Будущее настоящего прошлого (СИ) - Нюхтилин Виктор Артурович - Страница 31

Корабли моря бороздят, навигационные системы работают, исследования новых видов энергии, электроника, нанотехнологии. Все без ТО обходятся. Куда ни глянь, куда ни загляни, в любом виде практической деятельности мы нигде никогда не увидим даже следов участия теории относительности.

В общем, хорошо, что нам сказали, что произошла революция. Иначе мы об этом никогда не узнали бы.

Революция, произведенная безвестным изобретателем унитаза, совершила несоизмеримо более существенные и положительные перемены в человеческой цивилизации, чем появление ТО. Интересно — унитаз кем-то запатентован? Под чьей фотографией следует писать «Отец современного быта»?

В чем причина? Может быть в том, что, как везде говорят, «создана новая физика»? Повсюду во всех научно-популярных энциклопедиях всегда есть фотография Эйнштейна и подпись под ней «Отец современной физики». Может быть, эта физика настолько новая, что просто практика до нее еще не доросла? Может быть, просто время еще не пришло? Ньютон, ведь, — он еще когда свои интегральные с дифференциальным исчисления создал! А постоянно применяться они — когда стали на практике? Далеко не сразу. Может быть, и здесь надо просто подождать? А пока, (до практики), у нас, зато есть уже новая физика! А новая физика — это новые законы, новый язык, новая терминология, и разве само по себе это не прекрасно? Ведь цель физики — это установление законов, сводящих отдельные природные явления к общим правилам. Когда эти общие правила обнаружены, то физика определяет причины, которые эти правила обеспечивают. В качестве таких причин чаще всего определяются различные силы. Итак — какие новые законы дала теория относительности? Какие новые явления природы объяснила эта физика? Какие новые силы она открыла и научила их применять? Какие перспективы ждут недоразвитую практику, когда она дорастет до этих новых законов и новых сил? Впрочем, мы пока еще так и не назвали этих революционных законов и сил. И не назовем. Их нет. Не будем называть того, чего нет. И не будем искать в теории относительности того, чего в ней нет. То есть, новой физики. Хотя, как говорят на форумах — кто отыщет, пришлите на имейл.

Ну, так и ладно, с этими законами! Может быть, эта теория просто предвестник знания каких-то будущих новых законов и будущих новых природных сил? Может быть, просто человек пока не дорос до того уровня, когда он сможет использовать новые понятия ТО в создании новых законов? Может быть, человек просто пока не может перейти от новых понятий, данных в ТО, к новым законам? Новые понятия должны выражаться новым языком. Посмотрим на эти новые понятия. Их много. Но они все математические! А, к сожалению, математика — не физика. Физика четко ограничивается в своих вариантах возможностями физического мира, когда природа говорит ей — «сюда нельзя, и сюда уже нельзя, и туда нельзя». Когда же появляется абстрактная, многовариантная и всемогущая математика, то своим собственным составом она себя уже ничем не ограничивает. Она — сама себе король, сама себе подданный и сама себе верховный жрец. У нее, поэтому, все понятия новые. Но они никогда не приведут к новым физическим законам. А из непосредственно физических понятий, которые мы видим в «новой физике» — всё тот же самый полный набор старых понятий и терминов классической физики! Как «новая физика» обошлась без новых физических понятий, сил и величин? Другие новые разделы знания этим никогда не грешили. Давая новое, они всегда давали и новые понятия, и новые величины. Как можно дать новое в старых терминах и в старых словах? Как это умудрилась сделать «новая физика» — теория относительности? Если у кого-либо есть этому объяснение, то даже на имейл не шлите. Такое объяснить нельзя даже математически. Если что-то и есть нового в ТО, так это идеи, выросшие на перипетиях взаимодействия элементов математической логики с ее же собственным математическим аппаратом.

И смысл этой логики состоит в том, что она полностью оторвана от опыта и полностью привязана к мысленному моделированию. В этой логике то, что появляется в мыслях, почему-то считается достаточным для перекладывания в природу. И вот, благодаря подобной логике, одно из первых заявлений подобной теории звучит так, что тела при околосветовой скорости должны сокращаться в своей длине. Может быть. Это никогда не может быть проверено по самим же основам ТО, поскольку согласно ей ничто не сможет лететь со скоростью света рядом с этими телами и видеть — сокращаются они или не сокращаются? И даже более того — не только нечто наблюдающее никогда не сможет лететь со скоростью близкой к световой, но и никакое другое тело, которое можно было бы наблюдать на предмет его сокращения, также согласно ТО никогда не сможет никогда лететь с данной скоростью! Но будет сокращаться, если полетит (давайте, потихоньку привыкать к логике ТО)! Так откуда же это известно? Это все выводится математически, и под гипнозом математически обязательного вывода, никто ни разу не озаботился даже тем, чтобы хотя бы мысленно представить у себя в голове, как же это некоторое тело может не мысленно, а в реальном, опыте сократиться в длине, не увеличившись при этом в ширину? Даже и без околосветовой скорости можно сокращать по длине различные пластические тела. Они станут короче. Но объем их останется тем же самым. И этот объем должен распереть их в ширину. Что предлагает нам ТО, когда у нее тела только в продольном направлении сокращаются? Уменьшение объема тела? Тогда назовите это старым добрым сжатием, зачем же создавать репортаж о революционном взрыве там, где проходит всего лишь митинг в защиту бродячих котов?

Или ТО предлагает нам сокращение длины тела без уменьшения его объема? Тогда давайте, все-таки, назовем это деформацией, во время которой тело будет просто пухнуть по бокам, сокращаясь в длине, что будет также совсем уже не революционно и также совсем не из «новой физики». Не решив вопроса с объемом, ТО здесь вообще ничего не только не решает, но даже и не предлагает, кроме околосветового цирка. Но, уж если это, цирковая, но, все же, физика, то надо объяснить, через какие силы, и через какие законы природы вообще предлагается говорить об этом предполагаемом сокращении тел по длине? Ответа нет. Это вообще очень в стиле ТО — природа такого не умеет, но она должна подчиниться математике. И нам здесь тоже сейчас быстренько ответили бы что-нибудь математическое, но мы в таком тоне разговаривать не будем. Физически это противоречит природе. Но причем здесь природа, если есть такой остроумный математический аппарат?! Конечно же — ни при чем.

Такой отрыв от физических законов навевает на мысль о чисто математическом значении предлагаемого учения. С математической логикой все понятно. Здесь вообще чудес ожидать можно много, если ей доверчиво вверять реалии мира. Но ведь должна же быть и вообще логика у этой теории? Какая-то логика должна, все же, приводить к необходимости математических расчетов и мысленных экспериментов подобного изощренного толка? Что это за логика? Какова логика ТО? Нет у нее никакой логики, кроме математической. То есть, своя какая-то логика есть, но к логике, как таковой, она не имеет никакого отношения. Это очень хорошо понимал Пуанкаре, называя принцип относительности «постулатом». Очевидно, и Эйнштейн это понимал. Просто невозможно представить себе, чтобы этот человек с его умом и глубоким знанием физики, этого не понимал. И, вероятнее всего, он был готов к дискуссиям. Но что-то такое злосчастное вокруг этой теории произошло, что-то такое совершенно безумное началось вокруг восторженного захлебывания в водовороте ее идей. И ведь сам Эйнштейн, хоть и оставался вне этого безумия, но он и не сделал того необходимого шага, который сделал Вильгельм Рентген, когда пресса попыталась объявить его богом (Рентген очень решительно и резко оборвал эти восхваления). Но вернемся к смыслу теории как постулата.

Что такое постулат? В постулате есть какое-то основное положение, которое порождает все остальные выводы, которые должны доказать… это основное положение. Это доказательство осуществляется вроде бы тоже логикой, но это внутренняя логика замкнутых самих на себя логических следствий, которые в круге взаимных переходов не только сами себя доказывают, но и (главное) — проверяют. По внешнему виду этот логический порок не очень виден, если не понять основного ущерба любого постулата — он сам, как исходное положение, не имеет перед собой никакого строгого вывода. Он не является логическим итогом осмысления суммы физических обстоятельств. Он придуман и выдвинут насильно. Проще это понять на примере проповедей христианства с Библией в руках. Здесь истинность библейских текстов просто постулируется, а на вопрос — откуда вы знаете, что в Библии все написано правильно? — вам ответят: «Так в Библии написано». Это и называется кругом в доказательстве, аксиоматическим методом или постулированием теории.