Влюблен до безумия - Гибсон Рэйчел - Страница 32

• Предыдущая
• 32/69
• Следующая

В понедельник утром Делейни была настроена дать рекламу салона в местной газете, но потом решила, что не стоит – ведь салон будет работать всего семь месяцев. Ночью она долго не могла заснуть – все думала, как сделать бизнес прибыльным, пусть даже она и будет заниматься им недолго. Делейни хотелось гордиться собой. Она пообещала себе прекратить тайную войну с Хелен и держаться как можно дальше от Ника.

После открытия салона Делейни достала постер с фотографией Клаудии Шиффер. Прекрасную фигуру модели обтягивал кружевной наряд от Валентино, завитые золотистые волосы искусно обрамляли красивое лицо. Ничто так не привлекает внимание, как гламурная фотография.

Делейни сбросила туфли с огромными пряжками и забралась на подоконник. Она только-только приклеила постер на стекло, когда колокольчик над дверью звякнул. Делейни взглянула через плечо и отложила катушку с липкой лентой. На пороге, оглядывая салон, стояла одна из двойняшек Хоуэлл. Ее блестящие темные волосы были убраны под широкий красный ободок.

– Чем могу быть полезна? – спросила Делейни, осторожно слезая с подоконника и спрашивая себя, не та ли это двойняшка, которая в прошлую субботу оседлала мотоцикл Ника. Если это она, то у нее есть проблемы посерьезнее, чем посеченные концы волос.

Посетительница оглядела Делейни с головы до ног, отметив и колготки в черную и зеленую полоску, и зеленые шорты, и черную водолазку.

– Вы принимаете клиентов с улицы? – спросила она. Делейни отчаянно нуждалась в клиентах – каких угодно, лишь бы они не имели права на пенсионную скидку, – но ей не понравилось, как близняшка ее разглядывала: как будто выискивала изъяны. Поэтому за эту конкретную потенциальную клиентку она не особенно держалась. Она сказала:

– Принимаю, но беру двадцать долларов.

– А вы хороший мастер?

– Из всех, кого вы можете здесь найти, я – лучшая.

Делейни сунула ноги в туфли. Ее немного удивило, что близняшка все еще здесь, а не мчится по улице туда, где стригут за десятку.

– Это мало о чем говорит, Хелен стрижет просто паршиво.

Делейни подумала, что она, пожалуй, поторопилась с суждением.

– А я не паршиво, – сказана она просто. – Скажу без ложной скромности – я очень хороший мастер.

Посетительница сняла с головы ободок.

– Я хочу тримминг у корней, а до этого уровня, – показала она на нижнюю челюсть, – подстричь лесенкой. И без сосулек.

Делейни склонила голову набок. У женщины была изящная линия подбородка и красивые высокие скулы. Лоб имел хорошие пропорции относительно всего лица.

Стрижка, которую она хочет, ей пойдет, но Делейни знала, что при ее больших голубых глазах она будет совершенно потрясающе смотреться с короткой мальчишеской стрижкой.

– Пойдемте.

– Мы с вами встречались на вечеринке по случаю Дня независимости, – сказала близняшка, следуя за Делейни в глубину салона. – Меня зовут Ланна Хоуэлл.

Делейни остановилась перед мойкой.

– Да, я вас узнала.

Ланна села. Делейни укрыла плечи клиентки серебристым фартуком и белым махровым полотенцем.

– У вас ведь есть сестра-близнец, правда? – спросила она, хотя и так это знала; в действительности же ее интересовало, кто из близняшек приклеился к спине Ника в ту ночь.

– Да, ее зовут Лонна.

– Точно.

Делейни пощупала двумя пальцами волосы клиентки, потом накрыла фартуком спинку кресла и аккуратно отрегулировала его так, чтобы шея Ланны удобно устроилась в выемке мойки.

– Чем вы осветляете волосы?

Она взяла головку душа и проверила температуру воды.

– «Сан-ин» и лимонным соком.

Делейни мысленно закатила глаза, поражаясь логике некоторых женщин: сначала они тратят кучу денег на косметику, а потом приходят домой и выливают на головы бутылку перекиси за пять долларов.

Делейни намочила волосы Ланны, одной рукой прикрывая ей лицо. Затем вымыла волосы мягким шампунем и смягчила натуральным кондиционером. Пока продолжались эти манипуляции, Делейни и клиентка непринужденно болтали о погоде и великолепных красках осени. Закончив мытье, Делейни обернула голову Ланны полотенцем и пересадила ее в парикмахерское кресло.

– Сестра сказала, что видела вас в «Хеннеси», – поделилась Ланна, пока Делейни вытирала ей волосы.

Делейни посмотрела в большое настенное зеркало, изучая выражение лица Ланны. «Значит, – подумала она, – с Ником была другая двойняшка».

– Да, я там была. У них играла довольно неплохая группа из Буаза.

– Я тоже про это слышала. Но я работаю в ресторане при мини-пивоварне и не смогла выбраться.

Расчесывая спутавшиеся волосы и разделяя их зажимами на пять прядей, Делейни сменила тему, стараясь увести разговор от «Хеннеси». Она расспросила Ланну о работе, потом разговор перешел на фестиваль ледяных скульптур, который ежегодно проходил в городе в декабре. По словам Ланны, фестиваль превратился в крупное событие.

В детстве Делейни была застенчивой и довольно замкнутой, но за годы работы, стараясь добиться того, чтобы клиентка чувствовала себя в кресле непринужденно, она так натренировалась, что теперь могла говорить с кем угодно о чем угодно. Делейни с одинаковой легкостью рассуждала как о Брэде Питте, так и о судорогах. В этом отношении стилисты похожи на таксистов и священников. Некоторые клиенты, видимо, не могут удержаться, чтобы не излить душу и не выложить шокирующие подробности своей жизни парикмахеру. Признания в парикмахерском кресле – это одна из многих вещей, которых Делейни стало не хватать, когда она приняла условия завещания Генри. А еще ей недоставало конкуренции и дружбы между стилистами и сплетен, при отсутствии которых жизнь казалась Делейни пресной.

– Вы хорошо знаете Ника Аллегреццу?

Рука Делейни замерла в воздухе, и она с некоторой задержкой отстригла прядь волос на макушке Ланны.

– Наши школьные годы прошли в Трули.

– И вы были с ним хорошо знакомы?

Делейни посмотрела в зеркало, потом снова на свои руки, делавшие пробор.

– Не думаю, что кто-нибудь знает Ника по-настоящему. А что?

– Моей подруге Гейл кажется, что она в него влюблена.

– В таком случае я ей сочувствую.

Ланна рассмеялась.

– Вас это не волнует?

– Нет, конечно. – Даже если бы Делейни считала, что Ник способен любить какую бы то ни было женщину, ее это не касалось. – А почему это должно меня волновать?

Она сняла зажим с волос Ланны и прицепила его к поясу своих шорт.

– Гейл мне все рассказала про вас и Ника и про то, что произошло, когда вы здесь жили.

Делейни продолжала расчесывать волосы и стричь. Слова Ланны ее нисколько не удивили.

– И какую же из версий этой истории она вам рассказала?

– Ту, в которой много лет назад вам пришлось уехать из города, чтобы родить ребенка от Ника.

Руки Делейни снова замерли. У нее возникло ощущение, будто ее ударили в живот. Зря она спросила. Мельница сплетен Трули перемалывала несколько версий про нее и Ника, но эту конкретную она раньше не слышала. Мать о ней не упоминала, да оно и понятно. Гвен вообще не любила говорить об истинных причинах отъезда Делейни из Трули. Говоря о том времени, она выражалась примерно так: «Это было, когда ты уехала учиться». Делейни не понимала, почему ее взволновали столь давние сплетни, однако они ее взволновали.

– Вот как? Для меня это новость, – сказала она, наклоняя голову и пропуская между пальцами пряди волос Ланны.

Она не могла поверить, что в городе считали, будто она была беременна. Хотя, если задуматься, почему бы и не поверить. Она спросила себя, знает ли об этих слухах Лайза. И Ник.

– Извините, – сказала Ланна. – Я думала, вы знали. Неловко получилось.

Делейни подняла взгляд. Казалось, Ланна говорила искренне, но Делейни не настолько хорошо ее знала, чтобы быть в этом уверенной.

– Просто я немного опешила, услышав, что у меня был ребенок, хотя я даже никогда не была беременна.

• Предыдущая
• 32/69
• Следующая