону». Но разведчики зашли слишком далеко.

Рейд закончился плохо. Бойцам пришлось уносить ноги из проклятых руин. Спустя полчаса после того как разведчики выскочили за околицу, «грады» превратили село в лунный пейзаж. А Костик получил себе в командиры непримиримого врага и обрёл неоценимый опыт общения с контроллером.

Жизнь в бригаде шла своим чередом. Патрули, наряды, выходы в Зону. К последним старлей относился как к неизбежному злу, поскольку патологической храбростью не страдал, всю свою дозу адреналина с лихвой выбирал на рыбалке со спиннингом. На Припяти, у которой стояла бригада, рыбалка была хорошей. Эпизод с неудачным рейдом стал забываться.

В субботу по частям периметра объявили усиление. Это значило: никаких увольнений в город, всем находиться в бригаде и ждать, пока режим усиления не снимут. Костик парень холостой, ему в городе всё равно делать нечего. Но и видеть одни и те же рожи не было больше сил. Костик достал пиво и пошёл в гости к начальнику медицинской службы бригады. Врач подписал контракт после окончания гражданского мединститута. Он был человеком сугубо штатским и Семёнов взял над ним что-то вроде шефства, чтобы переход от весёлой гражданской жизни к суровой военщине не показался слишком резким.

Стояло солнечное августовское утро, день обещал быть тёплым. Из распахнутого окна медпункта открывался вид на ангары и ограду из колючей проволоки, обозначавшую границу части. У колючки бойцы с триммерами в руках сражались с бурьяном. Кому не достался триммер, собирали скошенную траву в стожки. Труд этот носил оттенок сизифова, потому что малые дозы аномальной активности, ощущавшиеся вблизи периметра, вызывали бурную вегетацию у растений и любой сорняк за неделю вымахивал выше человеческого роста. Визг триммеров и ругань солдат привела Костика в благодушное настроение, ибо нет ничего приятнее, чем наблюдать, как работают другие.

- Есть в этом что-то романтическое, - заметил Костик, - пить пиво из горла.

Врач кивнул, соглашаясь. Он чувствовал себя не очень уютно, ибо, что ни говори, наливаться пивом на службе – занятие предосудительное. Над частью появился самолёт. Он летел настолько низко, что была различима маркировка на борту и ряд иллюминаторов. Самолёт беззвучно скользнул над казармой и скрылся за тёмной стеной леса.

• Предыдущая
• 27/96
• Следующая