МЕЛХИСЕДЕК Том 3. Бог - Нюхтилин Виктор Артурович - Страница 35

Так что Великий Октябрь — не что иное, как переворот, осуществленный профессиональными революционерами евреями. Недалекая Крупская сама проговорилась об этом и о другом в своих наивных воспоминаниях. Вот что она пишет.

В феврале (просим отметить этот месяц) 1917 года (просим отметить и этот год) Ленин выступает перед революционной молодежью Цюриха. (Вот таков был уровень вождя в то время — в маленьком Цюрихе, который был не больше любого российского волостного городка, он выступает не перед серьезной публикой, а перед не справляющейся с гормонами молодежью). При этом он всего лишь один из докладчиков! Крупская пишет подробно, как в Библии. Тот же случай…

Тема доклада старенького вождя — революция 1905 года в России. Он называет ее «прологом грядущей европейской (!) революции». Мол, в России попробовали, не получилось, теперь, может быть, в Европе… Вот дословно текст Крупской об этом докладе: «Что таковы перспективы Ильич ни минуты не сомневался. Но как скоро придет эта грядущая революция — знать этого он, конечно, не мог. „Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции“ — с затаенной грустью сказал он в заключительной фразе». Это за 8 месяцев до октябрьской революции, и за несколько дней до февральской революции!!!

А вот как «гениальный провидец» и руководитель партии, которая «готовила революцию», узнает вскорости о февральской революции. Пусть священное писание Надежды Константиновны говорит само за себя: «Однажды, когда Ильич уже собрался после обеда уходить в библиотеку, а я кончила собирать посуду, пришел Бронский со словами: „Вы ничего не знаете?! В России революция!“. Вот так. Вот, тебе, и сходил в библиотеку…

Спасибо Надежде Крупской, что она как левит писала все в точности так, как было, чтобы мы могли потом разобраться все-таки, как оно было.

И дальше супруга Ильича проговаривается еще об одной очень важной вещи, которую знать не могла, но своей точностью ее оголила лучше, чем нынешние расследования. Она пишет о намерениях ехать в Россию, и произносит очень откровенные и важные слова: „Англия и Франция ни за что бы не пропустили в Россию большевиков“. Бедная женщина не разбирается в географии, не понимая, что из Швейцарии вообще невозможно попасть в Россию через Англию или Францию. Это путь как раз в другую сторону. Что слышала, то и сказала. А слышала она о том, что французы и англичане будут препятствовать проникновению большевиков в Россию. Почему? Потому что немцам надо было вывести Россию из войны, и они поставили на большевиков, как на организацию, способную расшатать Россию, без которой Англия и Франция для немцев в этой войне были бы не так уж и страшны.

Поэтому совершенно потерявшийся „старик“, узнавший после обеда о революции в далекой России от случайно забежавшего знакомого, вдруг получает несметные деньги и пломбированный вагон, в котором он и его соратники с комфортом через немецкую территорию (и зону немецкой оккупации) отправляется в Россию.

Значит, не евреи виноваты в том, что произошла ужасная Великая Октябрьская Социалистическая Революция, а немцы? Здесь уместна пародия на известный еврейский анекдот о том, откуда Абрам деньги берет. „Кто совершил октябрьский переворот в 1917 году?“ — Евреи! „А кто им дал на это деньги?“ — Немцы! „Так кто виноват в перевороте?“ — Немцы! „А кто совершил переворот?“ — Евреи! „А где они деньги брали?“ — У немцев! „Так кто по сути совершил переворот?“ — Немцы! „Значит, кто виноват?“ — Евреи! „Почему?“ — Потому что они его совершили! „А деньги им кто дал на это?“ — Немцы!.. и т. д.

Так кто виноват? Русские! Почему? Потому что до того довели свою страну и показали такую политическую импотенцию, что власть в Росси просто валялась на улице, и подобрал ее тот, кто быстрее сориентировался. Поэтому не будем винить евреев за кончину Великой России, она скончалась своей смертью. После ее конца кто-то должен же был встать у власти, вот немцы и нашли этого „кого-то“. Вот, за что, за что, а за Октябрь мы на евреев обижаться не должны. Только на себя. Если мы еще раз так поступим со своей страной, то не должны будем обижаться и на следующих желающих. Нас удивляет, что Запад, который раньше за тарелочку супа был рад ехать в сытную Россию поработать хоть даже гувернером в доме барина-самодура, с нами сейчас разговаривает через губу и пытается нас постоянно чему-то учить. Этот маленький Запад, который даже представить себе не может наших расстояний, и который несколько раз может разместиться на нашей территории (правда, почему-то никак не размещается), разговаривает с нами свысока. Мы бы тоже разговаривали с любым народом свысока, если бы среди 130 миллионов его сыновей не нашлось никого, кто смог бы противостоять нескольким десяткам пришельцев, и оравой, горланя революционные призывы, пошел бы громить свои святыни и переименовывать свои города и улицы, построенные предками, на фамилии людей иной веры, иной нации, пришедших неизвестно из каких Цюрихов или Женев. России уже не было, но были еще русские, и мы должны понимать, что период с 1917 года по 1941 год самый позорный в истории нашей нации.

И не должны мы обижаться на евреев за то, что они полностью уничтожили казачество, кулачество, священников, техническую интеллигенцию и офицерство, то есть самую лучшую часть народа. Как мы позволили с нами поступить, так с нами и поступили. Если Троцкий называл русских „навозом истории“, то мы и были тогда этим навозом, а тот, кто им не был, погиб в рядах белого движения или покинул Родину.

Кстати, нам сейчас говорят, что мы живем совсем в другой стране, и большевизма больше нет. Это неправда. Мы живем в той же самой стране. Мы все тот же навоз, только уже не только русские, но и все россияне. Вспомним недавний дефолт. После семнадцатого года в результате экспериментов во имя крайне левой марксистской идеи довели страну до разрухи (кризис), отказались платить по внешним долгам (дефолт) и послали по деревням красноармейцев с телегами, обобрав крестьян, чтобы восстановить финансовую стабильность (продразверстка). Сейчас во имя крайне правой монетаристской идеи довели страну до полного падения производства (разруха), объявили дефолт (нечем отдавать международные долги) и обобрали народ девальвацией (денежная разверстка), уменьшив сбережения каждого ровно в пять раз. И тогда и сейчас дефолт не у крестьянина и не у среднего класса случился, он случился по некомпетентности верхушки государства, а расплатился за это народ. Тогда был государственный капитализм с социалистическим лицом при сменно-партийной команде собственников, а сейчас государственный социализм с командой собственников, не превышающей собой значительно своим количеством членов политбюро. И говорят — все так и должно остаться, иначе опять будет большевизм. Пусть мальчики, которым едва за тридцать, владеют недрами всей страны — мы должны с этим согласиться? Чем этот большевизм лучше другого? А все началось с предательства — со свержения монархии, а затем с другого предательства — пошли не за русскими, а за евреями. Вообще все гораздо правильнее понимается даже в истории эмоциональными образами-картинами. Представьте себе какое-либо заседание какого-либо самого главного государственного совета Советской России в двадцатых годах: сидят усталые люди в темной прокуренной комнате, решают „за всю страну“, и неужели нигде над их головами не витает невысказанная авгуровская мысль — вот мы тут сидит, все мы евреи, а определяем судьбу этого стомиллионного народа, который на нас молится…

Впрочем, в этом, надо повторить, не было ничего еврейского, то есть талмудистского или иудаистского. Это была просто этническая группировка без этнических задач, вынужденная везде опираться в море чужого народа на своих. И приди к власти тогда в России, например, армяне, вряд ли что-то изменилось бы в будущем страны или в методах приближения этого будущего. Любой маленький народ пугается большого государствообразующего народа даже где-то биологически, и будет делать все, чтобы помочь своему страху. И это делалось. Разве не страхом перед огромной массой русских в этой стране, где все руководители, начиная от жилконтор, и, заканчивая министерствами, были евреи, на ежегодных съездах партии инициировался дружно одобряемый тезис о том, что самое опасное на сегодняшний момент — возрождение русского шовинизма или великорусского шовинизма? На каждой сходке партийных депутатов обязательно принималась подобная резолюция, которая предупреждала, предостерегала, настрополяла и требовала — душите все русское в корне, не давайте этому народу вновь осознать себя великим народом, это — самое опасное! Понятие других наций не отменялось. Только русские должны были себя уже понимать, как советские, и в чем-то до конца дней виноватыми перед всеми другими „младшими братьями“.