Белка в колесе фортуны - Климова Юлия - Страница 34

• Предыдущая
• 34/49
• Следующая

– На эти вопросы я не могу дать ответы, – чуть помедлив, произнес Карл Антонович. – В конце концов, я не обещал, что испытания будут легкими. Ты хотела доказать, что ты сильная, что ты победитель – ну так вперед – в бой, добивайся возможного и невозможного.

Он придвинул к себе книгу и резко захлопнул ее. Сердце Кати ухнуло и забилось в учащенном ритме.

– Хорошо, – твердо ответила она и, подумав про себя: «На войне, как на войне», добавила уже вслух: – А вот теперь я хочу есть!

Вздернув нос, она вышла из библиотеки, громыхнув напоследок массивной дверью.

– Удачи тебе, моя девочка, – тихо сказал граф Карл Август фон Пфлюгге и устало вздохнул.

Метаний в душе было предостаточно, нервов потрачено еще больше. Может, поэтому аппетит рванул вверх, требуя немедленного удовлетворения. И Катя не собиралась ни в чем себе отказывать – ей нужны силы и еще необходимо хорошенько подумать, а мыслительный процесс всегда проходит успешнее в сочетании с поглощением пищи. Это известный факт!

– Я хочу добавки – объявила она, глядя на широкое блюдо, заваленное куриными биточками в хрустящей сырной панировке.

– Молодчина, – одобрил Вадим и, не дожидаясь просьбы, положил на Катину тарелку сразу три биточка.

– Отлично, – благодарно кивнула она, хватая вилку.

– Подожди… – остановил Катю Вадим, указывая на ее руку, – ты случайно испачкалась соусом. Я помогу.

Он взял салфетку и аккуратно стер томатное пятнышко.

– Спасибо.

– Не за что.

Она посмотрела на него с симпатией, а он подмигнул в ответ. На душе стало спокойнее и теплее. Катя вдруг почувствовала поддержку, которой ей так не хватало. Вот же человек – приятный, внимательный, заботливый и ничего от нее не требует. Он просто рядом, и когда она нуждается в помощи – всегда помогает. Катя улыбнулась и посмотрела на тарелку с соленьями, и тут же в ее собственную тарелку отправились два огурчика, удлиненный зеленый помидорчик и несколько тонких стебельков черемши. Опять Вадим, опять позаботился.

Катя встретилась взглядом с Лидией Герасимовной и увидела на ее лице приветливое одобрение, интересно, а как бы она отнеслась к такой невестке? Уф, ну что за дурацкие вопросы лезут в голову. А с другой стороны – почему дурацкие? Выйдет же она когда-нибудь за кого-нибудь замуж? Катя покосилась в сторону Вадима… ну вот за такого хорошего человека и выйдет, и будет жить в любви и согласии. «В любви…» – повторила про себя Катя и окунулась в прошлое.

Первый раз Катя собралась замуж в четвертом классе, собрав вещи в старую болоньевую сумку с двумя растрепавшимися ручками, она зашла на кухню и отрапортовала:

– …Я пошла замуж, если понадоблюсь, то ищи меня в доме напротив, кажется, в тридцать второй квартире.

Бабушка поперхнулась чаем, вареньем и булочкой, пережив мгновенный шок.

– И кто же твой избранник? – придя немного в себя, спросила она.

– Сашка Крюков. Мы с ним обо всем договорились.

– О чем обо всем?!

– Я за него буду делать русский и литературу, а он за меня математику и английский. Главное – это взаимопонимание!

Бабушка заперла дверь на два замка и выпустила Катю из дома только на следующее утро. Выпустила без распухшей от вещей сумки, но с портфелем.

– Иди и учись, и чтобы больше я ничего о вашем взаимопонимании не слышала, – благословила она на дорожку.

Это замужество не состоялось – Сашка Крюков на второй перемене отобрал у Кати розовый, вкусно пахнущий ластик и был вычеркнут из списка женихов на веки вечные.

А первый серьезный роман случился на втором курсе института. Высокий, худой и умный Дмитрий Мальцев, отвергнув стайку влюбленных в него девиц, остановил свой выбор именно на ней – на Кате. Это было приятно и волнительно. Он дарил ей цветы, провожал домой, и главное, он шептал о любви и просто завораживал страстным взглядом. И она влюбилась, но скорее не в него, а в придуманную сказку. А потом было больно, потому что Дмитрий Мальцев оказался не из числа тех мужчин, которые могут себя отдать целиком и полностью только одной женщине…

Случился и второй роман – короткий, с одним трудоголиком из кредитного отдела, но это был пустой роман, не оставивший в ее душе никакого следа.

И вот теперь, сидя за столом в обществе графа и его родственников, Катя думала о любви, о той самой, которая однажды приходит и настойчиво стучится в дверь. Именно этого чувства ей сейчас остро не хватало, и, доев третий биточек, она вместе со стулом немного придвинулась к Вадиму. За последний месяц она ужасно вымоталась, и сегодня ей особенно хотелось хотя бы немного побыть слабой.

– Отвези меня к Архипову… мне с ним поговорить надо, – туманно сказала Катя, усаживаясь в машину Вадима. В подробности ей вдаваться не хотелось, да и завтра последний день «тюремного заключения», так что можно уже расслабиться.

– Как скажешь, – бодро ответил он, не собираясь задавать лишних вопросов.

– Мне еще тетрадку надо купить, может быть, заскочим в книжный или еще куда-нибудь…

– Конечно, заскочим, – Вадим положил руки на руль и повернулся к ней. – Если тебе еще что-нибудь нужно – только скажи… Мне бы хотелось сделать для тебя очень многое.

Последнюю фразу он сказал тихо, но Катя расслышала каждое слово. Улыбнулась и кивнула, точно давала разрешение на это «многое».

Около подъезда Архипова она чуть задержалась, оттягивая момент, когда придется снова выходить на тропу войны. Уж чего-чего, а «бросаться в атаку с автоматом наперевес» ей сейчас совершенно не хотелось, но обойтись без этого, увы, не получится…

Она немного поболтала с Вадимом, прижимая к груди толстую тетрадку в яркой клеенчатой обложке, посмеялась над анекдотом, не отдернула руку, когда он сжал ее ладонь в своей ладони, и шагнула вперед, чуть приподняв подбородок, когда Вадим сказал, что о такой девушке мечтал всю свою жизнь…

Федор вернулся домой пораньше – последние дни он совершенно выбился из привычного графика. Обычно выходил из дома в половине восьмого утра, а возвращался затемно – то в десять, то в одиннадцать, а бывало и позднее. Субботы и воскресенья тоже частенько проводил в офисе. Теперь же каждое утро, проснувшись и приведя себя в порядок, Федор долго завтракал, прислушиваясь к скрипам в гостевой комнате, а вечером старался побыстрее закруглиться с отчетами и прочей рутиной и, проклиная дорожные пробки, устремлялся домой.

Сегодня он побил все свои рекорды и уже в восемнадцать тридцать готовил кофе на собственной кухне. Он знал – Катя у Карла, и надеялся, что вернется она не слишком поздно (вот ведь вредная девчонка, не захотела, чтобы он за ней заехал), но все равно изредка подходил к окну и, то улыбаясь, то хмурясь, поглядывал на двор.

Машина Вадима прирулила к подъезду в девять.

– А вот и моя невеста, – усмехнулся Федор, цепко следя за Катей взглядом.

Он стоял и смотрел, как она беззаботно разговаривает, как смеется. Ему казалось, что он слышит ее голос – то резкий, то мягкий, то ироничный. Присутствие рядом с ней другого мужчины раздражало, и Федор уже собирался отойти от окна, но Катя шагнула вперед, и Вадим, что-то сказав, поцеловал ее в губы. Неторопливо. Легко.

Федор сжал зубы, опустил глаза и, резко развернувшись, натолкнулся на внимательный взгляд Елизаветы. Ярко-голубые глаза дымчатой красавицы жгли и приговаривали к правде.

– Нет у меня права… да?.. Это ты хотела сказать? – спросил он.

– Мр, – ответила Елизавета и тряхнула головой.

• Предыдущая
• 34/49
• Следующая