Бархатная смерть - Робертс Нора - Страница 37

– Я была занята.

Счастливая улыбка сменилась болезненной гримасой разочарования.

– Ты не… А я думала, ты… Ну, ладно…

Ева выждала еще пять секунд, но даже она не могла быть такой жестокой. И потом, все-таки Пибоди принесла пончики…

– Господи, Пибоди, до чего ж тебя легко на понт взять. Конечно, я смотрела. Я ж должна была знать! Может, ты облажалась и тебе надо устроить разгон? Но ты молодец.

Улыбка вернулась на лицо Пибоди.

– Я справилась! Макнаб говорит, что я держалась уверенно и отвечала с толком. И выглядела сексуально. А ты что скажешь? Я выглядела сексуально?

– Ну да. Ты снилась мне всю ночь. Теперь мы можем перейти к работе?

– Еще только одно. Спасибо, что толкнула меня на экран. В следующий раз не буду так психовать. Да, и еще одно. Мэвис и Леонардо позвонили нам, когда мы вышли из студии, и Мэвис сказала, что Белль узнала меня на экране и улыбнулась. И помахала ручкой. Ладно-ладно, молчу. – И Пибоди откусила еще кусок пончика.

– Ну, если ты кончила принимать поздравления, мы работаем на выезде. «Всемирный спорт Эндерса».

– У них поминальная служба после обеда, – напомнила Пибоди. – Вряд ли Форрест придет на работу. Хочешь, я проверю?

– Нет. Может, его и нет на работе, зато его помощник на месте, могу пари держать. Вот к нему и заглянем. Поехали.

Ева схватила пальто и замерла на месте. Как быть с пончиками? Если оставить их на месте без прикрытия, к ее возвращению их уничтожат вместе с коробкой. Можно спрятать коробку, но стервятники ее учуют, а это может привести их к тайнику, где она спрятала свой драгоценный шоколад от Шоколадного вора и где вор его пока не нашел.

На пути к выходу Ева схватила коробку. Лучше перестраховаться, чем остаться без пончиков.

Леопольд Уолш, по мнению Евы, был из тех, кто готов работать за своей станцией и охранять своего принца при любых обстоятельствах. Она оказалась права. Он встретил их в своем кабинете – суровый, скорбный, в темном костюме с черной траурной повязкой на рукаве.

– Я не жду мистера Форреста сегодня, – начал Уолш. – Поминальная служба по мистеру Эндерсу назначена на сегодня на два часа дня.

– Нам это известно. – «Кофе не предложил, – отметила Ева, – сесть не пригласил. Мы тебе не нравимся, верно, Лео?» – Мистер Форрест и его дядя были очень близки и по работе, и в личном плане. Вы согласны с этим утверждением?

– Да, безусловно.

– Поскольку вы работаете в тесном сотрудничестве с мистером Форрестом, вы хорошо осведомлены об их совместной работе.

– Разумеется.

Ева улыбнулась, по достоинству оценив умение человека отвечать на вопросы и при этом ничего не говорить по существу.

– Полагаю, вы составили собственное мнение о Томасе Эндерсе – профессиональное и личное.

– Вряд ли мое личное мнение имеет отношение к следствию.

– Сделайте мне одолжение, ответьте.

– По моему убеждению, мистер Томас Эндерс был справедливым и честным человеком. Эту свою справедливость и честность он привносил в бизнес. И он совершенно справедливо полагал, что точно так же будет действовать его племянник.

– Обстоятельства смерти мистера Эндерса не могли не вызвать толков и пересудов внутри компании и ее филиалов.

У Уолша заметно напряглось лицо.

– Люди болтают, лейтенант. Такова человеческая природа.

«Ты-то болтать не будешь, – заметила про себя Ева. – Обсуждение смачных деталей на работе – это не для тебя. Но ты все слышишь и запоминаешь».

– Что болтают о миссис Эндерс?

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

«Сожми зубы еще чуть крепче, Лео, и челюсть хрястнет».

– Все вы прекрасно понимаете.

– Миссис Эндерс посвящала – посвящает – значительную часть своих немалых сил гуманитарным и благотворительным программам, спонсируемым компанией «Всемирный спорт Эндерса». Она пользуется большим уважением.

– Она занимается этими делами здесь?

– Иногда – да, хотя она по большей части работает дома или посещает, а порой и сама проводит благотворительные мероприятия.

– Вы наверняка в курсе ее дел, ее отношений с покойным мужем, а также с его племянником.

– В какой-то степени да, поскольку Бен… поскольку мистер Форрест постепенно принимал на себя обязанности своего дядюшки. Некоторые из этих обязанностей включали участие в благотворительных программах. Прошу прощения, лейтенант, у меня впереди очень трудный и насыщенный делами день. Если это все…

– Нет, это не все. Как вы могли бы охарактеризовать отношения между Авой Эндерс и мистером Форрестом? Словом, как ладили друг с другом Бен и Ава? Какие у них были отношения?

– Уважительные, доброжелательные. Бен восхищался ее талантами и энергией. Многие ее идеи производили на него должное впечатление.

– Уважительные. Не сердечные. Он кажется мне человеком открытым и сердечным, но вы предпочли более формальное и холодное слово «уважительные» при оценке их отношений.

– Миссис Эндерс была женой его дяди. – Голос Леопольда Уолша был столь же холоден и официален. – Их отношения не выходили за рамки приличий.

– «Рамки приличий». Еще один формальный термин. Бен от нее не в восторге, не так ли? И вы тоже.

– Я ничего такого не говорил и не имел в виду. Я не…

– Успокойтесь. Я тоже от нее не в восторге. Можете и дальше стоять, если хотите, или… – Ева села в кресло, не дожидаясь приглашения. – Скажите мне, в чем дело. Выключи запись, Пибоди, – приказала она, выключая свою собственную камеру. – Мы здесь втроем, Лео. Не для протокола. Чем вам насолила Ава? Вы ж ее на дух не переносите.

Ева внимательно следила за борьбой, отражающейся у него на лице. Чувство долга или жажда высказать все, что накипело? Жажда победила.

– Она расчетлива, неискренна и холодна. Все это не преступления, просто черты характера. И я…

– Вот с этого места поподробнее.

– В ней есть какая-то мелочность. Она часто действует в обход Бена, строит планы или принимает решения, не поставив его в известность, не спросив его мнения, даже не посоветовавшись с ним. Все ее шаги всегда хорошо продуманы, она никогда не действует без расчета. У нее были… и есть… превосходные идеи. Но у нее есть привычка действовать за спиной у Бена, и я убежден, что она делает это умышленно.

– А как Бен к этому относится?

– Иногда его это раздражает, хотя, должен признать, меня это раздражает гораздо больше.

– Он когда-нибудь говорил об этом своему дяде?

– Насколько мне известно, нет, а я узнал бы обязательно. Он иногда жаловался мне или советовался со мной. Но это заканчивалось неизменно одним и тем же. Он говорил: «Что ж, важнее всего конечный результат». Миссис Эндерс всегда добивается превосходных результатов.

– В этом я не сомневаюсь.

– Я думаю… – И он умолк.

– Мы говорим без записи, Лео. Что вы думаете?

– Я думаю, она часто поступала точно так же и с мистером Эндерсом. То есть не извещала его заранее о своих планах, а ставила перед свершившимся фактом. В офисе ходили разные сплетни, но я не люблю сплетни.

– Я их обожаю. А ты, Пибоди?

– Жить без них не могу. Что за сплетни? – спросила Пибоди, обращаясь напрямую к Лео.

– Ходили разговоры, что она списывает некоторые личные траты на бюджет благотворительных программ. Покупки для дома, предметы гардероба, походы в салон красоты и прочее в том же роде. Ничего сверхъестественного, как вы понимаете. Если хотите знать мою точку зрения, это опять-таки проявление мелочности. Я слышал, что мистер Эндерс – я имею в виду мистера Реджинальда Эндерса – объяснялся с ней по этому поводу.

– Ее свекор? Когда это было? – заинтересовалась Ева.

– Точно сказать не могу. Он умер… вот уже скоро два года будет. Я только помню, что ходили такие разговоры, потому что они отлично ладили и выговор – если он имел место – стал полной неожиданностью для всех. – Леопольд переступил с ноги на ногу. – Не понимаю, почему вас все это так интересует.

– О, меня интересуют любые мелочи. Этот выговор, который то ли имел, то ли не имел места… как они общались после этого?