Четвертый Кеннеди (Четвертый К.) - Пьюзо Марио - Страница 22

• Предыдущая
• 22/113
• Следующая

– Ромео уже на месте, – тихо ответил Ябрил. – Ультиматум предъявишь сегодня днем. Они должны согласиться во вторник, к одиннадцати часам утра по вашингтонскому времени. Я не буду обсуждать с ними мои условия.

– Будь очень осторожен, Ябрил, – посоветовал султан. – Дай им больше времени.

Они обнялись перед тем, как Ябрила увезли обратно к самолету, который теперь сторожили трое из его группы и четверо других, поднявшихся на борт в Шерабене. Всех заложников, включая команду, собрали в туристском салоне самолета. Самолет одиноко стоял посреди летного поля. Толпу зевак, корреспондентов телевидения со всего света, с их камерами и автобусами отодвинули на пятьсот ярдов от самолета, где армия султана установила свое ограждение.

Ябрила провели в самолет тайком, под видом члена обслуживающего персонала, который привез на грузовике пищу и воду для заложников.

В Вашингтоне, округ Колумбия, было раннее утро понедельника. Последнее, что сказал Ябрил султану Шерабена, было следующее:

– Теперь мы увидим из какого материала сделан этот Кеннеди.

Частенько бывает опасным, когда человек отказывается от всех радостей жизни и посвящает ее тому, чтобы помочь своим соотечественникам. Президент Соединенных Штатов Фрэнсис Ксавье Кеннеди был именно таким человеком.

Фрэнсис Кеннеди обнаружил свои особенные качества после того, как поступил в Гарвардский университет. Стало очевидным его умение привлекать людей, чему способствовало то, что он был хорошим спортсменом. Физическая привлекательность, в отличие от интеллектуальной мощи, оказывается одной из немногих черт, которые всегда вызывают восхищение. Этому помогало также то, что он был блестящим студентом, и то, особенно среди людей не от мира сего, что он был человеком целомудренным.

Друзей и поклонников он завоевывал благодаря своему обаянию и благородству духа. Он никогда никого лично не критиковал, но при этом отнюдь не был профессиональным «хорошим парнем». Он с увлечением спорил на политические темы, но с юмором, и хотя отличался умеренным темпераментом, его ирландская кровь вспыхивала порой так ярко, что противиться ему просто невозможно. Помимо всего он умел слушать собеседника, стараясь понять все, что тот хотел ему сказать, и потом тщательно формулировал подходящий ответ. Он обладал остроумием, которое использовал главным образом для того, чтобы высмеивать всеобщее лицемерие.

Но самое важное заключалось в том, что он по натуре был человеком честным и искренним. Молодые люди, с их очень острым, хотя и не всегда справедливым чутьем на лицемерие, не могли обнаружить в нем и тени последнего. Действительно, он выполнял все обряды католической веры, но никогда не обсуждал свою религиозность, говоря, что это проблема веры. Только в этом и выражалась его непоследовательность.

Никому не дано долго скрывать свою злодейскую натуру, свои недостатки, которые, правда, легко прощаются или объясняются. Подлинная добродетель, особенно в глазах молодежи, может стать так ослепительна, что вводит в заблуждение здравый смысл. Никто не замечал, чтобы Фрэнсис Кеннеди впадал в отчаяние, когда терпел поражение в каком-нибудь деле, а что, в конце концов, может быть естетственнее? Окружающие считали его скорее неосторожным, чем безжалостным.

Фрэнсис Кеннеди с первых шагов своей политической карьеры выдвинул простейший вопрос, который выражал главную мысль. Почему так происходит, спрашивал он, что после каждой войны, уничтожающей продукцию на миллиарды долларов, наступает период экономического процветания? Он сравнивал это с банком, который ограбили на миллиарды, а после этого банк оказывается еще более прибыльным.

А что если эти триллионы истратить на строительство домов для людей, на медицинское обслуживание, на образование? Что если эти деньги употребить на помощь людям? Какой прекрасной стала бы страна и насколько лучше стал бы мир!

Когда Кеннеди избрали президентом, он заявил, что его администрация объявляет войну страданиям людей, которые не могут иметь своего лобби и других средств давления на правительство.

В обычных обстоятельствах в глазах американских избирателей эти идеи выглядели бы слишком радикальными, если бы не магическое воздействие, какое имело его появление на экранах телевизоров. Он был красивее своих знаменитых дядей и гораздо способнее их, как актер. Кроме того, он был умнее их обоих и гораздо образованнее, умел подкреплять свои речи цифрами, экономическими выкладками, умел с ослепительной элегантностью представлять проекты, подготовленные выдающимися специалистами в различных областях, и при этом с едким юмором.

– Имея хорошее образование, – говаривал Фрэнсис Кеннеди, – любой вор, налетчик, жулик будет знать, как украсть так, чтобы никого не обидеть. Они сумеют уговорить, как ребята с Уолл-стрит могут уклоняться от уплаты налогов, как это делают уважаемые в нашем обществе люди. Мы можем породить еще больше преступлений со стороны «белых воротничков», но в итоге никто не пострадает".

Фрэнсис Ксавье Кеннеди выиграл президентские выборы, выступая от демократической партии и имея конгресс, где большинство принадлежало демократам.

Однако с самого начала исполнительная и законодательная власти стали врагами. Кеннеди утратил поддержку крайне правых в конгрессе, выступив за разрешение абортов, крайне левые отшатнулись от него из-за его поддержки смертной казни за определенные виды преступлений. Утверждая, что последователен, он часто подчеркивал, что левые, выступающие за разрешение абортов, обычно протестуют против смертной казни, а правые, рассматривающие аборт как форму убийства, яростно требуют смертной казни.

Кеннеди нажил себе врагов в конгрессе еще и потому, что предлагал суровые ограничения деятельности мощных американских корпораций, нефтяных компаний, фирм-производителей зерна, медицинской промышленности, а также заявлял, что телевизионные компании, газеты и журналы не должны принадлежать одной корпорации. Последнее его предложение назвали попыткой ликвидировать свободу печати и при этом во всю размахивали Первой поправкой к конституции.

Сейчас, в последний год его президентства, в понедельник после пасхи, в семь утра члены штаба президента, члены правительства и вице-президент Элен Дю Пре собрались в Правительственной зале Белого дома, все они опасались, какие меры он предпримет.

Глава ЦРУ Теодор Тэппи по кивку Кеннеди открыл заседание.

– Позвольте мне доложить, что Тереза в порядке, – доложил он. – Никто не пострадал. Однако, никаких требований пока не предъявлено, их огласят сегодня вечером, и нас предупредили, что мы должны немедленно принять их, без каких-либо переговоров. Но это дело обычное. Глава похитителей Ябрил знаменитый человек в кругах террористов, и сведения о нем есть в наших досье. Он не принадлежит ни к одной партии и, как правило, осуществляет свои операции с помощью террористических групп, как, например, мифической Первой Сотни.

– Почему мифической, Тео? – прервал его Кристиан Кли.

– Да потому, что это не Али-баба и сорок разбойников, – ответил Теодор Тэппи. – Это совместные действия террористов разных стран.

– Продолжайте, – отрывисто произнес Фрэнсис Кеннеди.

Теодор Тэппи заглянул в свои записи.

– Нет никаких сомнений в том, что султан Шерабена сотрудничает с Ябрилом, его армейские части защищают аэропорт от всякой попытки освобождения заложников. В то же время султан притворяется, что он наш друг, и предлагает свои услуги в качестве посредника. Какова при этом его цель, предположить невозможно, но в любом случае это в наших интересах. Султан человек разумный и на него можно оказать давление, Ябрил же человек необузданный.

Глава ЦРУ замолчал, потом по кивку Кеннеди неохотно продолжил:

– Ябрил пытается устроить промывание мозгов вашей дочери, господин президент. У них было несколько продолжительных бесед. Наверно, он считает ее потенциальной революционеркой, и что это будет гениальный ход, если она сделает какое-нибудь сочувственное заявление. Похоже, что она его не боится.

• Предыдущая
• 22/113
• Следующая