Лайла. Исследование морали - Пирсиг Роберт М. - Страница 15

Федр попробовал разыскать Махони, о котором говорилось в статье, но не сумел, вероятнее всего потому, что не приложил к этому достаточно усилий. Он знал, что если даже ему и удастся просмотреть материалы Сидиса, вряд ли он сумеет что-либо сделать с ним. Проблема была не в том, что это неправда. Проблема в том, что это никого не интересует.

Снова стало холодно, Федр встал и подложил угольных брикетов в печь.

После удручающего опыта в горах он хотел бросить все это дело и перейти к чему-нибудь более прибыльному, но как оказалось, депрессия, испытанная им, была лишь временной. Она стала прелюдией к более обширному и более важному объяснению вопроса об индейцах. На этот раз это будут индейцы в сравнении с белыми при рассмотрении в антропологическом формате белых. Это будут белые и антропология белых людей в сравнении с индейцами и "индейской антропологией", рассматриваемые в таком ракурсе, о котором еще никто никогда не слыхал. И он выйдет из этого тупика путем расширения формата.

Он полагал, что ключом тут будут ценности. Это было самое слабое место в той стене культурного иммунитета к новым идеям, которую антропологи построили вокруг себя. Им нужно было бы пользоваться термином ценности, но в рамках науки Боаза ценностей по существу не было.

А Федр знал кое-что о ценностях. Перед тем, как уехать в горы, он написал целую книгу о ценностях. Качество. Качество — это ценность. Это одно и то же. И ценности были не только самым слабым местом в этой стене, но и сам он, пожалуй, самый сильный из людей, способных наброситься на это место.

К своему удивлению он нашел поддержку со стороны одного из учеников Боаза, Альфреда Кребера, который вместе с профессором антропологии из Гарварда Клайдом Клюкхоном возглавлял борьбу за восстановление ценностей в антропологии. Клюкхон где-то сказал: "Ценности обеспечивают единственную основу к полному и осознанному пониманию культуры, ибо фактическая организация всех культур зиждется главным образом на ценностях. И это становится очевидным, как только делается попытка представить картину культуры безотносительно к её ценностям. Все это превращается в бессмысленный набор объектов, которые соотносятся друг с другом только по местоположению и по времени, набор, который с таким же успехом можно построить по алфавиту или по любому другому принципу, то есть это будет просто список белья из прачечной."

Клюкхон признает, что "степень, до которой до сих пор избегали хотя бы на словах упоминать ценности, особенно среди антропологов, просто удивительна. Эту нерешительность антропологов можно, пожалуй, отнести к естественной исторической традиции, которая так или иначе существует в нашей науке." Но в "Культуре: критическом обзоре концепций и определений" говорится: "культура должна содержать четкое и систематическое исследование ценностей и систем ценностей в качестве доступных для наблюдения, поддающихся описанию и сравнению явлений природы".

Они объясняют, что негативизм по отношению к ценностям, вытекает из отношения к объективности. Это была та же самая объективность, — отметил Федр, — с которой было так много трудностей у Дусенберри. "Именно эта субъективная сторона ценностей привела к тому, что они долгое время являлись табу, непригодными для рассмотрения естественными науками, — говорили Кребер и Клюкхон. — И напротив, (ценности) рассматривались как особый вид интеллектуальной деятельности, называемой «гуманитарной», которая у немцев входит в "духовные науки". Ценности считались вечными, ибо они даны богом, или внушены свыше или же по крайней мере открыты той частью души человеческой, которая приобщена к божеству, в то время как прочие тела и осязаемые вещи в мире непричастны к этому. Новая, пробивающая себе дорогу наука, которая настолько же мало вышла за пределы физики, астрономии, анатомии и основ физиологии, как и наука на западе всего лишь два века назад, может вполне уступить эту удаленную и неожиданную область ценностей философам и теологам и ограничиться тем, что можно постичь метафизически".

Клюкхон признавал, что определение ценностей несовершенно и возможно множество противоречивых оценок их, но утверждал, что словесные определения ценностей не обязательно связаны с работой на местах. Он говорит, что независимо от того, как они определены, все согласны с тем, что они представляют собой фактически в деле. Он попытался решить проблему предлагая любому и каждому в своей работе Проект ценностей дать определение ценностей так, как того захочется, но по строгим научным меркам это будет неприемлемо.

В Проекте ценностей Клюкхон дает описание пяти соседствующих юго-западных американских культур в плане оценки своих соседей, и дал с помощью этого метода хорошее описание этих культур. Но читая прочую литературу, Федр обнаружил, что ценности, как и любой прочий общий термин в антропологии, подвергаются обычным злобным нападкам. Социологи Джудит Блейк и Кингсли Дэвис о ценностях говорят следующее:

До тех пор, пока конфигурации культуры, основы отношения к ценностям, преобладающие нравы и все такое прочее берутся в качестве исходной точки и основной детерминанты, они имеют статус не анализированных посылок. Избегают именно тех вопросов, которые дали бы нам возможность понять эти нормы, а некоторые факты из жизни общества становятся трудными для объяснения или их совсем невозможно понять.

Нравы, детерминанты, нормы… именно такими жаргонными терминами социологии они окрещивают вещи, на которые нападают. И вот тут-то понимаешь, что находишься в огороженном стеной городе, — подумал Федр. Жаргон. Они отгородились от остального мира и говорят на жаргоне, который понятен только им.

"Хуже того, — продолжают они, —

обманчивая простота объяснений в плане норм отношения к ценностям поощряет невнимание к методологическим проблемам. В силу субъективных эмоций и этического характера нормы, а в особенности ценности, представляют собой наиболее трудные объекты в мире, которые можно определить в достаточной степенью достоверности. Они представляют собой яблоко раздора и вопрос разногласий… Исследователь… склонен давать объяснение известного через неизвестное, конкретного — общим. Его определение нормативных принципов может быть настолько туманным, что становится универсально полезным, т. е. с его помощью можно объяснить всё и вся. Так, если американцы расходуют довольно много денег на алкогольные напитки, театральные билеты и билеты в кино, на табак, косметику и ювелирные изделия, то объяснение довольно простое: у них идеология — хорошо проводить свободное время. Если же, с другой стороны, между неграми и белыми нет социального близости, то это вызвано «расистскими» ценностями. Циничный критик может даже для удобства причинного толкования предлагать, чтобы ценностям «культуры» всегда давалось определение антонимичными парами.

"При попытках дать исчерпывающие определения выявляется туманный характер «ценности», — пишут Блэйк и Дейвис. — Вот, например, определение "ориентации ценности", данное в книге объемом в 437 страниц, посвященной данному вопросу:

Ориентации ценностей представляют собой сложную, но достаточно четко составленную (по иерархии) структуру принципов, вытекающих из взаимодействия трех аналитических выделенных элементов оценочного процесса: познавательного, влиятельного и направляющего, которые устанавливают порядок и направление непрерывно текущего потока человеческих действий и мыслей в том плане, как они соотносятся с решением «общечеловеческих» проблем.

Бедный Клюкхон, — подумал Федр. Это ведь было его определение. При таком пробном шаре не было никакой возможности двигаться дальше.

Эта нападка вызвала у Федра желание вмешаться и начать спор. Утверждение о том, что ценности туманны и поэтому их нельзя применять для первичной классификации, — неверно. В оценочном суждении нет ничего туманного. Когда избиратель идет к урне, он делает оценочное суждение. Что же здесь такого туманного? Разве выборы не культурная деятельность? Что такого туманного в нью-йоркской фондовой бирже? Разве она не занимается ценностями? А как насчет казначейства США? Что есть в этом мире более конкретного, чем служба сбора налогов? Как неоднократно говорил Клюкхон: ценности совсем не туманны, если вы имеете дело с ними в плане фактического опыта. И только если обратиться к заявлениям по их поводу и попытаться включить их в общий жаргон антропологии, тогда они становятся туманными.