Черный замок - Брюссоло Серж - Страница 37

• Предыдущая
• 37/45
• Следующая

Пегги натянула противогаз и спрыгнула в сад. Она так и не поняла, способен ли робот обнаружить ее присутствие и умеет ли он считывать информацию с белковых носителей, а проще говоря, читать ее мысли? Примет ли он меры для защиты? Вышлет ли навстречу пришелице легион покрытых кожей мясистых статуй? Девочка плохо представляла себе, как можно победить этих колоссов!

Она шла по вырубленной в кустах просеке, шла себе и шла, и вдруг остолбенела: вход в собор исчез! Все отверстия в строении были задраены разросшимся кожным покровом. Плоть законопатила все окна. Доступа внутрь больше не было – ни одной дырки. Сейчас купол представлял собой тело совершенной яйцевидной формы, обтянутой кожей телесного цвета.

Пегги Сью ринулась к двери… точнее, к тому месту, где дверь открывалась еще вчера! И наткнулась на эластичное искусственное мясо. Теплое и упругое. Подняв оба кулачка вверх, она забарабанила в стену. Дохлый номер: ни ответа, ни привета. Но сквозь полупрозрачную пленку она разглядела, что ей навстречу шагнула чья-то фигура, и эта самая фигура тоже долбила в стену кулаками и изо всех сил упиралась в преграду, пытаясь порвать ее в клочья. И это не был робот. Это был наконец-то очнувшийся Себастьян! Несчастный жестикулировал, молотил по мускульной ткани кулаками и тщетно пробовал разодрать ее ногтями.

Тут Пегги вспомнила о скаутском ноже, висевшем на ремне ее джинсов. Дрожащей рукой она выхватила его из ножен и не раздумывая вонзила в суррогатное мясо.

Главное, освободить Себастьяна; если она не сможет выпустить его из живота зверя, значит, больше ему не поможет никто.

Лезвие вошло в кожу с характерным чавкающим звуком. Сперва ей показалось, что дальше все пойдет как по маслу, но затем стало понятно, что искусственное мясо сокращалось, как поперечно-полосатые мышцы, и холодное оружие в нем просто-напросто застряло. Она ухнула, надавила всем телом на ручку тесака, а затем повисла на нем, как альпинист на скальном крюке. Лезвие вошло в мясо на тридцать сантиметров, но рана была бескровной, хотя края ее содрогались в бешеном ритме. С другой стороны Себастьян подобрался к этому окошку и просунул туда пальцы в попытке расширить отверстие. Рана приоткрылась, сделалась сквозной, и в трепещущем проеме возникло багровое от натуги лицо невезучего мальчика.

– Себастьян! – завизжала Пегги Сью. – Себастьян! Я вытащу тебя отсюда! Уйди в сторонку, я могу задеть тебя ножом!

– Пегги! – закричал мальчик. – Это ты? Что здесь творится?! Я что, брежу наяву?! Это всего лишь дурной сон? На самом деле ничего этого не существует…

В его голосе не чувствовалось особой паники. Просто разбудили подростка среди ночи крокодилы, и он пребывает в полной уверенности, что ему снится кошмар. У Пегги не было времени поведать ему обо всех здешних чудесах в решете. Она загнанно дышала, ворочая в мясной перегородке ножом. У нее появилось дурацкое чувство, что она напала с перочинным ножичком на кита. И готова была разрыдаться от бессильной злости. Тем не менее все сильнее и сильнее, снова и снова давила она на лезвие, и проход расширялся! Скоро уже отверстие станет достаточно большим, чтобы в него пролез Себастьян. Скоро-скоро…

И тут она догадалась, что рваная рана постепенно затягивается, заживляет самое себя. Ее края срастались, словно жить не могли друг без друга, и порезанная плоть вновь становилась гладкой-гладкой…

Пегги яростно завопила и принялась кромсать эластичную стену, нанося удары куда придется, в надежде отыскать уязвимое место.

– Я тебе помогу найти его ахиллесову пятку! – заголосил синий пес, пытаясь порвать мясо зубами на клочки британского флага.

Увы, инопланетная кожа определила, откуда исходит угроза, и на смену мертвым клеткам устремились организованные отряды живых: они сплачивали свои ряды, смыкались, мускульная ткань сокращалась, и искусственная плоть, сплавляясь в твердую массу, с каждой секундой все больше походила на кожу тираннозавра. А еще через минуту она станет прочнее панциря черепахи.

Внезапно кожа, словно вскипев, зарубцевалась вокруг ножа, который в ней увяз так, что Пегги не смогла его больше вытащить. Как ни пыжилась девочка, как ни упиралась она ногой в стену, толку было чуть. Узник замка Себастьян все ногти сломал об эту преграду, за двадцать секунд прошедшую все стадии отвердения, из кожи барабана превратившись в хрящ. Со слезами на глазах Пегги оставила нож, который, по-видимому, врос в камень навсегда.

– Себастьян! – вопила она. – Себастьян! Ты меня слышишь?

К сожалению, перегородка из огрубевшей кожи не пропускала звук. В попытке наверстать упущенное девочка обежала вокруг замка. Она искала лазейку, чтобы проникнуть в здание, какое-нибудь еще не затянувшееся отверстие. Обезумев от тревоги, она почти отчаялась его найти: фантастическая кожа затянула собой все. Развалины были герметически завернуты в эту прорезиненную упаковку, на поверхности которой уже поблескивали зеркальца чешуек.

Уплотняясь и расширяясь, плоть стерла контуры построек и поглотила деревья. Кто теперь вспомнит, из какого материала был создан этот нелепого вида скелет, из какого сора-мусора? Кто теперь вспомнит дубы-великаны, камни, стену… когда на вас надвигается огромный слепой зверь, чья бесконечная шея вознеслась над ландами и простерла зловещую тень аж до деревенских домов.

«Зверь не оторвется от земли! – думала Пегги, пытаясь себя успокоить. – Слишком уж он тяжелый, слишком неповоротливый. Брюхо все перевешивает, оно наглухо вросло в землю!»

– Нашел! – залился веселым лаем синий пес, разнюхав дыру впритирку с землей. – Вот он, наш последний шанс!

Пегги встала на колени и принялась звать Себастьяна, крича в отверстие…

– Пусть пошевеливается, копуша! – проорал пес. – Сейчас все закроется-накроется…

Смятение овладело Пегги, но сквозь туман в гудящей голове она услышала далекий голос Дженни. Молодая крестьянка забралась по лестнице на стену и следила сверху за всеми событиями. Она кричала Пегги, что ей следует немедленно возвращаться.

– Хватит дурью маяться! – надрывалась она. – Вы сделали все, что могли. Ему крышка! Возвращайтесь!

К счастью, в отверстии возникла голова и плечи Себастьяна. Он полз, как ошпаренный, выбираясь из ловушки. Пегги принялась дергать его за руки и тащить изо всех сил, в то время как синий пес отрывал зубами от стены куски мяса, расширяя проход.

– Фу, гадость на палочке! – ругался он с набитой пастью. – Не могли приготовить что-нибудь повкуснее! Никогда еще не доводилось лопать старый заплесневелый плащ…

Наконец Себастьян выбрался на свежий воздух. И тотчас бросился обниматься с Пегги.

– Бежим! – одышливо сказала Пегги. – И чем быстрее, тем лучше.

– Ну хватит уже, влюбленные! – пробасил синий пес. – Стена вразнос пошла! Вылитый угорь!

Крепостная стена явно намеревалась переломиться посередине, чтобы образовать хвостовой придаток.[13] Пора было спасаться. Как только стена превратится в хвост динозавра, никто больше не приблизится к «звероящеру», поскольку это опасное оружие сметет любого – и даже не извинится.

Поддерживая Себастьяна, Пегги побежала к Дженни. Боковые стороны собора трепетали, мышцы сокращались, кожа морщилась, словно инопланетная эпидерма уже сейчас предпринимала все усилия, чтобы, как заправский штангист, выжать вверх неподъемную массу замка.

Себастьян добрался до конца лестницы, и Дженни помогла ему спуститься на равнину. Крепостная стена словно танцевала, ритм ее сокращений все убыстрялся. В некоторых местах она уже не касалась травы и напоминала бившуюся в агонии рептилию.

Ребята залезли в грузовик, следом за ними с разбегу запрыгнул на сиденье и синий пес. Дженни дала задний ход, напрочь забыв о прислоненной к стене лестнице. Пока она разворачивалась, Пегги увидела, как в мясистой стене образовалась рана.

• Предыдущая
• 37/45
• Следующая