Покоренная любовью - Энок Сюзанна - Страница 54

• Предыдущая
• 54/76
• Следующая

На мгновение Мэдди позволила себе прислониться к его сильному теплому плечу и закрыть глаза. Было абсурдно, что она могла рассвирепеть так, что готова была плюнуть на него, и в то же время она не хотела ничего больше, чем просто растаять в его объятиях.

Взглянув на людные тротуары, девушка выпрямилась. Будет очень неприлично растаять посреди Мейфэр.

– Вся эта кутерьма не имеет никакого отношения к вашей сделке с мистером Бэнкрофтом.

Он усмехнулся:

– Сказать по правде, Мэдди, я не подписывался под большей этой сделки. Но не могу сказать, что огорчен всем случившимся.

– Что ж, хотя бы один из нас не огорчен, – сказала она, собрав весь сарказм, на который была способна.

– Ну-ну, – примирительно проговорил он. – Разве вы не хотите наладить отношения со своими родителями? Ваша мать, по-моему, очень обрадовалась, увидев вас.

Да она и сама обрадовалась.

– Пожалуйста, не говорите им, где я была все это время.

– Ваш секрет в надежных руках, – ответил Куин и глубоко вздохнул. – Мэдди…

– Да?

Он выдержал ее взгляд, затем встряхнулся и снова стал смотреть на дорогу.

– Ничего.

Как только они вернулись в Бэнкрофт-Хаус, Мэдди полетела наверх переодеться. На всякий случай Куин предупредил садовника, чтобы тот сообщил ему, если Мэдди попытается ускользнуть через окно. Она, казалось, согласилась снова поговорить с родителями, но ее подвижный темперамент был подобен ртути. И Куин не хотел разыскивать ее по всему городу. Во всяком случае, пока он не прояснит обстановку.

Куин отправился в маленькую столовую, чтобы сообщить матери о неизбежном визите Уиллитсов.

– Мама, родители Мэдди в Лондоне, – сказал он, открывая дверь и входя в комнату. – Я пригласил их… – Несколько запоздало он заметил гостей матери. – Элоиза? Я думал, что сегодня утром вы наносите визит леди Ландри.

Элоиза потягивала свой чай, и ее голубые глаза тепло смотрели на него.

– Бедняжка отменила завтрак. Похоже, ее сына с позором выгнали из Кембриджа.

– Я удивлен, что Лестера так долго там терпели. – Куин присел возле Элоизы и знаком попросил лакея принести ему чашку чаю.

– Да, остается только гадать, до какой степени богатые пожертвования могут укреплять чье-то терпение. – Она улыбнулась. – Сахар?

– Нет, спасибо.

– Что ты сказал о родителях Мэдди? – Герцогиня отложила свое вышивание и взглянула на сына.

– Мы наткнулись на них сегодня утром.

Его мать выпрямилась.

– Какова была их реакция?

Куин подавил улыбку. Как ни старалась герцогиня Хайбэрроу оставаться в стороне, она полностью попала под обаяние Мэдди.

– Не могу сказать наверняка. Ее мать, по-моему, почувствовала облегчение, но ее отец явно был больше заинтересован встречей со мной.

– Разве можно винить его? – засмеялась Элоиза. – Погубленная девица – или будущий герцог Хайбэрроу.

– Да, но «погубленная девица» – его дочь, которую он не видел целых пять лет. – Куин с раздражением взглянул на свою троюродную сестру. Она вела себя совсем не так, как следовало бы союзнику.

– Ты сказал, что пригласил их куда-то, – вмешалась мать. – Сюда, я полагаю?

– Да, на два часа дня. Я объяснил, что она много сделала или нашей семьи, и мы в знак признательности помогаем ей вернуться в общество.

Элоиза холодно посмотрела на него.

– Ты не упомянул, что поцеловал ее?

Итак, это стало ей известно. Но он сделал гораздо большее, чем просто поцеловал Мэдди. Куин спокойно встретил взгляд леди Стоуксли.

– Я подумал, что это будет не очень умно. Тебя что-то беспокоит, Элоиза?

– Только то, что ты так редко целуешь меня, Куин. Но, надеюсь, ты скоро исправишь это упущение. – Элоиза подняла чашку, и слуга поспешил вновь наполнить ее. Капля горячего чая попала ей на палец, она вскрикнула и выплеснула содержимое чашки на грудь слуги. – Идиот, ты что, собираешься покрыть меня шрамами?

Слуга лишь поклонился, поспешно вытирая горячую жидкость, пропитавшую его жилет.

– Нет, миледи. Пожалуйста, примите мои извинения. Я ужасно огорчен. Я…

– Франклин, уйди отсюда, – приказала герцогиня. Слуга снова поклонился.

– Да, ваша светлость. Спасибо, ваша светлость.

Продолжая кланяться, Франклин, пятясь спиной, покинул гостиную. Его место немедленно занял другой слуга, который быстро ликвидировал беспорядок и налил Элоизе новую чашку чаю. Куин обеспокоенно наблюдал за инцидентом, а его мать взглянула на него и спокойно положила еще одну ложечку сахара в чай.

– Элоиза сообщила, что ты согласен на семнадцатое июля, – сказала она. – Твой отец будет доволен. По-моему, сегодня утром он встречается с архиепископом, чтобы обеспечить на этот случай Вестминстерский собор. – Она снова сделала глоток чая, затем отставила чашку. – И мы должны немедленно разослать приглашения. Иначе покажется, что все празднество было слишком поспешно спланировано.

– Словно можно торопливо спланировать что-то, чего ожидали двадцать три года, – заявил Куин. – И конечно, его светлость будет доволен. Именно он выбрал эту дату.

– К чему такой сарказм? – откликнулась Элоиза, которая явно пребывала в дурном настроении.

По правде сказать, Куин не мог ее винить. Вероятнее всего, чем скорее все утрясется, тем лучше будет для всех. Кроме него – и, возможно, Мэдди.

– Просто слишком много суеты вокруг события, о котором все знали еще четверть века назад.

Элоиза засобиралась.

– Это ужасно с твоей стороны, – резко заявила она. – Раньше ты не был таким жестоким и бесчувственным.

– Проклятие. – Куин неохотно поднялся и, опередив ее, направился к двери. – Извини, Элоиза. Я не хотел быть жестоким, – сказал он, отчетливо ощущая, что он был уже участником подобной сцены раньше и это повторится снова в будущем. Бессчетное число раз.

Элоиза остановилась, глядя на него голубыми глазами.

– Я знаю. Поедем завтра кататься верхом? И купи мне что-то хорошенькое.

Куин выдавил улыбку.

– С удовольствием.

Он проводил ее и посадил в карету ее отца.

– До завтра, Элоиза, – сказал он, целуя ей пальцы.

В маленькой столовой его мать обсуждала со старшей поварихой меню для ленча. Куин прислонился к дверному косяку, ожидая, пока герцогиня освободится и отпустит прислугу.

– Полагаю, это для лорда и леди Халверстон? Спасибо, мама.

– Гости есть гости, – сказала Виктория, вставая. – И Элоиза была очень терпеливой и всепонимающей – для Элоизы. Я знаю, Мэдди очаровательна. Но…

Он поднял руку.

– Я прекрасно знаю, что собой представляет Мэдди. И не нужно, чтобы мне постоянно напоминали об этом повсюду.

– Хорошо. Теперь ступай и скажи поварихе, что я решила остановиться на цыплятах, а не на окороке.

Готовый убежать прежде, чем его заставят выслушать очередную лекцию о долге и обязанностях перед семьей, Куин извинился и вышел. По дороге в кухню его поразило, что в последнее время мать не читала ему нотаций. Пытаясь найти объяснение этому, он направился к задней лестнице.

В дверях кухни он остановился. Дюжина слуг собралась вокруг огромного центрального кухонного стола, а Франклин – без рубашки, с искаженным лицом – устроился на одном его конце. Подле него стояла Мэдди, прикладывая чистый белый бинт к его покрасневшей коже.

Все не так плохо, – успокаивала она, обматывая бинтом его грудь, – хотя представляю, как это жжет.

Будь доволен тем, что милая леди не плеснула чай ниже, приятель, – засмеялся другой слуга, Джон.

– Замолчите! – воскликнула кухарка. – Здесь же леди.

Джон покраснел.

– Извините, мисс Мэдди.

Куин подавил улыбку. Черт возьми, теперь ее называют так и слуги его родителей.

– Не беспокойтесь, Джон. Вы принесли Франклину сухую рубашку?

– Да, как вы сказали.

Мэдди кивнула, улыбаясь Франклину.

– Ничего, до свадьбы заживет. Развяжите бинт через пару дней. Если мазь подействует, краснота почти спадет.

Слуга спрыгнул со стола.

• Предыдущая
• 54/76
• Следующая