Колдунья - Гриффит Рослин - Страница 26

• Предыдущая
• 26/61
• Следующая

— Вам следует уйти отсюда, леди. Здесь вам не церковь.

— Сатана! — кричала она опять, отступая от него назад. — Я не уйду, пока вы не отдадите мне моего Билли!

— Вам кто-то нужен. — Он оглянулся на здание «Блю Скай». — В таком случае вам лучше будет подождать его дома.

Как только он взял ее за руку, она закричала, взывая к всевышнему, и отпрянула назад, как будто ее ошпарили.

— Не касайся меня своими грязными руками.

— Идите домой, и до вас никто не дотронется!

— Отдай мне Билли, сатана!

— Он придет позже.

— Не позже, а сейчас. Я не позволю украсть его душу, вырвать его сердце и заменить его камнем!

Джоунс нахмурился:

— Леди, вы с ума сошли. Разве некому позаботиться о вас?

Он знал, что она была одинока. Ее муж умер, его застрелили прямо на работе. Минна боялась за себя и за сына. Но сейчас вряд ли она могла что-то сделать для Билли. Ей пришлось отступить. Подобрав свои юбки, она отходила шаг за шагом, унося свой праведный гнев.

— Бог накажет тебя! Его верные псы растерзают тебя своими лапами и когтями. И ты будешь брошен в пучину ада!

И с этими словами она ушла.

Она бесилась: в самое позднее время ночи, когда было темно, она неслась по грязным улицам с чувством ярости. Она застревала в глине, ее волосы развевались на ветру.

Наконец-то она, задыхаясь, упала на колени в узком переулке позади дома, откуда доносились звуки фортепиано. Она ненавидела этот звук, она раздражал ре уши.

Она внутреннее зарычала, повернув голову назад, затем вперед, издала несколько гортанных звуков, мысленно раздирая на себе одежду… затем опять зарычала, ощутив изменения своего человеческого облика…

Затем она опять побежала. Она подняла свое лицо, почувствовала запах врага, доносимый ветром.

Он был совсем рядом. Ей было трудно сдерживать свое возбуждение.

Фырча и рыча, она забралась на верх глинобитной стены и побежала по ней. Лошадь, стоявшая за оградой, заржала. Большая собака жалобно заскулила и спряталась под кустами.

Она бежала, словно ловя добычу. Ее мускулы напрягались, она карабкалась на крышу. Город был у нее как на ладони. В темноте различались тени домов. Она чувствовала запах врага и теперь уже точно знала, где он. Избегая ненужного шума и шороха, стараясь, чтобы ее никто не увидел, она оставалась на крыше, вдыхая аромат врага, предвкушая такой сладкий, мускусный… запах крови. Она кружилась на месте, сопя, вдыхая носом, внюхиваясь, рыча. Он был здесь, прямо под ней!

Заглянув за край крыши, она прикинула, как лучше проникнуть в окно, которое было на несколько футов ниже. Только здесь, этим путем она могла вытащить его наружу.

Крыша была старой, в трещинах, и могла вот-вот выдать ее. С аппетитом хищника она яростно стала прорывать дыру, ощущая, как близка она к тому, чтобы вонзиться в его горло.

Чако проснулся, весь потный, в ужасе от своего сна. А приснилось ему, что он голый лежит на земле, а на его животе, словно верхом на лошади, сидит женщина. Но потом ее глаза вдруг засверкали и лицо ее стало изменяться.

Нельзя было сказать, что она точь-в-точь была похожа на то видение в окне, что почудилось ему однажды ночью. Все, что он помнил, так это ее губы, ее острые зубы, развевающиеся волосы.

Крак, крак…

Он сел в постели, вдруг осознав, что с потолка сыплется штукатурка.

— Что за черт?

В считанные секунды он вскочил на ноги. Его кольт был уже в руке. Он не успел даже зажечь керосиновую лампу на столе.

Крак, крак, крак…

С потолка еще отвалился кусок штукатурки с грунтом, и даже упали прутья, которые находились между балками потолка. Похоже, что какой-то зверь стремился прорваться к нему?

— Эй, прочь отсюда!-скомандовал Чако, подняв кольт.

Затем он услышал тихое рычанье и увидел сверкающие глаза, показавшиеся через довольно широкую дыру, образовавшуюся в потолке.

Сверкающие глаза? Так это был волк! Не думая, он затаился, став на время апачи.

— Прочь отсюда, дьявол! Я — воин, я связан с духами, я — шаман! — Несмотря на то что руки у Чако тряслись, он спустил курок.

Глаза у животного вспыхнули, и оно отскочило назад, взвизгнув, когда раздался выстрел. Слова заклятья помогли ему.

— Прочь, дьявол! — кричал Чако. И даже сейчас, когда он уже не слышал рычания и фырчания, не видел тех сверкающих глаз, он все еще стоял с револьвером, поднятым вверх, прислушивался и осматривался.

От неподвижности и напряжения он даже закоченел. Он добрался до лампы, зажег ее, при этом не сводя глаз с дыры в потолке.

Конечно, сегодня ночью ему уже не заснуть, думал он. Он стал собирать свои пожитки и рано утром решил выписаться из этой потрепанной старой гостиницы. Он мог бы поискать себе другое жилье в более надежном здании с прочной крышей, где людей побольше и нет таких гостиничных клерков, которые спят прямо на рабочем месте, вместо того, чтобы следить за порядком. Очевидно, здешний клерк даже не слышал, как ночью прогремел выстрел.

Чако вытащил свои вещи из гардероба, все время думая о животном. Теперь он был абсолютно уверен, что это существо было не просто привидевшимся призраком. Все это было наяву, и дыра в потолке этому доказательство. И это существо-оборотень приходило за ним, очевидно, оно преследует его всю дорогу от графства Линкольн.

Но почему? Неужели он оскорбил какого-нибудь индейца, который хочет теперь отомстить? Или, может быть, какой-нибудь его враг поставил за его голову сверхъестественное вознаграждение?

Он ничего не мог сейчас сделать, кроме как держать его в страхе, пока не поговорит с настоящим шаманом.

Спустя несколько дней после того, как он ранил оборотня, Чако все еще подумывал найти настоящего шамана. Лишь одно беспокоило Чако: он больше был связан дружескими узами с чирикахуа, с теми из апачи, кто вечно скитался то на юге, то на западе, а рядом с Санта-Фе жило племя джикарилла. Попытка догнать чирикахуа — одно из нескольких племен, не очень-то ладивших с правительством, вряд ли увенчалась бы успехом. Они всегда были в движении, кочевали по юго-западу, переходя мексиканскую границу.

Кроме того, он вовсе не хотел бросать свою новую работу. Ему нравилось работать в казино, и ему также нравилась теперь его комната, которую он снимал в «Блю Скай». С тех пор как он перебрался сюда, его больше не мучили дурные сны. Надо надеяться, что последнее столкновение испугало оборотня.

В хорошем расположении духа, Чако каждый день по часу или даже по два просто сидел и отдыхал на скамейке на площадке «Блю Скай». Иногда он болтал с Адольфо или с кем-нибудь еще. Несколько лет тому назад он работал с мексиканцем на скотном дворе. Адольфо был хорошим парнем, заслуживающим доверия, но немного вспыльчивым.

Сегодня Адольфо сидел на скамейке напротив Чако и показывал Лаз длинный нож, который он носил во внутреннем кармане куртки:

— Видишь, что здесь сказано? «Без причины нож из ножен не вынимай, но лишь с почетом его в ножны убирай».

— Ах, милый, — проговорила Лаз, дотягиваясь до ножа. — Можно, я посмотрю поближе?

— Смотри остерегайся ее, а не то она выклянчит у тебя нож, — сказал Чако.

Глаза Лаз стали жесткими, когда он произнес эти слова.

— У меня самой есть множество разных ножей.

— Да, да, верно, это так, приятель, — подтвердил Адольфо. — Тебе бы следовало взглянуть на ее коллекцию.

— Я уверен, что такая, как она, сумеет постоять за себя, — произнес Чако. Он обратил внимание, что у этой молодой женщины была и сила, и быстрота реакции. Она была довольно худой, с хорошими мускулами и широкими плечами, и вообще казалось, что она чувствует себя слишком уверенно, как будто точно знает, чего хочет.

Таких, как она, здесь было немало. Его, например, очень удивила Магдалина, когда прошлой ночью она остановилась у его комнаты. Постучавшись в дверь, она обнажала перед ним различные части своего тела, предлагая ему свободный выбор. Хотя это и соблазняло его, он все же отказался от ее услуг, он никак не мог отделаться от того сексуального сна, когда женщина со светящимися глазами сидела на нем.

• Предыдущая
• 26/61
• Следующая