Истинная леди - Грейл Кэтрин - Страница 39

• Предыдущая
• 39/66
• Следующая

Она подняла на него глаза. Мускулистый торс, гладкая золотистая кожа. Широкая грудь без малейших признаков жира восхищала скульптурной красотой форм. Не устояв перед соблазном, Каролина провела рукой по восхитительному телу. Бугры мышц тотчас пришли в движение, и по коже, как по водной глади, побежали волны.

– Адонис, – прошептала она восторженно и, увидев удивление, промелькнувшее в его потемневших глазах, пояснила: – Я как-то видела картину с изображением Адониса. Гарри сказал, что в жизни таких мужчин не бывает. Но он ошибался. – Каролина улыбнулась, продолжая с упоением ласкать горячий шелк его кожи. – Ты мой Адонис.

Джеффри запечатлел поцелуй на внутренней поверхности ее бедра. Взглянув на него, она только теперь осознала, в каком положении оказалась. Она сидела перед ним совершенно нагая, раздвинув ноги, в то время как граф стоял перед ней на коленях. Она не помнила, чтобы когда-нибудь принимала такую позу даже наедине с собой. Но стыда Каролина не испытывала, а только радость свершавшегося с ней чуда. Джеффри продолжал осыпать ее поцелуями.

– Я покажу тебе, – бормотал он между поцелуями. – Ты узнаешь, что ощущают женщины. И удовлетворишь свое любопытство.

Каролина догадывалась, что за этим должно последовать. Луиза ничего от нее не утаила, обрисовав все в подробностях. Каролина решительно взялась за пуговицы его панталон, но успела расстегнуть только две, когда Джеффри перехватил ее руки и твердо отвел в сторону.

– Я не стану лишать тебя девственности, Каролина. Я не могу тебя обесчестить.

Она отпрянула. Это холодное заявление испугало ее. Пока Джеффри не произнес этих слов, она не вполне отдавала себе отчет в том, что могло сейчас произойти и чего, собственно, она от него добивалась.

– Я хочу этого, – прошептала она, обращаясь скорее к самой себе, нежели к нему. – Я хочу знать. – Она заглянула ему в глаза, всем своим видом демонстрируя решительный настрой тела и души. – Я хочу испытать все до конца. – Тут она вдруг резко выпрямилась, словно озаренная какой-то догадкой. – А ты? Может быть, ты не хочешь... меня?

От ее слов лицо Джеффри неожиданно исказила гримаса боли, затмив полыхавший в его глазах огонь неутолимой страсти. Его реакция очень удивила Каролину.

– Я хочу тебя, – произнес он охрипшим голосом, потом взял ее колени и развел их в стороны. – Я хочу зарыться в тебя так глубоко, чтобы нас больше ничто не разлучало. – Он поднял на нее взгляд, и она увидела, как сжались его челюсти, выдавая крайнее напряжение. – Но я не сделаю этого. Я просто не имею права.

Каролина захотела встать, но Джеффри ей не .позволил. Внезапно он припал к ней лицом в самом интимном из поцелуев. Последовавший взрыв ощущений, пронзивших ее тело, заставил Каролину выкрикнуть его имя.

Всего несколько минут назад она еще пыталась рассортировать и сохранить в памяти все, что с ней происходило, чтобы потом на досуге подвергнуть свои переживания скрупулезному анализу. Но эмоции захлестнули ее целиком, не оставив бесчувственным ни одного уголка. Ее разум, тело и душа утонули в океане ощущений трепеща от нарастающего возбуждения. Она почувствовала, как мужские пальцы раскрыли ее еще шире, а горячий язык обнаружил какое-то удивительное, невероятное место, о существовании которого она и не подозревала, и теперь исполнял там какой-то шаманский танец.

Потом Джеффри слегка повернул Каролину на диване и поднял ее ногу, прижав ее торсом. Она оказалась всецело в его власти и в следующий момент ощутила вторжение в святая святых. Он погрузил в нее палец, но не глубоко. Она дернулась и забилась в его руках, мечтая о продолжении. Сгоравшую от страсти Каролину пронзила дрожь, и она крепко обхватила его ногами. В этот момент к первому пальцу присоединился второй.

И вдруг она напряглась, и в следующий момент все было кончено. Ее тело сотрясли конвульсии, и она закричала. Она не понимала, что происходит, но постепенно сознание ее прояснилось. Наконец она пришла в себя и обнаружила, что лежит на полу в объятиях Джеффри, прижимаясь – как давно мечтала – нагая к его обнаженному телу.

– Джеффри, – прошептала она с благоговейным трепетом.

– Отдохни немного. – Джеффри покачал головой и поцеловал ее в лоб.

Она повиновалась, смежила ресницы и только теперь ощутила во всем теле странную усталость. И все же этого ей было мало. Пока пальцы ласкали и гладили грудь графа, ее неугомонный ум возобновил свою работу, размышляя и удивляясь.

– Думаю, теперь я поняла, – пробормотала она.

– Хорошо, – прозвучало в ответ. Но от внимания Каролины не ускользнула сдержанность тона Джеффри и то, что его мышцы от ее легких прикосновений вздрагивали и сокращались.

– Вот, оказывается, почему сбежала моя мать, – высказала Каролина свою догадку. – Ради этого ощущения.

– Да, – спокойно подтвердил он ее предположение. Несмотря на испытываемый восторг, чувство опустошенности вызывало в Каролине неясный внутренний разлад.

И вдруг настал момент озарения, и она все поняла.

Джеффри. Не испытав удовлетворения, он в отличие от нее был напряжен и замкнут, в то время как она вся распахнулась ему навстречу и не скрывала ни чувств, ни мыслей, ни даже своей наготы. Что до него, то он как будто не принимал в этом участия, и их опять разделяла невидимая стена. Вероятно, по этой причине он держался теперь натянуто и по этой причине называл опыт мимолетным. Потому что, несмотря на его активное содействие, она пережила эти упоительные минуты в одиночестве, тогда как он оставался сторонним наблюдателем.

Вернувшись в мыслях к своей матери, к своим родителям, она вдруг без труда смогла провести четкую параллель.

Восхищаясь отцом, она тем не менее сознавала, что, поглощенный работой, он существовал в своем обособленном мире. В мире науки. В исследованиях. Он был занят только собой. Скорее всего и в минуты интимной близости ее мать оставалась в одиночестве.

Тетя Уин не раз говорила, что ее мать была очень одинока. Глядя теперь на Джеффри, Каролина не могла не признать справедливость ее слов. Рядом с матерью не было никого, с кем она могла бы разделить свои душевные переживания, кто проявил бы интерес к ее жизни. Это в конечном счете и толкнуло ее на побег. Так и Джеффри жил в одиночестве и, прикрываясь честью, отсутствием средств и долгом перед семьей, не подпускал к себе никого ближе, чем на пушечный выстрел. Он сделал широкий жест, подарив ей этот незабываемый миг, но разделить его с ней отказался. По этой причине полного удовлетворения он не получил.

Каролина заглянула ему в лицо.

– Джеффри... – начала она.

– Да? – Лежа рядом с Каролиной, он по-прежнему оставался напряженным, а его душа и сердце были скрыты за семью печатями.

– Скажи, у тебя с другими женщинами всегда этим заканчивалось?

Он ответил не сразу, видимо, размышляя.

– В общем, да.

Каролина уже догадалась, почему он ответил уклончиво. Но в данную минуту ее занимал другой вопрос.

– А ты делился своими чувствами с Луизой? Ты с ней разговаривал?

Джеффри приподнялся на локте и посмотрел ей в глаза, озадаченный ходом ее мыслей.

– Я уже много лет не общаюсь с Луизой.

– И у тебя больше никого не было? В поместье, к примеру?

Она видела, как его губы сложились в ироничную ухмылку.

– Кроме тебя, никого. Многие годы я не держал в руках ничего, кроме бухгалтерских книг, и ничем не занимался, кроме овцеводства и модернизации рудников. – Он нежно чмокнул ее в лоб. – Теперь ты довольна?

Она покачала головой и ласково провела рукой по его точеным скулам.

– Нет, Джеффри, ничуть. Напротив, мне грустно. Мне это напоминает маму.

– Уверяю тебя, – протянул он, и в глазах его мелькнула искорка удивления, – я умом еще не тронулся.

Его слова задели ее, но она предпочла подавить обиду.

– Может, и мама была вполне здорова, – сказала она с горечью. – Знаешь, я однажды видела ее. С цыганом. Они вдвоем гуляли в поле.

– Они смеялись? Выглядели счастливыми? – спросил он цинично.

• Предыдущая
• 39/66
• Следующая