Игрушка для императора - Костин Сергей - Страница 11

Последнее, что я запомнил перед тем как упасть на кровать и закрыть глаза, недоверчивая морда боболока Графа, который, скрестив на груди лапы, наблюдал, как расторопные стаскивают с меня грязные одежды.

Проснулся я от легкого прикосновения к своему лбу. Кто-то заботливо укладывал на него влажную тряпку. Знать не слишком хорошо я выглядел.

Переждав некоторое время, я приоткрыл глаза, чтобы взглянуть на заботливую сиделку. Почему я решил, что это была представительница женского населения замка? Потому, что я варркан. Чтобы выжить в этом мире я должен многое знать. И тем более разбираться, какой запах у самцов, а какой у самок нелюдей.

Рядом с кроватью, я не ошибся, сидела упыриха, та самая, которая приносила мне одежду. На ее коленях лежала развернутая книга. Упыриха, чуть шевеля толстыми губами и водя по строчкам крючковатым пальцем, читала, не забывая время от времени почесаться.

— Про любовь? — спросил я.

Упыриха тихо взвизгнула, подскочила со стула и шарахнулась к выходу. Потом увидела, что ничего страшного не произошло. Просто ее больной, наконец, пришел в себя. Она, страшно покраснев, склонилась в реверансе, уткнув большие круглые глаза в пол.

— Простите, сир варркан. Я не думала, сир варркан, что вы очнетесь так скоро.

— Да не стоит извиняться, — я принял сидячее положение, свесив босые ноги с высокой кровати, — Так о чем, говоришь, книжка?

— Если вам интересно, сир варркан…

— Интересно. Мне сейчас все интересно. Где, например, мои штаны? Ага. Вот они, родимые.

Я натянул исподнее, поискал под кроватью домашние тапочки, но вовремя вспомнил, где нахожусь.

— Это что там у тебя? — я кивнул на массивный дубовый стол, на котором стояло несколько, накрытых салфетками, тарелок и пара кувшинов.

— Еда, сир варркан, — упыриха разогнулась, подбежала к столу и, покряхтев, пододвинула его вместе с тарелками поближе к кровати, — Все свежее и все приготовлено на огне.

— Не сомневаюсь. А в кувшинах?

— Молоко, сир варркан. Наш король приказал давать вам только молоко.

— Весьма любезно с его стороны, — я откинул салфетку, оглядел съестные припасы и решил, что новую жизнь лучше всего начать с неопределенного происхождения каши и с пары толстых жареных колбасок. Естественно, не забыв и про графское молоко, — А ты, любезная, почитай вслух, — попросил я с практически полным набитым ртом, — Страсть как люблю во время еды почитать про любовь.

— Наш король говорит, что читать за столом вредно для желудка, — в очередной раз потупила глаза упыриха.

— Начхать, — парировал я, облизывая пальцы и выбирая поупитаннее свиную котлету. — Я не вы, а желудок мой, как мельница, все перемелет.

— Хорошо, сир варркан. Только эта книга не о всякой глупой любви, — сдалась упыриха и присела на краешек стула.

— О чем же еще? — молоко козье. Жирность пять процентов.

— О ваших геройских подвигах, — хихикнула упыриха.

— Ну-ка, ну-ка! Про меня? С картинками? — чего не ожидал, того не ожидал. Вот ведь как получается. Истребляешь их, мечом крушишь, а они о тебе через двести лет книжки сочиняют. Чудно.

Упыриха раскрыла книгу, пролистнула пару страниц и, взглянув на меня, пояснила:

— Без картинок. Я только кусочки прочту, сир варркан. Самое, на мой взгляд, удачное.

Это уже серьезно. Цивилизация прет из всех щелей.

Получив согласие на самые удачные кусочки, упыриха стала читать, сопровождая это доброе дело повизгиванием, порыкиванием и выразительным маханием свободной лапы.

— «Место его положения в этом огромном зале отмечалось вспышками серебряного сияния. Все смешалось. Крики, вопли, визг. Он и сам что-то выкрикивал, в высшей степени непорядочное. Это его земной разум не мог мириться с положением и помогал, как мог. Ударом меча отделив голову боболока от туловища, он опустился на колено, в последнем усилии стараясь сдержать напирающие порождения зла хоть каким-то заклятием. Но силы его были уже на исходе, и также слабы были его заклинания…».

— Достаточно, — попросил я, допивая молоко.

— Вам не нравится, сир варркан? — удивилась упыриха.

— Нравится, — успокоил я ее, — Только все это полная брехня. Во-первых, голову я отделял не боболоку, а бобоку. А это не одно и тоже. А во-вторых, не одному, а как минимум, двадцати.

— Сир варркан любит приврать? — захихикала упыриха, пряча нос в кружевной рукав, — Двадцать бобоков разорвут на части любого варркана.

— Я жив, и это доказывает правдивость моих слов. Ладно, миссис Де У, я правильно говорю? Пора мне встретиться с Графом. Только в штанишках этих как-то несподручно идти.

— Ваша одежда в шкафу, сир варркан. Только мой младший брат-негодник спорол на память все банты с вашего плаща. Не гневайтесь на него, сир варркан. Спасибо, сир варркан. Вы так добры. Одевайтесь, сир варркан, а я предупрежу нашего короля о вашем желании говорить с ним.

Пока упыриха галопом мчалась по коридорам к покоям Графа с вестью о моем пробуждении, я, не спеша, оделся. К моему удовольствию, младший брат негодник постарался на славу. Ни одного банта. Оставалось только оторвать кожаный мешочек для хвоста, отодрать золоченые шпоры и засунуть под матрац широкополую шляпу с перьями.

По коридору пронесся топот и в дверях появилась радостная морда упырихи Де У.

— Наш король ждет вас, сир варркан. По коридору направо и до упора.

— Благодарю вас, Де У. Но перед тем, как я уйду, позвольте один совет. Не читайте на ночь страшных книжек. Кошмары замучат.

— Я знаю, сир варркан. Но мне и так часто снятся люди.

Не найдя достойного ответа, я пожал плечами и вышел в коридор. В нем, через каждые пару шагов, по обеим сторонам стояли боболоки с боевыми топорами. Причем топоры были не зачехлены, что навевало на невеселые мысли. Меня боятся. И в это нет ничего удивительного. Местное население, если верить словам Графа, достаточно много натерпелось от людей. Чего ради жителям острова верить мне, так называемому варркану? По здешним меркам я самое что ни наесть ужаснейшее существо.

— Заходите варркан, — Луиз встречал меня у дверей своего кабинета, — Присаживайтесь, где вам удобней. У камина будет в самый раз.

Граф Луиз, закутался в пурпурный плащ, занял место рядом со мной и уставился на расцветающие в камине цветы огня. Молчал он не долго.

— Мне необходима ваша помощь, варркан.

— Для этого я здесь, Граф.

— Мне необходима ваша помощь, варркан, — словно не слыша меня, продолжил боболок, — чтобы избавить мой народ от постоянных нападений со стороны людей. Пока вы восстанавливали свои силы, варркан, они напали снова. Три дня назад. Ночью, когда все нормальные существа видят сны. Люди высадились на западной стороне острова, где у нас нет сторожевых башен. Только несколько деревень, жители которых мирно возделывают поля. Этих деревень уже нет. Так же, как и их жителей. Они все мертвы. Видели бы вы, варркан, эту страшную картину. Вся земля стала красной от крови моих подданных. Только чудо и мужество солдат избавило нас на этот раз от полного разгрома и уничтожения.

Граф задрожал, наклонился поближе к огню, словно пытаясь увидеть там души тех, кто умер на поле боя.

— Еще одно такое нападение и у меня не останется ни одного солдата. Не останется ничего. Только выжженный остров, да горы трупов. Нет, варркан. Мы храбры и не боимся умереть. Но перед людьми мы бессильны. Обычное железо стало бесполезно. Даже с рассеченной надвое головой люди продолжают нападать. И это страшно.

Боболок отстранился от камина и повернулся ко мне. И грусть была в его глазах.

— Как странно получается. Мой остров завален золотом и драгоценными камнями, но нет ни одного серебряного рудника, где мы могли бы в достаточном количестве добывать небесный металл. Даже то немногое, что мы сумели найти, пошло на тот куб в подвале. Да еще эта священная шпага, доставшаяся нам от предков.

— Как же вы убиваете людей?

— Мы отрываем им головы. Это единственное, на что мы способны, защищая свой дом. Ты не осуждаешь нас, варркан?