Развертывающееся значение - Бом Дэвид - Страница 11

?: Может ли развертывание рассматриваться как предсказательное?

БОМ: Это вопрос не только предсказания, но и понимания. Это очень важная вещь. В ранней науке идея была понимать вселенную, а также — предсказывать ее. Если же вы будете делать ударение на предсказание, то мы снова окажемся на фрагментарной точке зрения. Вы утверждаете, что понимание не важно; важно предсказать. Это важно для технологии и для различных целей, но я пытаюсь сказать, что если мы примем это мировоззрение до конца, то мы тогда примем и механистическое отношение друг к другу и ко всему, и у нас возникнут кое-какие сложные последствия.

?: Я не совсем хочу предсказывать, но с другой стороны, если ваше предсказание выходит верным, то это несколько убеждает вас, что вы на правильном пути.

БОМ: Эта точка зрения голодвижения, в принципе, способна охватывать более широкий спектр проблем. В настояший момент это просто еще один способ смотреть на то, что охватывается квантовой механикой. Квантовая механика позволяет вам предсказывать некоторые веши — их вероятность, — но она не позволяет вам понимать, что это означает. То есть, это просто набор правил — как поваренная книга. Повернете ручку — получите ответ. Не существует подлинного способа интуитивно понимать, что лежит в ее основе. Поэтому я пытаюсь сказать, что если вы попробуете интуитивно понять, что лежит в основе квантовой механики, то стимул к этому даст вам образ голографии.

Думаю, по многим причинам это важно, что люди понимают научные идеи интуитивно. Одна из них заключается в том, что единственный способ передать их широкой публике интуитивен; иначе мы должны относиться к ученым как к сверхколдунам, вырабатывающим все эти формулы и получающим волшебные результаты, и вы должны в них верить. Думаю, важно, чтобы широкая публика все же кое-что понимала, а в прошлом она так и делала. Второй момент здесь: часть вашего мировоззрения заключается в том, что, применяя эту механистическую философию и говоря, что фундаментальные частицы — механистичны, когда на самом деле понятно, что они ими быть не могут, мы воздействуем на весь свой способ подхода к миру и к самим себе. А это глубоко влияет на то, как делается наука, как организовано общество, как связаны между собою люди. Следовательно, важно получить первоначальное представление — то представление, посредством которого вы сдвинетесь. Видите ли, тот факт, что вы можете предсказать определенные вещи, имеет очень маленькое… о, если не считать, скажем, что, может быть, мы можем что-то получить от предсказания — но интуитивное чувство, которое нынче передается наукой, заключается в том, что механицизм — это природа реальности. Поэтому и возникает представление, что наука, поддерживает мexaницизм. Но это, на самом деле, — просто философская идея, и наука целиком его вовсе не поддерживает, его не поддерживают наиболее фундаментальные черты науки.

?: Мне будет о чем получать на сон грядущий.

БОМ: Да. Еще только один вопрос, потому что уже очень поздно.

?: Когда мы говорили о причине и следствии, меня сильнее всего привлекла идея, на которую я наткнулся в одной книге; эта идея меня взволновала; она заключалась в том, что явные причина и следствие — явно и, кажется, механически связанные события — могут соотноситься со скрыто происходящим на более высоком уровне, с каким-то скрытым происшествием, скрытым присутствием.

БОМ: Да, но это потребует дальнейших разъяснений, продолжайте.

?: Эту идею и интуитивные ответвления этой идеи я нахожу очень интересными. И, чтобы немного это приоткрыть — может быть, она разовьется за то время, что мы проведем вместе — один аспект, на который мне бы хотелось обратить внимание, это возможность видеть все различные вещи, что люди делают, скажем, в трансформационном сознании, возможно, не как причинно связанные, а как соотносящиеся с чем-то, происходящим в большем масштабе, чего, быть может, мы не можем постичь, но что мы имеем как множество частей голограммы — беря вещь как целое, мы заглядываем в то, что происходит.

БОМ: Да. Если вы поднимете этот вопрос завтра… (Смех.)

ПИТЕР ГАРРЕТТ: Как Дэвид Бом здесь предлагал, может быть, вы возьмете по листку бумаги и запишете свой вопрос или вопросы, которыми мы могли бы завтра заняться. Еще одно дополнение: вы можете почувствовать, что ваш вопрос несколько необязателен для тех идей, которые сейчас обсуждаются. За обедом мы говорили о письме, которое два года где-то пролетало, и в котором, как оказалось, содержалась одна мысль, которая очень помогла развитию некоторых идей, над которыми вы (Дэвиду Бому) работали — у человека из Австралии было замечание, оказавшееся весьма полезным, — поэтому ваши идеи, могущие показаться немного неуместными, слишком простыми или какими-нибудь еще, могут стать крайне нужными. Поэтому почему бы вам все равно их не записать и не посмотреть, что из этого получится. Большое спасибо.

После первого заседания организаторам сообщили, что некоторым участникам трудно видеть или слышать профессора Бома со своих мест в глубине комнаты. Поздно ночью с превосходной помощью администрации отеля Three Ways была утсановлена импровизированная маленькая платформа и переделаны освещение и размещение.

БОМ: М-да, странно чувствовать себя возвышенным и просвещенным. Я получил очень большой список вопросов. Некоторые из них достаточно длинны, и все они, на самом деле, — очень хорошие вопросы. Я их очень ценю. Я их прочитал и думаю, хорошо, что вы их записали. Однако, мне кажется, что отвечать на них вот так вот не было бы диалогом: получилось бы, что я вас учу или пытаюсь представить вам свои взгляды один за другим. Поэтому, возможно, хорошая мысль была записать вопросы с тем, чтобы я знал, о чем вы думаете, но мы должны отойти от написанного. Я хочу еще раз вас всех поблагодарить за то, что вы их потрудились записать.

Теперь я хочу начать с вопроса: Что такое исследование? Сегодня мы хотим заняться исследованиями. И я не знаю ответов на большую часть ваших вопросов. (Смех.) Мы заходим далеко за рамки того, куда дошел я сам. Возможно, вместе мы сможем пройти немного дальше.

Для начала: Почему мы занимаемся исследованиями? У кого-нибудь есть мысли по этому поводу? (Пауза.) Потому что существует что-то, чего мы не понимаем; что-то не срабатывает правильно. Коль скоро вещи срабатывают правильно, для вопросов нет причин. Затем вы задаете вопрос. Откуда вопрос происходит? Он должен происходить из того же самого общего разума, который произвел ситуацию, требующую изыскания — то есть, мы что-то где-то сделали неправильно; неверны наши мысли или действия, и из этого разума мы сделали вопрос.

Этот вопрос будет содержать исходные предположения, а мы все знаем, что это такое. Я вижу это по уровню вопросов. Эти предположения, в основном, неосознанны. К тому времени, как мы начинаем их осознавать, мы можем назвать их допущениями. Мы предполагаем всякие вещи. Видите, когда я хочу пройти по этому полу, я предполагаю, что он меня выдержит, но он может и не выдержать. Я предполагаю, что с дорогой будет все в порядке, что машина заведется и так далее. Затем, как только вы обнаруживаете, что это не так, вы должны взглянуть на это еще раз и увидеть, в чем ваши предположения были неверны, и изменить их. Поэтому в изыскании мы заглядываем в свои предположения.

В самом начале вопросы будут отражать те предположения, которые у нас уже есть. Очень часто мы задаем то, что может называться неправильным вопросом. Я не хочу вас лично оскорбить или что-нибудь в этом роде, но эта часть исследования — посмотреть скорее на вопрос, задать вопрос самому вопросу: соответствует ли он, или в нем уже есть предположения — те же самые, что побудили нас задать его в самом начале. Поэтому в нашем исследовании мы будем двигаться взад и вперед, рассматривать ее собственные вопросы и углубляться далее. Теперь вы видите, насколько неподобающе для меня было бы взять ваши вопросы и попытаться ответить на них.